На следующий день мы приехали на полигон. Пушка и снаряды были уже подготовлены. Зальцман дал команду, стрельба началась. Первый выстрел, второй, третий. Пушка работала нормально. Подошел ко мне Зальцман, спросил:
- После этой стрельбы вы подпишете отчет?
- Обязательно подпишу,- твердо пообещал я.
Стрельба продолжалась. Пошел двадцатый выстрел. Все в порядке. Тут же дали угол склонения - выстрел и...
Тем, что случилось, были поражены все, кроме меня. Второго выстрела дать было нельзя, так как ствол пушки остался на откате - орудие, как я доказывал, вышло из строя.
Зальцман выругался, приказал Федорову выяснить причину, и мы уехали на завод. Всю длинную дорогу директор молчал. В своем кабинете, когда мы приехали, он вынул бутылку вина, и за вином состоялся короткий разговор.
- Товарищ Грабин, вы воспитанник Кировского завода,- сказал он.
- Да, я начинал в конструкторском бюро вашего завода.
- Предлагаю вам вернуться на Кировский завод.
- Это невозможно,- ответил я.
- Почему?
- Мое КБ гораздо мощнее вашего, имеется опытный цех, которого у вашего КБ нет.
- Все сделаем, что вы запросите, только возвращайтесь на наш завод,повторил Зальцман.
Я вновь отказался.
- Тогда я товарища Сталина попрошу, чтобы он дал указание перевести вас на Кировский.
- Я буду категорически возражать,- ответил я.
- Очень жаль, что вы отказываетесь, мы бы с вами большие дела делали,заметил Зальцман, почувствовав, что переубедить меня не удастся.- Подумайте все-таки. Мы бы вас приняли с большим удовольствием, создали бы прекрасные условия для работы.
Но я и подумать не обещал. Завод в Приволжье давно уже стал для меня родным. Я и мысли не мог допустить, что хоть когда-либо у меня появится желание расстаться с нашим КБ, которое после всех испытаний представляло собой прекрасно сложившийся, высокоорганизованный, цельный коллектив, настоящую дружную семью. Между тем у Туболкина работа кипела. Агрегат для охлаждения уже вырисовывался, он был простым и компактным. Проведенные расчеты тормоза и накатника давали основания ожидать, что конструктивно-технологическое решение получится вполне подходящим. Я мог спокойно уезжать, поручив наблюдение и контроль Буглаку и Федорову. Позже мне рассказали, что "вылеченные" пушки испытания выдержали.
В Москве я передал Кулику мандат и отчет о командировке. Расстались мы с маршалом на этот раз очень дружески, он был благодарен мне за то, что я нашел выход из трудного положения, в которое он попал. Этот случай был в некотором роде переломным моментом в отношении Кулика к нашему КБ. Но путь "нормализации отношений" был непрост. Дело однажды дошло до того, что я не выдержал мелких и крупных придирок и решил просить защиты у Сталина. В кабинете Сталина был Ворошилов. Я изложил Сталину суть дела и привел примеры наших противоречий с Куликом по дивизионным, танковым и другим пушкам.
- Работать очень тяжело при таких отношениях,- заключил я.
Выслушав меня, Сталин обратился к Ворошилову:
- Надо Грабину помочь.
Этого оказалось достаточно. Не знаю, подействовало ли на маршала внушение, которое ему сделал Ворошилов, или же какие-то другие причины, но наша многолетняя распря быстро пошла на спад. Как-то, в конце 1940 года, мы совместно с Куликом готовили материал для доклада на заседании Совета Труда и Обороны. Предварительно этот материал должен был прорабатываться в ЦК и лишь потом докладываться на СТО. Когда мы закончили подготовку доклада, время у нас еще оставалось и Кулик неожиданно пригласил меня поехать к нему домой и вместе пообедать. Поехал, отказаться было невежливо. После обеда Кулик вдруг обратился ко мне:
- Знаете, Грабин, с вами, оказывается, очень приятно работать. Отныне можете рассчитывать на мою поддержку.
И с той поры у меня лишь изредка были столкновения с Куликом. Ко всем совещаниям мы готовились вместе. Вырабатывали единую точку зрения и на совещании вместе отстаивали ее. Но нелегок был путь к взаимопониманию. И в тот день, когда мы с Ванниковым сидели в наркомате и обсуждали ход заседания СТО, час назад принявшего пушку УСВ на вооружение, многие столкновения с Куликом были у нашего КБ еще впереди.
3
Каждая артиллерийская система, принятая на вооружение армии и поставленная на валовое производство, обычно оценивается не только как актив нынешний, но и с точки зрения возможности повышения мощности орудия в будущем - с точки зрения возможности модернизации.
- Как вы оцениваете свою новую дивизионную пушку, перспективна ли она? поинтересовался у меня Ванников, как раз и имея в виду возможности модернизации УСВ.
- Пушка УСВ отвечает требованиям ГАУ, но мы не считаем ее перспективной,сказал я. - В этом смысле она сильно уступает своей предшественнице - пушке Ф-22. Там мы специально предусматривали возможности модернизации. Чтобы значительно повысить мощность Ф-22, достаточно было расточить камору и применить новую гильзу, которую мы разработали и применили в опытном образце. Но военные отказались от нашей гильзы, а также настояли на том, чтобы снять дульный тормоз. На дульный тормоз их взгляды резко расходятся с нашими. Военные считают, что дульный тормоз может быть допущен только при модернизации пушки. Они, таким образом, приобретают для себя небольшой резерв мощности пушек. Но по нашему убеждению, модернизация должна идти не за счет дульного тормоза, позволяющего еще при рождении пушки сделать ее легче, а за счет иных, специально предусмотренных конструктивных возможностей. Иногда же проще и правильнее создать новую пушку, чем модернизировать старую.
- Значит, вы, Василий Гаврилович, считаете, что пушку УСВ нельзя модернизировать?
- Можно, но только это будет очень сложная и большая работа. УСВ мы рассматривали и рассматриваем как переходную пушку к другой дивизионной пушке такой же мощности, но значительно более легкой. Я считаю, что нужно сегодня думать не о модернизации УСВ, а о создании новой, гораздо более совершенной дивизионной пушки.
- Вашу пушку только что приняли на вооружение,- заметил Ванников,- а вы уже говорите, что нужно проектировать новую.
- Чтобы, не опоздать, Борис Львович, приходится торопиться и самим заниматься вопросами прогнозирования артиллерийского вооружения, конечно, в рамках специализации нашего конструкторского бюро. Ванников напомнил:
- Вы уже пробовали заниматься прогнозом и все кончилось тем, что вместо вашей пушки Ф-22 военные выдали Кировскому заводу ТТТ на другую дивизионную пушку. Вам удалось превзойти кировцев - Ф-22 УСВ принята на вооружение. Так стоит ли еще раз забираться в область прав и обязанностей Генштаба, командования артиллерией и ГАУ?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
