— Я так понимаю, с Кириллом ты уже познакомилась?
***
— Не только! — яростно, в одно касание стерев с лица соленую влагу, Лиза с вызовом уставилась на родственника, будучи как никогда уверена в правоте собственных действий. — Еще в двух словах обозначила свою позицию относительно ваших «грандиозных» планов и послала его прямо на…
— Я понял, — осадили ее строго. — Не выражайся мне тут!
Пожалуй, впервые за все время знакомства с дядюшкой она не испугалась.
Ни тона его властного. Ни взгляда сурового.
А причиной тому являлся ее муж.
Нет, Дмитрий не лез в их разговор, за что она была ему безмерно благодарна.
Просто встал у Лизы за спиной и легонько поцеловал в макушку.
Просто обозначил свое присутствие.
Просто окутал своей аурой. Напитал энергетикой. Придал храбрости.
— Мне кажется, или ты действительно выметаться не планируешь? – устало поинтересовалась Лиза.
Прокурор одобрительно кивнул:
— Правильно кажется! Я не для того возвращался…
Не выдержав напряжения, она зашлась в приступе истерического хохота.
— А для чего ты возвращался? — вновь на эмоциях повысила голос. — Для чего? Чтобы превратить меня – свою единственную племянницу – в разменную монету для ваших «божественных» клановых игр?!
— Я здесь как раз для того, чтобы оградить тебя от них!
— Ты лжешь!
— Следи за языком. Мое терпение не безгранично!
— Сам следи! — огрызнулась она, стискивая пальцы в кулаки. — А я достаточно молчала!
От напускного спокойствия дяди Борине осталось и следа. Тяжело дыша, и зыркая на нее тяжелым разгневанным взглядом, он таки поднялся на ноги.
Выпрямился во весь свой могучий рост и теперь возвышался над ней огромной глыбой, заставляя ее чувствовать себя жалкой беспомощной букашкой у его ног.
— Лиза? — спокойно. Вкрадчиво. С затаенным бешенством в голосе. — Не вынуждай меня идти на крайние меры!
Крайние? Крайние, черт подери?
То есть до этого они были еще и не крайние!
Она буквально задохнулась от возмущения.
— И что ты сделаешь? — прорычала не своим голосом, теряя всяческую связь с реальностью. — Накажешь меня? Ударишь? Так вперед! Давай, покажи мне свою любовь и заботу в полной мере. Без прикрас! Хочу увидеть наконец-то твое истинное лицо!
Секундная пауза, и страшный рев Прокурора эхом разнесся по двору:
— Да за кого ты меня принимаешь, в конце-то концов? Рот закрой и задумайся над моими словами хоть на гребаную секунду! Я – твоя семья! Твоя кровь! Я никогда не подниму на тебя руку, хоть ты и заслуживаешь приличной порки! Никогда не причиню вреда. Все мои действия обусловлены исключительно заботой о твоем будущем и направлены на твою защиту!
Нет! Она слышала это уже десятки раз.
Лиза рьяно замотала головой, выражая внутренний протест.
Подобно маленькому ребенку прикрыла ладонями уши и крепко зажмурилась. Сердце больно ныло в груди. Слезы душили.
Поддавшись эмоциональному порыву, в клочья разрывающему сознание, она закричала… что было мочи:
— Тогда сделай милость: защити меня от самого себя!
И вновь тишина. Мерзкая. Оглушающая.
И вновь голос дяди, звучащий словно приговор:
— Смирись! От меня тебя не защитит никто. Это наша карма!
Вымученно улыбнувшись, она тихо произнесла:
— Отец прав – я слепа! Не вижу дальше собственного носа. Вот и не разглядела тебя… сразу. А ведь он меня предупреждал: не смотри глазами - чувствуй нутром!
Кровь отхлынула с лица Прокурора, делая мужчину неестественно бледным. Теперь он взирал на нее, точно на умалишенную. Его было сложно в этом винить. Сейчас на Лизу подобным образом таращился каждый присутствующий здесь человек.
— Лиза, о чем ты говоришь? — за спиной Черчесова осторожно материализовался Кирилл. Такой же шокированный и напряженный. — Черчилль мертв, милая. Давно мертв!
Она удостоила его лишь равнодушным мимолетным взглядом.
Намеренно проигнорировала.
Потому что он так и не соизволил одеться.
И по-прежнему сжимал футболку Дмитрия в своей руке.
— Я не спятила! — пояснила Лиза в первую очередь своему родственнику, так сильно разволновавшемуся о ее психическом здоровье. — Он снился мне вчера. Прямо перед твоим приездом. Во сне он отругал меня. И сказал мне кое-что. Жаль только, что смысл его слов я поняла лишь сейчас!
Вслух произнесла и буквально каждой клеточкой своей кожи ощутила, с каким облегчением выдохнули окружающие.
Дядя Боря же, напротив, озадаченно нахмурился:
— Но… это его слова! Наши с ним. Кир без устали повторял мне их, когда мы еще совсем зелеными… были...
Пользуясь моментом, Лиза обиженно прошипела:
— Наверняка привет тебе передает! И в гробу переворачивается, наблюдая за тем, что ты вытворяешь с его единственной дочерью!
— Не ерничай!
— А может, он просто соскучился? — буркнула, стремясь ужалить больнее. Слова являлись ее единственным оружием. — Заждался тебя, наверное!
«Господи…»
Злость мгновенно испарилась.
Канула в небытие, оставляя после себя пустоту.
Выжженную пустыню.
Лиза застыла ошеломленно, ужасаясь самой себе.
«Как я могла ляпнуть подобное?»
При одной только мысли, что она может потерять и его – своего дядю, ей стало по-настоящему дурно.
Внутренности от волнения будто прилипли к позвоночнику.
— Прости, — сокрушенно спрятала лицо в ладонях, будучи не в силах выдержать его взгляд. — Прости, умоляю! Я не желаю тебе ничего дурного. Живи, пожалуйста! Живи очень долго и очень счастливо… только живи!
Прокурор осторожно, без особых усилий развел ее руки в стороны, все же вынуждая смотреть ему в глаза. Может, слова ее и задели его, но вида он не подавал. Только резюмировал с некой затаенной нежностью:
— Вот она – наша кровь. Вижу! В жилах кислотой бурлит. Справедливости требует. Возмездия. Все нутро будоражит, да?
