Ей хотелось повернуть лошадь и ускакать, как бы ни безнадежно это было, но, пока она сидела, покрываясь холодным потом, Синий Селезень повернулся и обмотал ее поводья вокруг луки своего седла.
Они осторожно проехали через песчаное русло, причем Синий Селезень иногда заставлял гнедого пятиться, чтобы выбрать более удобный, с его точки зрения, путь. Лорена ехала, опустив взгляд. Она не хотела смотреть на мужчин, ждущих их на другом берегу.
Дважды, несмотря на осторожность Синего Селезня, они едва не попали в беду. Сначала его лошадь, а потом ее стала тонуть. Но оба раза, резко пришпорив коня, индеец заставлял огромного гнедого вырваться из трясины, вытащив за собой и ее лошадь. Наконец они нашли твердый грунт и переехали через узкую ленту воды.
Когда они поднимались на берег, четверо мужчин, ожидавших там, стегнули своих лошадей и поскакали им навстречу. Один держал в руках копье, к которому были привязаны клочья волос. Лорена никогда раньше не видела скальпа, но поняла, что эти клочья волос — скальпы. Большинство казались старыми и пыльными, но один — черный и блестящий, до сих пор был покрыт засохшей кровью.
У предводителя, того, что с копьем, было жесткое лицо и небольшие усы над углами рта. Казалось, что волосы растут прямо изо рта. Она взглянула только раз, а потом старалась вообще не смотреть в их сторону, поскольку они все разглядывали ее, и их вид не сулил ничего хорошего. Она услышала, как предводитель о чем-то поговорил с Синим Селезнем, а потом они все сгрудились вокруг нее. Несколько рук протянулось, чтобы пощупать ее волосы. Она чувствовала их запах, ощущала их присутствие, но не поднимала головы. Она не хотела их видеть. От мерзкого запаха пота ее тошнило. Один из них, удивленный ее волосами, потянул так, что у нее заболела кожа на голове, и рассмеялся странным, лающим смехом. Они так теснились вокруг нее на своих пышущих жаром лошадях, что ей на секунду показалось, что она потеряет сознание. Ей никогда не приходилось попадать в такое безвыходное положение, даже тогда, когда сестры Мосби заперли ее в подвале.
Двое из мужчин спешились, и один принялся развязывать ее лодыжки, но Синий Селезень свистнул.
— Поехали, — сказал он. — Думаю, она подождет до заката.
Ермоук, предводитель, снова завязал ей лодыжки, да так туго, что поранил кожу ремнем. Он взял поводья и повел ее лошадь за собой. Остальные трое ехали сзади.
Увидев это, Синий Селезень расхохотался.
— Похоже, они не хотят рисковать потерять тебя. Новые женщины в этих местах — большая редкость.
Лорена стала жалеть, что не знает способа умереть. Если бы она могла, она бы умерла. Но она связана, и сделать ничего нельзя.
Они ехали, пока не село солнце и западный край неба не окрасился в красный цвет. Затем Синий Селезень остановился и быстро снял седло с лошади.
— Ладно, Ермоук, — проговорил он. — Валяй, попробуй. Мы не тронемся, пока не взойдет луна.
Он еще не договорил, а мужчины уже перерезали веревки и стаскивали ее с лошади. Они даже не привязали собственных лошадей. Когда Лорена открывала глаза, она на секунду видела темнеющее небо между ногами лошадей. У мужчины с лающим смехом имелся горн, и он был менее похотлив, чем остальные. Употребив ее разок, он сел на траву и принялся дуть в горн. Иногда, наблюдая за происходящим, он смеялся своим лающим смехом. Лорена ждала смерти, но вместо того получила четверых мужиков. Ермоук никак не хотел оставить ее в покое. Остальные начали роптать. Когда Лорена снова открыла глаза, то стала искать луну. Но она еще не поднялась, и Лорена снова увидела стоящих вокруг нее лошадей. Синий Селезень куда-то уехал, а когда вернулся, Ермоук снова был на ней.
— Поехали, — скомандовал Синий Селезень. — Напробовался уже.
Когда Ермоук проигнорировал его, Синий Селезень подошел и дал ему такого пинка в бок, что тот перекатился вместе с Лореной.
— В следующий раз слушай, — пригрозил Синий Селезень. Ермоук поднялся, держась за бок.
Они снова привязали ее за ноги к лошади, а смеющийся горнист заставил свой горн издать еще несколько хриплых звуков.
50
С точки зрения Джули, все игроки были ленивы, а большинство из них — наглы. Джейк Спун славился обеими этими чертами. Возможно, вместо того чтобы ехать в такую даль, как юг Техаса, он решит попробовать свое везение в Форт-Уэрте, который считался весьма крупным ковбойским центром.
Джули решил, что такую вероятность стоит проверить, потому что, если он там наткнется на Джейка, ему и маленькому Джо не придется зря изъездить несколько сот миль. И он сможет быстрее вернуться к Эльмире, что интересовало его больше, чем поимка Джейка Спуна. Он все дни напролет думал о ней, что делало его никудышным спутником для Джо, который и не вспоминал о матери.
К тому же Джули вознамерился остановиться в Форт-Уэрте, чтобы отправить Эльмире написанное им письмо. Он надеялся, что она начала скучать и будет рада получить от него весточку. Он с превеликим трудом сочинил письмо, потратил на него несколько ночей, но результат оказался настолько плачевным, что он сомневался — посылать его или нет. Он колебался, потому что знал: она будет насмешничать, если письмо не придется ей по вкусу. Но он испытывал потребность написать и жалел, что у него так плохо получается. Письмо было весьма коротким.
"Дорогая Элли.
Мы уже проехали достаточный кусок, и пагода стоит хорошая, ясная. Пока Джейка Спуна не видать, но мы уже пирисекли реку Ред и находимся в Техасе, Джо тут нравится. Его лошадь ведет себя хорошо. Мы оба здоровы.
Надеюсь, ты чувствуешь себя хорошо, и нассекомые тебя не беспокоят.
Твой любящий муж, Джули".
Он несколько дней изучал письмо. Ему хотелось вставить туда, что он по ней скучает, назвать ее любимой, но решил, что это слишком рискованно, Эльмиру иногда раздражали проявления чувств. Его также волновала орфография, он боялся, что понаделал ошибок. Несколько слов, с его точки зрения, выглядели как-то не так, но проверить ему было негде, разве что спросить Джо, а Джо и сам только два года ходил в школу. Особенно он беспокоился по поводу слова «нассекомые» и однажды вечером написал его на песке, чтобы свериться с Джо.
— По-моему, слишком длинное, — ответил Джо, обрадованный, что его о чем-то спросили. — Я бы одну или две буквы выкинул.
Джули несколько минут подумал и потом решил, что может выбросить одну букву «с». Но когда он это сделал, слово показалось ему слишком коротким, и он снова вставил букву, когда в очередной раз переписывал письмо.
— Уверен, она обрадуется, получив письмо, — сказал Джо в надежде подбодрить Джули. Со дня их отъезда из Форт-Смита Джули постоянно пребывал в мрачном расположении духа.
По правде говоря, он считал, что его матери абсолютно наплевать, получит она письмо от Джули или нет. Его мать скверно относилась к Джули, о чем она ему говорила неоднократно и без обиняков.
Сам Джо был рад вырваться из Форт-Смита, хотя и скучал по Роско. А так он с удовольствием осматривал окрестности, хотя какое-то время ничего, кроме деревьев, кругом не было. Но постепенно они добрались и до более открытой местности. Однажды, к его превеликому удовольствию, они вспугнули небольшое стадо бизонов, всего восемь животных. Бизоны убежали, и Джули ехал за ними некоторое время, что бы рассмотреть получше. Мили через две они наткнулись на маленькую речку и остановились, чтобы посмотреть, как ее станут переходить бизоны. Даже Джули на какое-то время забыл свои печали и заворожен но смотрел на огромных, покрытых пылью животных.
— Рад, что еще хоть сколько-то осталось, — сказал он. — Я знаю, что в погоне за шкурами их почти всех выбили.
К концу того же дня они въехали в Форт-Уэрт. Количество домов и широкие пыльные улицы со множеством фургонов и тележек потрясли Джо. Джули решил первым делом отправиться на почту, хотя в последние минуты он настолько разволновался насчет письма, что решил вообще его не отправлять. С одной стороны, ему ужасно хотелось его отправить, а с другой стороны — нет.
