Он был на ногах с пяти утра, при том, что ночью ему удалось поспать лишь несколько часов. Руководить намибийской кампанией в отсутствие Веги, даже если предполагалось всего лишь удерживать относительно стабильный фронт, было более чем утомительно. Боевые действия и донесения разведки. Совещания в штабе. Необходимость принимать решения. И такие вот инспекционные поездки. Все это выматывало донельзя, не оставляя никакой надежды на отдых.
Суарес нахмурился. Он всего неделю исполняет обязанности командующего и уже близок к срыву. Каково же тогда Веге, которому приходится нести бремя куда большей ответственности? Где этот немолодой человек черпает свою поистине неистощимую энергию? Полковник покачал головой, понимая, что этого ему никогда не постичь. Как большинство хороших командиров, генерал оставался загадкой для окружающих, даже для своих близких друзей и самых непосредственных подчиненных.
Суарес напомнил себе, что он здесь по делу. Он приосанился, сосредоточившись на проверке.
Парк военной техники растянулся на несколько акров. Длинные ряды прямоугольных корпусов песочного цвета стояли без движения. Даже с такого близкого расстояния их можно было принять за настоящие. Суарес улыбнулся и почувствовал, что при виде такой отличной работы у него поднимается настроение.
Подойдя поближе, он стал осматривать макет «БТР-60». И форма, и размеры были выдержаны точно, и только по громыханию на ветру его обшивки можно было догадаться, что она выполнена не из брони, а из пластмассы. Хотя на макете не было скоб, люков и смотровых щелей, с расстояния ста метров он выглядел как настоящий бронетранспортер.
Восемь его колес представляли собой раскрашенные цементные цилиндры, главное предназначение которых заключалось в том, чтобы удержать своим весом легкий макет на земле. Это было особенно важно здесь, в степи, где постоянно дуют ветры.
Суарес продолжал осмотр, проходя по рядам фальшивых БМП, танков «Т-62» артиллерийских орудий и даже грузовиков. Все они были изготовлены из стеклоткани на местных фабриках. Между тем американские разведывательные спутники и южноафриканские самолеты-разведчики фиксировали то, что казалось им медленным, но верным наращиванием военной мощи севернее Виндхука.
Еще шесть ложных районов сосредоточения, а вместе с ними и два настоящих, были разбросаны в долинах гор вокруг намибийской столицы. По понятной причине они охранялись необычайно тщательно. Как только юаровцы узнают, что военные приготовления Кубы в Намибии лишь на одну четверть являются подлинными, они немедленно начнут задаваться вопросом, где же все эти танки, войска и оружие, которые в таких масштабах перебрасываются на континент.
А это уже будет катастрофа.
Суарес надеялся, что решение его хозяев от политики не заставит себя долго ждать. Каждый день отсрочки лишь увеличивал риск того, что противник осознает, как жестоко его провели.
КОМАНДНЫЙ БУНКЕР СИЛ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ, ОКРАИНА ГАВАНЫ, КУБААналитическое досье директора Разведывательного управления Юг Африки № 846 (проверено)
Совершенно секретно
Резюме: Открытое восстание в Вооруженных силах ЮАР в сочетании с действиями реакционного правительства и неизбежной политической дезинтеграцией страны создают для Кубы и ее социалистических союзников наиболее благоприятные условия за все последние годы. Кроме того, все поступающие данные свидетельствуют, что наши усилия, направленные на дезинформацию разведслужб противника, увенчались успехом..
Фидель Кастро перелистывал страницы, наскоро просматривая доклад, подготовленный разведуправлением, и щурился от резкого света люминесцентных ламп. Выводы, сделанные в донесении, совпадали с его затаенными надеждами. Белый режим Претории находится на краю полного краха. Настало время нанести удар — сокрушительный удар.
Время от времени он взглядывал на часы, висящие в ряд на одной из бетонных стен бункера. Одни показывали местное время, другие — московское, третьи время в ЮАР.
Стрелки за стеклом каждого циферблата отсчитали еще один час. Опять ничего! Телетайпный аппарат связывавший его с СССР упорно молчал. Вокруг разложенной на столе карты ЮАР и Намибии без дела торчали штабисты.
Кастро бросил в их сторону хмурый взгляд и про себя позабавился, видя, как затянутые в форму генералы и чиновники в строгих костюмах поспешили отвести глаза опасаясь как бы кубинский диктатор не сорвал на них свой гнев и досаду Время все шло и минутная веселость Кастро быстро угасла.
Долгое ожидание вызывало у него раздражение. Кастро поджал губы. Оскорбительно уже то, что приходится просить милости подобно нищему. Получить же в результате пощечину будет оскорбительно вдвойне.
Он закусил незажженную сигару, прилепившуюся в углу рта. Эти бесхребетные болваны в Кремле уже и так практически отреклись от марксизма-ленинизма как своего политического кредо. Неужели они отвергнут и грандиозную возможность вернуть себе экономическое и военное могущество? Это казалось немыслимым. Впрочем, многое из того, что произошло за последние годы, тоже могло показаться невероятным.
Внезапно телетайп застрекотал, выплевывая строчка за строчкой шифрограмму из Москвы. Расшифровка осуществлялась тут же, с помощью компьютерной программы, «позаимствованной» у американцев. Кастро подавил порыв немедленно встать и подойти к аппарату, чтобы прочесть ответ Советов прямо с телетайпа. Это было бы ниже его достоинства.
Вместо того он продолжал сидеть, с нарочитым безразличием дожидаясь, пока лист бумаги не ляжет ему на стол, совершив полный круг в строгом соответствии с субординацией. Кубинский лидер быстро пробежал глазами текст сообщения, а затем перечитал его второй раз — более внимательно.
Легкий гул оживления и разговора сразу стих. В бункере слышалось лишь тихое жужжание кондиционера.
Наконец Кастро поднял глаза, отыскивая офицера, ответственного за связь.
— Ставка генерала Веги у вас на связи?
— Так точно, товарищ президент.
— Хорошо. — Придвинув к себе блокнот, Кастро перебросил сигару в другой угол рта и принялся писать. Через тридцать секунд он оторвал верхний листок от блокнота и протянул его связисту. — Зашифруйте и передайте немедленно.
После многих недель проволочек и неясности Москва наконец дала плану Веги зеленый свет. Ну, теперь-то белые капиталисты ЮАР узнают, почем фунт лиха.
ШТАБ КУБИНСКИХ ЭКСПЕДИЦИОННЫХ СИЛ, РУТЕНГА, ЮГ ЗИМБАБВЕВ центральной штабной палатке было нестерпимо жарко. Там собрались десятки офицеров. Они представляли всевозможные армейские службы — наземные и воздушные операции, снабжение, разведку, политработу, инженерно-саперное дело и тому подобное. Большинство были кубинцы, хотя по незнакомым мундирам можно было угадать ливийских и зимбабвийских военных, а также представителей АНК. От назойливых африканских мух палатку защищала специальная сетка.
— Смирно!
В битком набитую палатку стремительно вошел генерал Антонио Вега. Он сразу поднялся на небольшую кафедру в дальнем конце палатки. За ним на стене висела большая карта юга Африки. Он еще несколько секунд смотрел на своих офицеров, а потом начал говорить.
— Товарищи, не стану отнимать ваше время и начну с главного: Советы дали добро и пообещали свою поддержку. Завтра на рассвете выступаем.
По палатке пронеслась волна оживления. Многие офицеры до сих пор не верили, что им дадут воплотить амбициозные и дерзновенные замыслы их военачальника.
Вега поднял руку, и моментально воцарилась тишина.
— Не стоит забывать, чего стоила Кубе эта проволочка Советов, но теперь они с нами — как и наши ливийские и африканские друзья. И мы вступаем в кампанию вместе, как настоящие товарищи по оружию. — Он кивнул в сторону карты. — Наступление поведем точно в соответствии с разработанным планом. Теперь не будет никаких изменений и никаких проволочек. Я уже телеграфировал полковнику Суаресу. Завтра ровно в час ночи наши части, остающиеся в Намибии, вступят в бой с превосходящими их втрое силами противника. Таким образом они выиграют время для нас. Нам же надлежит доказать, что их жертвы будут не напрасны. — Голос Веги зазвенел. — Вы все знакомы с данными разведки. Юаровские убийцы деморализованы, истерзаны и готовы перегрызть друг другу глотки. Вы должны отбросить все сомнения. Мы разобьем этих наглых африканеров. Наши товарищи из АНК готовы повести свой народ к свободе. Южная Африка созрела для освобождения. Мы стоим на пороге большой победы. Победы Кубы! Победы всех угнетенных наций на земле! Победы социализма!
Довольный, он почувствовал, что его гордость и уверенность передалась всем присутствующим. Годы кризиса и сомнений едва не привели его страну и ее союзников к краху. Все эти сомнения и поражения будут забыты, едва его танки триумфальной колонной вступят в Преторию.
