— Полковник… сэр. — Последнее слово Метье прибавил для убедительности. — Президент и генерал де Вет прекрасно осведомлены о том, что кубинское наступление начнется в ближайшее время — в Намибии. Исходя из официальной точки зрения нашего штаба, в районе Виндхука по одному-двум направлениям будет предпринято наступление силами дивизии, а кроме того, ожидаются отвлекающие удары со стороны Уолфиш-Бей и, возможно, где-нибудь еще. — Он презрительно посмотрел на бумаги в руке Гирдена. — Эти донесения, вероятнее всего, тоже часть отвлекающих маневров противника.
Молодой офицер не скрывал своего покровительственного тона, и Гирден почувствовал, что у него поднимается давление.
— Черт возьми, я знаю официальный прогноз де Вета, пускай его офицеры и не приняли во внимание моих рапортов, когда работали над ним. Но это не означает, что мы должны игнорировать свежие сведения.
Метье почти с сожалением покачал головой.
— Боюсь, Kolonel, что Генштаб не учитывает ваших заключений, потому что там считают, что вы купились на кубинскую дезинформацию.
Гирден раскрыл рот от удивления.
Майор продолжал, безжалостно расставляя все точки над «i»:
— В результате генерал де Вет и его офицеры в последнее время пользуются другими источниками информации. Они пришли к выводу, что вы… — он сделал паузу, — неблагонадежны.
В голове у Гирдена пронеслось множество вопросов. Первый, который он задал, выдавал в нем профессионального разведчика:
— И что же это за источники?
Метье скромно улыбнулся:
— Я.
Гирден уставился на него, сраженный на месте. Метье продолжал:
— Так что, полковник, я уже дал оценку донесениям, которым вы придаете такое значение. — Он отмахнулся от них небрежным жестом. — Это не что иное, как кубинская деза.
Гирден тяжело опустился на край стола.
— Но когда вы их могли видеть?
— Около часа назад.
— Понятно. — Плечи Гирдена округлились. — Тогда мне здесь больше делать нечего.
— Да, пожалуй, что так. — На этот раз Метье намеренно не назвал начальника по воинскому званию.
Внезапно приняв решение, Гирден швырнул пачку донесений на стол. Потом устало вздохнул и потянулся за своей фуражкой. Слабым голосом он произнес:
— В таком случае, майор, я отправляюсь домой.
Метье сдержанно кивнул и направился к выходу.
— Я полагаю, это разумное решение.
Резко повернувшись на каблуках, он торжествующе вышел из кабинета.
Гирден, прищурясь, смотрел ему вслед. Затем он обвел взглядом кабинет, раздумывая, что ему может понадобиться взять с собой, но ничего такого не нашел.
Захлопнув дверь и сунув фуражку под мышку, он медленно побрел по коридору.
Возвращаться домой не было особого смысла. Зачем облегчать задачу форстеровским головорезам в коричневых рубашках? Надо позвонить жене из автомата. Они встретятся в каком-нибудь неприметном и многолюдном месте — например, возле статуи Боты в парке на Черч-стрит. К тому времени, как приказ о его аресте пройдет все бюрократические инстанции, он с семьей уже будет на пути в Кейптаун.
Мысленно он стал составлять список вещей, которые Грете надо будет взять с собой. Гражданская одежда для него, все имеющиеся в доме схемы дорог. Ей также придется заправить машину и, если удастся, залить запасную канистру. Он ухмыльнулся. К счастью, благодаря его положению, талонов на бензин у них предостаточно.
Он вышел из здания на вечернюю улицу. В воздухе стало немного прохладнее, и шум городской суеты отвлек его от невеселых мыслей. Подходя к телефонной будке, он мысленно спрашивал себя, правильно ли поступает.
Его карьера в вооруженных силах, видимо, окончена — и все из-за этих политиканов в форме. Но может ли это служить оправданием тому, что многие расценили бы как измену? Вступить в гражданскую войну на стороне тех, чья борьба, возможно, обречена на поражение? И почему не оставить семью здесь, чтобы не подвергать их опасности? Здесь им было бы спокойнее. В конце концов политическая полиция Форстера будет искать только его.
Охваченный внезапным сомнением, Гирден остановился.
Но затем зло тряхнул головой. Его семья не будет здесь в безопасности. Пусть де Вет и его кретины предпочитают благодушествовать, но он-то знает наперед, что должно произойти. На его глазах копились данные, игнорировать которые могли только круглые идиоты или слепые карьеристы вроде Виллема Метье. С севера и востока на республику нацелены две кубинские группировки, каждая численностью с бригаду, — нацелены в самое сердце ЮАР.
А что может им противопоставить ЮАР?
Каждый, кто мог носить оружие, уже гниет в окопах южнее Виндхука, или зверствует в черных кварталах, или воюет против правительства, которое с невиданным упорством уничтожает собственный народ.
Гирден снял трубку и набрал номер. Услышав голос жены, он сказал:
— Грета, слушай меня внимательно. Я не могу долго говорить…
За десять часов до вступления танков Веги на территорию ЮАР, военная разведка страны лишилась своего шефа.
Глава 23
НОЧНОЙ КОШМАР АФРИКАНЕРА
13 НОЯБРЯ, ШТАБ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ ЮАР, ПРЕТОРИЯПервой задачей всякой военной операции является достижение внезапности. Своевременно предупрежденная, любая обороняющаяся армия, если она достаточно хорошо обучена и вооружена, в состоянии отразить нападение противника, многократно превосходящего ее по численности. У нее есть время выдвинуть какие-то части вперед, подтянуть резервы или использовать любую другую тактику, чтобы изменить расстановку сил в свою пользу.
Внезапность такой возможности не дает. Она гарантирует нападающей стороне инициативу, позволяя навязать свой темп и вынудить жертву на ответные действия — зачастую вполне предсказуемые. Если же реакция обороняющейся стороны оказывается неадекватной, тогда инициатива может перейти к другой стороне, и тут уж неизвестно, чья возьмет.
Внезапность может иметь и другие последствия. Когда командующий сталкивается с неожиданной ситуацией, он, естественно, действует медленнее, ведь ему приходится отбросить те ложные представления и ошибочные суждения, которые и позволили противнику застать его врасплох. Его промедление дает возможность противнику атаковать дезорганизованное, лишенное управления войско — и незадачливый командующий оказывается перед лицом новых проблем, не успев решить старые.
В результате командование парализовано, находится в состоянии шока и демонстрирует полную беспомощность, из-за чего были проиграны многие сражения и целые войны. Лучшие военачальники, «великие капитаны» истории — это те, кто сумел не потерять голову, когда все вокруг летело кувырком.
Новоиспеченный подполковник Виллем Метье подавил зевок, глядя, как штабисты, склонившись над крупномасштабной картой, разрабатывают план военных действий в Намибии. От ламп дневного света и недосыпания у него нестерпимо болела голова, которую не могло излечить даже всеобщее, бьющее через край ликование. Штаб де Вета с полуночи был на ногах, засыпанный отрывочными и противоречивыми донесениями о рейдах партизан АНК и кубинских коммандос на территории Намибии и по всей северной границе ЮАР.
Серия мелких инцидентов в окрестностях самой Претории — граната, брошенная в полицейский участок, и несколько таинственных сбоев в электропитании в районе «Вуртреккерских высот» — заставили де Вета отдать первый осмысленный приказ: срочно прислать дополнительные силы для охраны штабного комплекса.
В общем и целом, сердито подумал Метье, шума много, а толку чуть.
Но теперь, наконец, дела в Намибии сдвинулись с мертвой точки. Фронтовые командиры докладывали о тяжелых бомбардировках, артобстрелах и наземных атаках, нацеленных на крохотный городишко Дордабис. И хотя передовые части южноафриканской армии истратили уже уйму снарядов, им все же без особых потерь удавалось удерживать позиции. Хвастливое наступление Кастро захлебывалось.
Высокий седовласый Адриан де Вет подошел к Метье и похлопал по плечу.
— Поздравляю, Виллем, кубинцы действуют в точном соответствии с вашими прогнозами.
Молодой офицер сдержанно улыбнулся в ответ и едва удержался, чтобы не потереть плечо. От похвалы де Вета его новые звездочки на погонах, казалось, вдавились в кожу, зато и в желудке улеглось. И все угрызения совести по поводу его роли в фиаско полковника Гирдена улетучились.
Де Вет подвел его к карте.
— Итак, теперь мы позволим противнику еще немного побиться головой о нашу кирпичную стену, так?
Метье кивнул. Генералу нравилось, когда подчиненные выражали безоговорочное согласие с его мнением. Де Вет склонился над столом.
— А когда они ослабеют и дрогнут… тогда мы ударим, и ударим что есть сил!
