еще показать, что мы вам не опасны? Глупенькая набожная женщина и мужчина, который больше заботится о своих нуждах, я бы сам желал от таких избавиться поскорей.
— Играли вы недурно, — кивнул Штоссен. — Однако с нами игры бесполезны, мы судим по людям иначе. Но вы и сейчас продолжаете играть, а значит, правда лишь приоткрыта вами, нас это не устраивает. — Он не перестал выглядеть дружелюбным, и даже интонация не поменялась, но в одно короткое мгновение я ощутила, что беседа закончилась и начинается нечто иное: — Мы желаем знать всё. Кто вы на самом деле, что вас связывает с магистром Элькосом, зачем появились здесь, и что намеревались делать дальше. Лучше вам ответить честно, ибо ложь мы видим раньше, чем она срывается с вашего языка. — Танр улыбнулся и повел рукой в гостеприимном жесте: — Присаживайтесь, госпожа и господин Лиар.
Мы не сдвинулись с места. Я подняла взгляд на Нибо. На его лице не отразилось эмоций. Казалось, его слова Штоссена вообще не встревожили. Герцог коротко вздохнул, а после обвел столовую ленивым взглядом, особо ни на чем не задерживаясь. Танры ему не мешали, как ни возобновляли допроса. Просто сидели и смотрели на нас, все четверо. А затем с места поднялся Элькос.
— Куда-то спешите, магистр? — полюбопытствовал Дэвинн.
— Если этих людей и меня в чем-то подозревают, — произнес маг, — то мое место рядом с подозреваемыми.
— Как вам угодно, — чуть склонил голову Консувир.
Могу поклясться — в его глазах мелькнуло предвкушение! Я перевела встревоженный взгляд на магистра. Теперь, когда танры не могли видеть его лица, выражение каменной маски сменила решительность. Он что-то задумал, и отчего-то это пугало даже больше допроса. Не сам Элькос или его намерения, но возможные последствия. И в какой-то момент мне захотелось схватить мага за руку и уговорить ничего не делать. Вдруг показалось, что с танрами можно договориться, ведь они ни разу еще не проявили враждебности. Что если объяснить, что если поймут…
Элькос приблизился. Он подмигнул и улыбнулся, словно желая подбодрить. Я неуверенно растянула губы в ответной улыбке, и…
— Быстро, — тихо рявкнул магистр.
За нашими спинами раскрылся портал. Нибо, дернув меня на себя, обхватил за талию и в один широкий шаг пересек грань портала…
— Это было не очень умно, — произнес Консувир. — Впрочем, предсказуемо и понятно.
— Проклятье, — выругался герцог.
Мы стояли… Я не знаю, где мы стояли. Мне было неизвестно, куда магистр намеревался перенести нас, но он туда явно не попал. Столовая исчезла вместе со столом и всеми теми изысками, что находились на нем. Не было картин на стенах, впрочем, едва замеченных мной, и окон тоже не было.
Зато был круглый зал, стены которого утопали в сумраке. На полу была начертана семиконечная звезда, и в четырех ее лучах стояли танры. А в центре… центре застыл, раскинув руки магистр Элькос. Он вскинул лицо к потолку, и над магом медленно расползалось белое свечение. Оно и осветило место, в которое нас перенес… перенесли древние духи.
И в эту минуту я осознала, что вся эта затея была обречена на провал с самой своей задумки. У нас не было и шанса обмануть те сущности, что обитали в этом месте. И я говорю вовсе не о нашем появлении здесь вместе с магистром. Но о том мгновении, когда Элькос придумал, где может раздобыть магию. Как бы ни был он умен и опытен, но танры превосходили его стократно.
Даже если бы маг появился здесь один, как собирался, то уже не сумел бы вырваться. Они ведь даже не шевельнулись, когда он открыл портал! Не сдвинулись с места, не взмахнули руками, танры не сделали ничего, но перенаправили поток за долю секунды, и мы оказались не где-то за воротами, а в этом страшном зале.
— Что вы намереваетесь делать? — напряженно спросил Нибо.
— Всего лишь вернуть взятое обманом, — ответил Дэвинн, не повернув головы.
Я вцепилась в руку Ришема, кажется, даже причиняла ему боль, но герцог не поморщился. Едва ли он вообще сейчас заметил, что мои ногти впились ему в запястье.
— Магистр пришел украсть, и он понесет за это кару, — добавил Консувир.
— Что будет с нами? — спросил его светлость.
— Вы обо всем забудете, — снова ответил Дэвинн.
В ужасе я глядела на свечение. Сформировавшись, оно начало вращение. Пока неспешное, но постепенно скорость начала нарастать, и в центре начал формироваться вихрь. Он только вытянул маленькое щупальце, однако, чем быстрей кружилось свечение, тем сильней вытягивался жгут…
— Остановитесь! — воскликнула я. — Не надо!
Мне никто не ответил. Кем я была для них? Муха! Песчинка, мелькнувшая в бесконечном течении их существования. Разве могли они услышать мольбы женщины — пособницы вора, по их мнению? А услышали бы мольбы женщины, стремившейся вернуться к своему мужу и отцу своего ребенка? Наверное, нет, раз магистр даже не задумался о том, чтобы просто попросить. Всё, что их интересовало — это магия. Ей были подчинены, ею напитаны и заботились лишь о ней…
— Почему вы пустили нас? — повысив голос, спросил Ришем. — Ответьте!
— Нам было любопытно, — ответил Штоссен.
И я заметила, что пока он отвечал, жгут, тянувшийся из светящейся воронки, немного уменьшился. Охнув, я вновь с силой сжала руку Нибо, и в этот раз он негромко зашипел, но задал следующий вопрос:
— Почему же не пустили моих людей?
Штоссен повернул к нам голову и улыбнулся, похоже, вопросы герцога не обманули танров. И все-таки нам ответили:
— Чтобы немного развлечься наблюдением, нам хватило и вас. Вы играли, они только выполняли приказы.
— Где они сейчас?
— Под воротами, — ответил уже Консувир, — спят. Когда проснутся, будут помнить то же, что и вы. А что будете помнить вы, мы узнаем, когда вор будет наказан.
— Он не вор! — воскликнула я.
— Не для нас, — ответил мне Дэвинн, и жгут снова потянулся к магистру. — Накопители мы видели, и как он их наполнял, тоже. Этот маг пришел не за спасением, но с намерением взять запретное. Сила вернется в источник, вор будет обращен в прах.
Боги! От этих слов озноб прошел по телу, и даже думать о том, что ждет Элькоса в конце казни, было страшно.
— Почему это место называется Каменной пустошью? — в отчаянии спросила я первое, что пришло в голову. — Здесь нет камней!
— Были, — последовал лаконичный ответ, и больше внимания нас не обращали, сколько бы мы ни пытались их отвлечь.
В этом не было толка, но и позволить выпить нашего магистра досуха, было совершенно невозможно. Я устремила на
