рта потекла кровь — след очередного рассечения на лице и обильного внутреннего кровотечения. Вокруг послышались радостные вопли подручных эльфийки, ожидавших того момента, когда их госпожа приведёт в исполнение приговор. Эльфийка потянулась за спину и достала короткий, похожий на осиное жало кинжал — предмет совершенно бесполезный в сражении, созданный сугубо для нанесения добивающего удара по обездвиженной цели. Raen-tel — «клинок милосердия».
— Последнее слово, — прошипела она и опустилась на одно колено.
Все вокруг замерли. Воцарилась тишина.
— Крог… нет, — беззвучно простонал Шеймус.
— Хо… хочешь убить, — истекая кровью, чуть слышно прорычал орк. — Убивай. А не болтай… тварь! Град!
Воины тёмных эльфов были слишком опьянены вкусом победы и видом поверженного врага, чтобы осознать, сколь сильно изменилась ситуация в тот короткий миг. Лицо Илаши скривилось в улыбке. Она подняла кинжал с широким демонстративным взмахом, стараясь предать финальному акту пьесы должный драматизм, но лишь в последний момент поняла, сколь глубока была пропасть её ошибки.
Затрещали заросли кустов. Тишина сменилась рыком. Кус атаковал неожиданно и безвозвратно, промчавшись словно стрела. Он хотел атаковать раньше, хотел встать бок о бок с вожаком, но фраза не раз звучавшая из орочьих уст по ходу битвы — «даза», заставляла ак’рик скрываться и выжидать. Зверь видел кровь, видел, как гибнут люди, как зазубренная сталь пожирает жизнь вожака и как страшный удар минотавра опрокинул его на землю.
Всё это время Кус оставался безучастным наблюдателем, не смея нарушить приказ. Волчье сердце колотилось в бешеном ритме, а нервы нашли свой предел, но Ку’сиб терпел, ожидая заветной команды — призыва к атаке. И она прозвучала. Пусть и едва различимым, предсмертным рыком, но прозвучала.
Илаша взревела, почувствовав на своём бедре капкан волчьих челюстей. Атака зверя застала врасплох даже минотавров-стражей, что более не видели опасности для своей госпожи. Кус тут же рванул её на себя, оттаскивая жертву глубже в заросли. Раздался треск разорванной суставной сумки. Илаша вопила от боли и ужаса.
Клыки Крога обнажились в улыбке, а сознание помутнело. Руки эльфа и минотавра более не удерживали его тело, позволив орку пасть на сырую поверхность земли. В глазах пронеслись образы. Харулла. Куза. Кус. Травгар. Лиара. Луна… яркая луна, полная прохладного сияния. Успокаивающий свет. Запах утреннего хвойного леса. Прохлада. Покой.
Всё происходило в считанные мгновения. Илаша хотела бы применить свои чары, но не имела для этого и малейшей возможности. Даже кинжал, приготовленный для орка, остался лежать на пропитанной кровью траве. Кус не знал пощады, он выплёскивал всю ярость, злость и ненависть, накопившиеся за время ожидания. Эльфийка в чёрно-фиолетовом платье стала для него злейшим врагом — заветной добычей.
Илаша сопротивлялась не долго. Когда слуги подоспели на помощь — было уже слишком поздно. Оставшиеся на земле клочья плоти и тряпья лишь отдалённо походили на некогда прекрасную эльфийскую колдунью из клана «Шасури».
Пусть партия и была проиграна, но ключевая фигура исчезла с вражеской доски.
Окровавленная морда волка искривилась в жутком оскале. Кус бросился вперёд, рыча в порыве животной агрессии. Он не боялся, не переживал из-за числа врагов и острых клинков, направленных в его сторону. Миновал удар огромной секиры, что не достиг зверя лишь из-за раны на мускулистом бедре стража. Волк зарычал и набросился на эльфа — единственную преграду, вставшую между ним и телом Крога.
Ассасин не смог совладать с силой зверя, и был сбит с ног, но всё же успел всадить клинок в серое брюхо. Красное пятно тут же расползлось по шерсти, но волк не остановился. Он продолжал метаться словно демон, пока не оказался рядом с неподвижным телом своего верного друга.
— Значит, защищаешь хозяина? — прошептал ассассин. — Он уже труп. И ты тоже.
Кус и не думал отступать, даже перед подавляющим числом врагов. Как в те незабытые времена, когда пылала Верона.
— Эта мразь убила госпожу! М-а-а-а! — заревел второй минотавр, вынося на руках то, что осталось от тела Илаши. — Убить! Убить его!
Кус приготовился встречать нападение, но щелчки пусковых механизмов эхом отдались в его ушах. Следом за щелчками пришла и боль. Острая и пронизывающая, вызванная несколькими короткими снарядами, вонзившимися в левый бок. Серая шерсть наполнилась кровавым оттенком. Приступ боли сковал тело зверя. Бежать было некуда. Инстинкт самосохранения говорил сражаться — сражаться за собственную жизнь и тлеющую жизнь того, за кем Кус шёл все эти годы и Кус бросился в бой, раскрыв капкан своих челюстей. Один против всех. Он не знал страха.
Звук тяжёлого дробящего удара. Хруст. Жалобный визг. Хлопок упавшего тела.
Обожжённый минотавр прошёл испытание в эту ночь, получив право сбросить рабские оковы и стать одним из них — воинов, что верой и правдой несли службу во славу своих господ. Однако, как оказалось, на подобной победе, его достижения не обрели свой финал.
Увидев, как раненый волк готовится к броску — минотавр среагировал. Он перехватил молот и из удобной позиции нанёс чудовищный удар. Под молотом послышался треск позвоночных костей. Зверь упал на землю рядом с телом своего вожака. Раздался радостный рёв мычания — клич триумфальной победы над существом, что оказалось повинно в гибели тёмной госпожи.
— К…ус? — послышался тихий шёпот.
Волк задыхался, лёжа на сырой земле. Он хотел пошевелиться, но не мог. Тело было парализовано, а лужа крови, распространяющаяся вокруг, становилась всё более широкой и насыщенной, соединяясь с другой, более тёмной, пропитанной отголосками демонической сущности. Он повёл глазами на источник шума. Взгляд оказался слишком мутным, чтобы разглядеть хоть что-то. Почувствовал, как что-то мягко коснулось его уха.
— Молодец, — вновь послышался хрип. До боли знакомый и в то же время, совершенно иной.
Волчьи глаза наполнились слезами, как и глаза того, чей голос он слышал. Почувствовал, как сильная бурая ладонь, сжимает его мех. Слышал насмешливые разговоры эльфов и хрип Муфоса, которого заставляли подняться на ноги, лишь для того чтобы очередным ударом вновь отправить на землю. Слышал и то, как эльф после гибели госпожи ставший во главе отряда, приказывал воинам отправляться на поиски Лиары. Но всё это уже не имело никакого значения. Всё было предрешено.
Более Ку’сиб не пытался подняться, биение его сердца замедлилось, зрение
