6. Выявилась неприглядная роль руководителей районов, которые «превратили колхозы в свои подсобные хозяйства», откуда брали в большом количестве скот и зерно, даже не оплачивая стоимость.
7. Остро встал вопрос о расхищении хлеба осенью 1943 года. К ответственности привлекли 5800 человек. У задержанных расхитителей изъяли товарно-материальных ценностей на десятки миллионов рублей (не считая золота и драгоценностей), а также наличные деньги в сумме 7 млн 600 тыс. рублей.
8. Учитывая напряжённое положение с продовольствием, следовало сосредоточить внимание всего партийно-советского актива на наблюдении за сохранностью семян, «иначе они могут быть расхищены». При этом кража достаточно просто прикрывалась снижением норм высева на гектар. В дополнение к специальным мероприятиям по охране семян, которые проводили органы НКВД, предлагалось со-здать группы содействия сотрудникам милиции, так как «для стопроцентного предотвращения хищений» у ведомства сил не хватало.
9. Только что закончилось переселение в Казахстан некоторых народностей Северного Кавказа — чеченцев, ингушей, карачаевцев, балкарцев — в общей сложности 500 тыс. человек. «Эти люди Советским правительством наказаны за то, что в момент нахождения немецких войск на Кавказе большая часть их являлась пособнической базой немцев, выступала с оружием в руках против Красной Армии, а некоторые из них составляли кадры шпионов, диверсантов и т. п. Перед этими народностями поставлена задача — честным трудом искупить свою вину перед народами Советского Союза. Необходимо этот контингент быстрейшим образом обеспечить в части хозяйственно-бытового устройства и втянуть в работу, причём не только глав семей, но и всех трудоспособных членов семей. На Пленуме говорили, что прибывшие к нам “плясуны” (так их прозвали в народе. — Ю.Б.) плохо работают или совсем не выходят на работу, а колхозники боятся идти в поле и оставлять дома детей одних. Партийные и советские органы обязаны добиться такого положения, чтобы вместе с колхозниками пошли на работу и переселенцы. Необходимо следить за тем, чтобы не допустить каких-либо столкновений переселенцев с местным населением и этим дать повод к открытым выступлениям. До войны чеченцы и ингуши неоднократно выступали с оружием в руках против мероприятий Советской власти. Отсюда следует сделать вывод, что антисоветские элементы будут стремиться вызвать недовольство, спровоцировать втягивание в это дело местного населения, добиваясь серьёзных столкновений. Это должно быть вовремя выявлено и предотвращено. Сейчас переселенцы распространяют массу провокационных слухов. Надо эти слухи пресекать и разъяснять населению действительное положение дел. Чеченцы переселены сюда не только на время войны, а на постоянное жительство. В связи с этим они должны приступить к строительству домов, заготовке стройматериалов. Но без помощи местных органов и колхозов это дело не пойдёт, и строительство будет сорвано. В проведении всех мероприятий большую помощь будут оказывать специально созданные для этого комендатуры НКВД, которые занимаются всеми вопросами, связанными с трудоустройством, хозяйственной деятельностью и режимом, так как переселенцы ограничены в передвижении. Имеется просьба — оказать помощь комендатурам, а они включатся во всю хозяйственную жизнь колхозов».
10. В отношении мобилизации рабочей силы в Карагандинский угольный бассейн. «Получается чехарда: 15 тысяч рабочих пришло, а 12 тысяч ушло. Это результат плохого приёма мобилизованных, исключительно низкой оперативности и готовности к размещению людей. Считается, что в числе убывших 6 тысяч человек дезертировали. Это произошло потому, что созданы плохие условия жилья, в бараках нет стёкол, даже воду не привозят. Следует учесть, что людей, которых относят к дезертирам, отдают под суд, и на них накладывается очень тяжёлое пятно, хотя они и не повинны в таких больших грехах. Надо избавиться от массовой мобилизации рабочих и ориентироваться на освоение на месте того контингента, который там есть. Иначе только гоняем из области в область людей, а это результата не даёт» [А. 17].
Приведенное выступление позволяет, на наш взгляд, судить о достаточной зрелости наркома внутренних дел Богданова как руководителя, душой болевшего за общее дело, стремившегося вскрыть причины имевшихся недостатков и найти пути их устранения.
На заседании этого пленума 9 апреля 1944 года Богданов был избран в члены бюро ЦК КП(б) Казахстана. Вместе с ним в состав бюро, расширенного до 11 человек, вошёл также новый нарком госбезопасности Казахской ССР С.И. Огольцов, сменивший на этом посту Бабкина.
После крупной партийной головомойки (во время которой первому секретарю Скворцову и председателю СНК Н.Д. Ундасынову ЦК ВКП[б] объявил по выговору), принятия важных, вдохновляющих решений, осуществления частичного обновления главного партийного руководящего органа республики следовало с новыми силами приступить к хозяйственным делам, к безусловному выполнению всех указаний высшего советского партийного руководства. Тем более что успехи были. Подведение итогов строительства Карагандинского угольного разреза показало, что коллектив строителей и их руководители в исключительно короткий 10-месячный срок успешно выполнили задание ГКО, построив и сдав в эксплуатацию для добычи открытым способом индустриальный угольный разрез с годовой мощностью 1,5 млн тонн угля. Все построенные сооружения межведомственная комиссия оценила на отлично. ЦК Компартии Казахстана отметил, что высокого результата добились благодаря «самоотверженному труду всего коллектива, государственному подходу к делу руководителей строительства и повседневной помощи, оказанной строительным организациям со стороны партийных, советских и хозяйственных органов республики».
8 апреля 1944 года вышел указ Президиума Верховного Совета СССР, в соответствии с которым «за успешное выполнение задания правительства по строительству Карагандинского угольного бассейна» наградили орденом Ленина 4 человека. Ордена Трудового Красного Знамени удостоили 10 человек, включая наркома внутренних дел Казахстана Богданова.
К лету 1943 года мы вместе с многочисленными родственниками переехали на новое место жительства на улицу Артиллерийскую. Позже её переименовали в Иссыкульскую. Это была большая территория, огороженная по периметру высоким забором, в центре которой стоял одноэтажный дом.
Домашним кухонным хозяйством заправляла тётя Шура, жена папиного брата. Самого дядю Шуру призвали солдатом в пехоту. Их дети, Клава, девятнадцати лет, и Георгий, семнадцати лет, также жили вместе с нами. Папина сестра тётя Катя вместе со старшей дочкой Ниной, а также племянницей Клавой работала на почте в отделе военной цензуры. Младшие дочки Лида и Тамара учились в школе. В общем, вместе с родителями, бабушкой и нами, двумя малышами, обедать за стол садилось почти полтора десятка человек. К этому, как правило, ещё кто-то добавлялся из знакомых, постоянно бывавших у нас проездом или по другому случаю. Кроме того, папа распорядился обязательно кормить любого человека, пришедшего к нам в дом, будь то водопроводчик, электрик, трубочист или водитель грузовика, доставившего дрова. Чаще других у нас бывала со своей дочкой Долорес мамина коллега по гинекологии Хади-ша Есентуровна Мурзалиева, будущая первая из казашек профессор, доктор медицинских наук. Муж её был на фронте, и семье без него жилось нелегко. Таким образом, каждодневная нагрузка на кухню и на главную кашеварку, которой в свободное время помогали и другие женщины, оказывалась весьма солидной. Во многом выручали нас сад и огород, которые давали хорошие урожаи. В общем, большой семьёй мы жили очень дружно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
