нащупала телефон, полезла просматривать уведомления в надежде, что Волков как обычно пришлет смс-ку с пожеланием “доброго утра”. Нет. Пусто. Тогда я написала ему сама:
“Доброе утро! Не дуйся, я соскучилась…”.
Следом отправив виноватый смайлик.
Потянулась, умылась, приняла контрастный душ, сделала легкую зарядку и даже выпила чашечку бодрящего кофе – ответ так и не пришел. Удрученно уселась за кухонный стол с ноутбуком, долго раздумывая, позвонить ему или не стоит, и в итоге решила отправить еще одно сообщение:
"Мне ждать тебя на "обед"?" – вкладывая в последнее слово самые развратные мысли.
На что с другой стороны наконец-то прилетело уничтожившее мое настроение окончательно:
“Нет”.
Ну, нет так нет, больно надо! Психанув, отключила звук на телефоне и зашвырнула его в самый дальний угол дома, чтобы наверняка. Обиделся он, видите ли…
День прошел в работе. Потягивая попеременно то чай, то кофе, уминая за обе щеки овсяные печеньки, почти до середины дня я разгребала накопившиеся завалы, попутно решая вопросы, связанные с открытием нового филиала в Сочи. Требовалось сделать много. Начиная с аренды помещения и заканчивая наймом сотрудников. Умаялась настолько, что к приходу Ру голова была свинцовая. Когда мелкая предложила выбраться в супермаркет за мороженым, я с удовольствием ухватилась за эту идею.
Неторопливо прогуливаясь по магазинам, а потом и по местному небольшому парку, мы с Русей совершенно потеряли счет времени. Греясь на солнышке и гоняя мяч, так увлеклись, что готовить Вику ужин не просто бежали, летели! Однако ни в шестом, ни в седьмом, ни даже в восьмом часу Волков не приехал. В девять, уже отчаявшись окончательно, мы с Русланой подогрели мясную запеканку и снова покушали вдвоем. Переглядываясь, изрядно нервничая и слегка злясь. Ладно, я. Я злилась.
– Чип часто задерживается на работе, – как бы успокаивая меня, заметила футболистка, моментально считывая мое раздражение.
– Я знаю.
– Я уже к этому привыкла.
– Да, но он мог хотя бы позвонить… – бросаю, ни к кому конкретно не обращая свое негодование. Скорее, как выстрел в пустоту. Который ловит Руслана, уверяя:
– Он тебя любит, Тони. Правда-правда!
– И это знаю, – вздыхаю, – тяжело это все просто. Тебе пока не понять, малышка, – усаживаюсь на стул с кружкой горячего какао.
Терпеть его никогда не могла! Но сегодня, когда увидела желтую пачку известного бренда на полках супермаркета, чуть слюной не захлебнулось. В горле зазудило, и в глазах потемнело, как сильно захотелось. Вот, теперь пью. Наслаждаюсь…
И нет, чтобы предупредить?! Хотя бы одно скупое – “задерживаюсь”, чтобы мне дышалось спокойней. Но зачем? Мы же психанули! Гордые. Сам не звонит, не пишет и на мои сообщение и звонки не отвечает. Бесит! Еще и свадьба эта… билеты куплены. Самолет завтра днем. Синичкина сегодня звонила, переживает, ждет. Без меня, сказала, замуж не выйдет. А следом за ней Ромка позвонил, пригрозил. В шутку, конечно, но я так полагаю, перспектива остаться без “жены” вполне реальна. Синичкина в своем беременно-прекрасном положении может выкинуть такой финт в расстроенных чувствах. Блин! Что же все так сложно-то…
Сижу, вся опечаленная донельзя, кручу мысли в голове, потягиваю горячий напиток из кружки и слышу от Руси брошенное как бы невзначай:
– У Лерки будет братик или сестренка. А у меня?
Хлебаю какао, закашлявшись. Обжигая горло.
– Руслана, нельзя же так резко и о важном!
– Ладно, не буду больше. Так что? У меня будет?
– Что будет?
– Ну, если у вас с Чипом появятся дети, они будут моими братьями и сестрами, правильно?
Киваю.
– Да… вроде.
– Ну так вот, у вас будут дети? Я хочу.
– Ру! Я… – растерялась я, глазами мырг-мырг, глядя в невинные зеленые глаза футболистки. И однозначное “нет” говорить не хочется, и к “да” я пока не готова. Поступаю по-умному. Съезжаю с темы, говоря:
– Время покажет.
– Хм-м… – складывает ручонки и опирается на них подбородком мелкая, задумчиво кося глаза к потолку.
– Что “хм”?
– А Чип сказал, что будут.
Я возмущенно фыркаю, поднимаясь с места. Какая самоуверенность!
Сгружая посуду в раковину, бросаю раздраженно:
– Ну, вот значит Чип пусть этим вопросом и занимается, – мысленно про себя добавляю, что, может, и найдет, где и с кем заделать Руслане двоюродного братика или сестренку. Со мной он не то, что детей делать, последние дни даже спать не хочет! О чем тут вообще может быть речь?
По комнатам мы с Русланой расходимся уже в десять. Я желаю мелкой сладких снов, выключаю в ее спальне свет и возвращаюсь в нашу с Виктором. Унимая одолевающую тревожность, принимаю душ и забираюсь в кровать. Вик до сих пор молчит, а у меня сегодня снова странные ощущения в теле. К вечеру опять начинает мутить. В итоге, борясь с накатывающими приступами тошноты, я практически моментально уплываю в сон.
Просыпаюсь парой часов позже, когда матрас за спиной прогибается. Пружинит. Волков наконец-то дома. Не двигаюсь. Не дышу. Ну, хоть снова не отправился в ссылку на диван в гостиной, уже хорошо. Но то, что молчал до середины ночи – злит.
Виктор укладывается на свою сторону кровати, перетягивает на себя малую часть одеяла и замирает. Ни обнял, ни поцеловал, вообще ничего. Дышит ровно и глубоко. У меня в сердце холодным дуновением ветра отзывается страшная мысль – неужели это конец? Из-за какого-то дурацкого Кепкина?
– До сих пор обижаешься? – спрашиваю, не оборачиваясь. Слова звучат слишком громко и слишком резко в ночной тишине.
– С чего ты взяла?
– Не обнял.
– Я думал, ты спишь. Не хотел будить.
– Ясно.
Снова замираем. Естественно, Волков врет! Что ему мешало бы сейчас обнять, поняв, что я проснулась и слышала, как он пришел? И смешно, и грустно…
– Поужинал? Там на столе была записка.
– Я не голодный.
– Отлично, – срывается с моих губ смешок. – Кто-то покормил? Я настолько ужасно готовлю, что ты начал ужинать вне дома?
Вик непрошибаем:
– Твои уколы не к месту. Ты прекрасно знаешь, что у меня больше никого нет. А ужинал я
