Что касается врагов иудеев — ионян и особенно ассирийцев (Зах 9:13; 10:11), то упоминание о первых у Даниила (Дан 8:21) и Иезекииля (Иез. 27:13, 19) и в 1 Пар. (1:5), а о вторых у Ездры (1 Езд 6:22), освобождает и с этой стороны спорную часть от отыскания какой-либо особой «эпохи» для ее происхождения. Упоминание о терафимах (Зах 10:2) и ложных пророках (11:2–6) имеет себе параллель у Неемии (6:4), Малахии (3:5) и Иезекииля (13 гл.). В каком политическом состоянии находились филистимляне (9:5–7), точно неизвестно, а потому нельзя считать «невозможным» пророчество о них у Захарии. У Сираха (50:28) филистимляне вместе с идумеями считаются враждебными и ненавистными иудеям, стало быть и после плена они существовали и вредили иудеям наравне с самарянами.
Спорные главы книги Захарии сходны с неоспоримо-подлинными по содержанию и характеру заключающихся в них пророчеств. Так, в тех и других речах предвозвещаются суд Божий и бедствия языческим народам, враждовавшим с иудеями (Зах 9:1–7 = 1:14–15; 6:8). Мессия в тех и других речах предвозвещается, как царь и первосвященник (Зах 9:9–17; 12:8–10; 13:7 = 3:8; 6:12–15). В обеих частях предвозвещаются: обращение язычников (Зах 14:16–17 = 2:11; 6:15; 8:22–23), очищение от грехов и «святость» нового мессианского царства (Зах 13:1–9; 14:20–21 = 3:1–9; 5:1–11; 8, 3). В обеих частях предвозвещается стечение народов в Иерусалим на поклонение Господу (Зах 14:16–21 = 8:20–23). Свойственное веку Захарии и языку его современников влияние арамейского языка отразилось на обоих отделах. Некоторые характерные выражения, не встречающиеся в других ветхозаветных книгах, встречаются в обоих отделах. Например, — никто не ходил и не возвращался (Зах 7:14 = 9:8); слово — в значении снимать (Зах 3:4 = 13:2). Всеведение Божйе уподобляется «оку Божию» и символизируется образом глаза (Зах 3:9; 4:10 = 9:1; 8:9; ср. 1 Езд 5:5). Символическое значение «камня» (Зах 12:3 = 3:9). Дословно сходны некоторые стихи или части их (Зах 2:10 = 9:9; 2:6 = 9:12–13; 7:14 = 9:8). Пророк приглашает «дщерь Сиона ликовать и веселиться» ради «входа» в Сион Господа (Зах 2:10 = 9:9). Постоянно оттеняется разделение еврейского народа на «Иуду и Израиля», «Иуду и Ефрема», «Иуду и Иосифа» (Зах 1:12, 19; 8:15 = 9:13; 10:6; 11:14…). Это разделение ясно напоминает современное пророку политическое и религиозное разделение остатка двух царств.
Что касается значительного присутствия символизма и видений в бесспорных отделах (особ. Зах 1:7–6:8) и отсутствия их в спорных отделах, то эта разность едва ли что может доказывать. И в бесспорных отделах встречается несимволическая речь (Зах 1:1–6; 7–8 глл.), и в спорных есть символизм (напр. Зах 9:14; 10:3–4; 11:14–15; 12:6; 13:1; 14:4, 20–21). И у других пророков встречаются подобные же смены символических речей и видений прямыми пророчествами и обличениями, например у Иезекииля (Иез 5–7 глл.; 13–14; 18; 20 и мн. др. глл.), у Даниила (2–6; 9 глл.). Эта разность зависит от характера и содержания даруемых Господом откровений, а не от различия записывающих эти откровения: ни бо волею бысть егда человеком пророчество (2Петр 1:21).
Наконец, первый повод к появлению критических теорий о книге Захарии, новозаветная цитата пророчеств его с именем Иеремии (Мф 27:9), также мало состоятелен. Евангелист Матфей здесь, как и в других местах (Мф 2:23) и другие евангелисты (Мк 1:2 = Ис 40:3; Мал 3:1), соединяет несколько пророчеств: Захариино о 30 сребрениках (Зах 11:12–13) и Иеремиино о скудельном поле (Иер 18–19; 32:9).
Итак, освободив книгу Захарии от рассмотренных критических сомнений, имеем право признавать всю ее писанием самого пророка Захарии, каковым признавала ее иудейская и христианская Церковь.
Каноническое достоинство книги пророка Захарии многократно засвидетельствовано в Новом Завете. Таковы цитаты из нее пророчеств: о входе Господа в Иерусалим (Мф 21:5; Ин 12:15 = Зах 9:9); о продаже Иисуса Христа за 30 сребреников (Мф 27:9 = Зах 11:12); о крестных страданиях Христа: воззрят нань его же прободоша (Ин 19:37; Апок 1:7 = Зах 12:10); о рассеянии апостолов и поражении Пастыря (Мф 26:31 = Зах 13:7).
Подобно книге Иезекииля, книга Захарии считалась всегда одною из труднейших для объяснения Священных книг. Бл. Иероним называл ее obscurissimus liber. «В ней, — говорит он, — переходим от таинственного к таинственному, в облако Моисеево. С трудом отыскиваем следы Христа». Символический характер, множество видений, порождают указанную трудность. Иудеи отлагали точное объяснение пророчеств Захарии до «пришествия самого Учителя истины — Мессии» (Ярхи, Кимхи, Абарбанел).
Новая западная экзегетическая литература, кроме вышеуказанных трудов о послепленных пророках Колера и Пресселя: Baumgarten. Die Nachtgesichte Sacharias. 1854–1855 гг. Neumann. Die Weissagungen d. Sakharja. 1860. Kliefoth. D. Proph. Sacharia. 1862. Bredenkamp. D. Proph. Sacharia. 1879. Wright. Secharia and his prophecies. Lond. 1879. Reinke. Com. über d. messianischen Weissagungen d. Pr. Sacharja u. Maleachi. 1862.
По библиологии ценна защита подлинности: Hengstenberg. Die Authentic des Daniel u. d. Integritat des Sacharia (Beiträge 1). 1831. Reinke. Beiträge zur Erklarung d. alten Testaments. VI B. Munst. 1864 г. (с объяснением не мессианских отделов книги).
В русской литературе: Самборский. О книге пророка Захарии. Чтен. Общ. Люб. дух. просв. 1872, XI-XII. Свящ. Образцов. Опыт толкования книги св. пророка Захарии в порядке последовательного чтения. Спб. 1873 г.
Книга Пророка Малахии.
Последнее место, в ряду книг малых пророков и вообще пророческих книг, занимает книга пророка Малахии.
Твердо установленные [440] и общепризнанные исторические сведения о пророке Малахии настолько неясны, что дали повод обширной литературе спорить или отрицать существование самого пророка Малахии, как исторической личности. Обычно посему на этом вопросе, прежде всего, останавливаются исследователи его книги. Дело в том, что имя пророка Малахии упоминается лишь в надписании его книги (Мал 1:1), а это надписание, по значительному филологическому удобству к нарицательному его изъяснению ( от — ангел), переведено нарицательно у LXX толковников: — Ангела Его. Таким образом, в древнем переводческом предании наведено сомнение на историческую личность Малахии. Такое же сомнение наведено в таргуме, где в надписании книги добавлено: рукою Малахии, который назывался именем: Ездра книжник, — т. е. Малахия здесь отождествлен с известным послепленным вождем Ездрою. Затем, упоминание у пророка в Мал 3:1 об Ангеле Господнем ( ) могло наводить и других толковников на мысль о нарицательном значении имени Малахии. Из этих оснований проистекло предположение и древних христианских (Ориген, Иероним, Кирилл Александрийский, Ефрем Сирин) и иудейских (Нахман) писателей, и новых ученых (Витринга, Генгстенберг, Эвальд, Рейс, Вельгаузен, Кьюнен, Корнилль, Штаде, Драйвер, Смит, Новакк, Кауч) о нарицательном значении имени Малахии. При этом, утверждая нарицательное понимание имени Малахии, одни из них совершенно отвергали личность пророка Малахии, признавая автором пророчеств его: Ангела воплотившегося (Ориген), Ездру (Иероним), первосвященника Иисуса (Климент Алекс.), Мардохея (Нахман); другие признавали в нем действительное и самостоятельное историческое лицо, но названное Малахиею символически по своим пророчествам (Ефрем Сирин, Кирилл Александрийский). Но указанное сомнение в историчности Малахии, хотя, как видели, имело не мало своих защитников, имело гораздо большее число и противников себе и в древнее и в новое время. Так, в книге Премудрости Сираха упоминаются «12 пророков» (Мал 49:12); в 3 Ездры упоминается Малахия, иже Ангел Господень наречеся (3 Езд 1:40). В талмуде имя Малахии считается собственным именем пророка (Meg. 1 с.); он считается членом Великой Синагоги (Erubin. 104. 109 b); концом ( ) и печатью ( ) пророков (Sota. 48 b). В переводах Акилы, Феодотиона и Симмаха, по свидетельству Иеронима, стояло собственное имя пророка Малахии (Соm. in Malach. Praef.). Большинство древних христианских толковников (особенно Феодорит, Августин, автор Синопсиса Афанасия), а также и новых (Рейнке, Келер, Орелли, Риги, Кейль, Гитциг, Нэгельсбах, Пьюзей, Ватке, Тиль, Блекк и др.) признавали имя Малахии собственным и личность Малахии вполне историческою. Православная Церковь празднует память пророка Малахии 3 января. В апологетической западной и русской [441] литературе выработано не мало доказательств в подтверждение историчности Малахии и собственного значения его имени и преимущественно в опровержение нарицательного понимания его имени. Выработаны и существуют в русской литературе также доказательства несостоятельности мнения об отождествлении Малахии с Ездрою, первосвященником Иисусом и анонимности писателя книги Малахии. Не входя в подробное их изложение [442], можем лишь заметить, что отождествление Малахии с Ездрою опровергается как деятельностью Ездры, имеющей священно-административный характер, а не пророчески-обличительный, так и языком его писаний, значительно отличным от языка Малахии. Ездра в иудейской письменности не называется пророком, а если бы был хотя малейший серьезный намек на происхождение от него «пророческой» книги, то подобное наименование, при общем уважении иудейства к Ездре, появилось бы. Нельзя согласиться и с анонимностью писателя книги Малахии, хотя это предположение и очень распространенно у ученых критического направления, так как ветхозаветные книги принимаемы были в священный канон не без справок с их происхождением и авторитетом их писателей. Ведь эта «анонимность» — любимый термин в критической литературе для своеобразных теорий о происхождении нежелательных ей отделов в подлинных пророческих писаниях (Ис 40–66 глл.; Иер 50–51 глл.; Зах 9–14 глл.), и православный богослов не может допустить подобной мысли, тем более, что в таком случае доведется отвергнуть прямое и ясное свидетельство надписания книги, содержащее имя «пророка Малахии» (Мал 1:1). Доведется этому свидетельству не доверять, а подставить свое «x». Очень нерационален такой метод обращения с священными памятниками…
