– Ты можешь объяснить, как и почему ты ловишь «горячих цыпочек»? По две за вечер? Ты можешь объяснить, почему этот парень не против быть вторым… снова?!
Вздыхая, Келлан провел ладонью по лицу. Когда он опять посмотрел на меня, он уже не казался таким сердитым, чего нельзя было сказать обо мне.
– Да, Кира. Я могу объяснить.
Тыча пальцем в его атлетичную грудь, я заставила Келлана отступить на шаг.
– Ты мне изменяешь!
Схватив меня за руку, он попытался сплести пальцы с моими.
– Нет же, нет! – Он немного наклонился, чтобы заглянуть мне в глаза, но я была в таком бешенстве, что отвела взгляд. – Да не изменяю я, Кира! Я ведь уже говорил тебе об этом… И не раз, пожалуй.
Глубоко вздохнув, чтобы хоть немного совладать с собой, я попыталась как можно более спокойным тоном спросить:
– Тогда о чем он тут говорил?
Келлан поймал мою вторую руку, стараясь при этом разжать мой кулак. Наверное, он решил, что если я решу ударить его еще раз, то сделаю это уже не ладонью. Забавно, но раньше я никогда не замечала в себе склонности к дракам. Это Келлан пробудил во мне дурные инстинкты.
Когда попытка справиться с моими руками не удалась, Келлан обхватил ладонями мои щеки, заставив все-таки посмотреть себе в лицо. Мои глаза уже начали наполняться слезами. Я моргнула, не желая плакать.
Келлан наморщил лоб, всматриваясь в меня.
– Он просто лжет, Кира. Он сказал это, чтобы обидеть тебя. Он знает, кто ты такая, все здесь это знают. Я же постоянно листаю тот альбом с фотографиями… – Он мягко улыбнулся и покачал головой. – И все считают тебя красавицей…
Я отбросила его руки.
– Да зачем бы ему лгать? – Я нажала на слово «ему», чтобы Келлану стало ясно: я скорее склонна думать, что лжет именно он, а не кто-то другой.
Снова вздохнув, Келлан встряхнул головой и отодвинулся.
– Потому что нас включили в список участников турне последними, а теперь мы уже вторые в афише. Потому что Лана хочет записать именно нашу группу, а не его. – Он пожал плечами. – Потому что он глупый, незрелый дурак, и он мне завидует, Кира, и если бы ему удалось заставить тебя разругаться со мной сегодня, вместо того чтобы… – Он еще раз вздохнул и вскинул вверх руки. – Да, ему просто хотелось напакостить, это дурацкий способ отплатить мне за то, что наша группа лучше, чем его.
Видя отчаяние в его глазах, я немного смягчилась. Сказанное Келланом звучало убедительно, но он всегда очень убедительно лгал. Уж я-то знала. Когда мы еще только начинали свой роман за спиной у Денни, я не раз наблюдала, как ловко Келлан выкручивается. В этом он был мастер.
– Да почему я должна тебе верить? – прошептала я.
Он снова взмахнул обеими руками.
– Я не сделал ничего плохого! Почему бы тебе мне не поверить?
Именно в этот момент, как будто судьба решила еще раз испытать меня, звякнул телефон в кармане Келлана – пришло какое-то сообщение. Келлан закрыл глаза, явно точно так же проклиная эту самую судьбу, как и я. Когда же он снова их открыл, его взгляд ничего не выражал.
– Не хочешь посмотреть, что там? – прищурилась я.
– Не хочу, – покачал головой Келлан.
– А что, если это что-то очень важное? – прошипела я, стиснув зубы и сжав кулаки.
Келлан сделал медленный глубокий вдох и снова покачал головой.
– Ты важнее. А это может подождать.
У меня снова защипало глаза от подступивших слез.
– Что за «это»? – едва слышно спросила я, не понимая, должна ли я успокоиться после его ответа или наоборот.
Келлан шагнул вперед и осторожно коснулся пальцами моей щеки.
– Ничего плохого я не делаю, детка. Я люблю тебя. И я тебе верен. – Он потер большим пальцем свое кольцо. – Я ведь обещал… И обещаю. – Он прижался лбом к моей голове. – У нас совсем мало времени, чтобы побыть вместе. Пожалуйста, оставь все это…
– Оставить что? – прошептала я.
Губы Келлана приблизились к моим.
– Я люблю тебя, Кира, пожалуйста, верь мне!
Мне хотелось возразить, хотелось закричать на него, сказать, что я знаю – он что-то скрывает, хотелось, чтобы он сам сказал нечто такое, что вернуло бы мою веру в него, но все слова вылетели из моей головы, когда губы Келлана нежно скользнули по моей коже.
Наверное, я проявила слабость, а может быть, просто не готова была все узнать. Но как бы то ни было, я на все наплевала.
Через несколько мгновений Келлан надел футболку, и мы рядышком улеглись на его койку. Над ней была небольшая полочка, встроенная в стенку автобуса, и я стала рассматривать те вещи, которые Келлан держал рядом: подаренные мной записные книжки, альбом с фотографиями, который вручили ему мои мама и сестра, маленький игрушечный автомобиль… Отчаянно желая верить Келлану, я нервно сглотнула и потрогала крошечную машинку.
Келлан поцеловал меня в плечо.
– Я люблю тебя…
Поглаживая машинку и вспоминая ту связь, что установилась между мной и Келланом, и то, как он открылся передо мной, впустил меня в свою жизнь, как никого и никогда не впускал прежде, я тихо вздохнула и посмотрела на Келлана:
– Я тоже тебя люблю…
Он улыбнулся, осторожно заправил мне за ухо выбившуюся прядь волос, а потом коснулся цепочки, висевшей на моей шее. Вытащив кулон из-под моей кофточки, он легонько погладил серебряную гитару – бриллиантик в ее центре вспыхнул, хотя свет в автобусе был очень тусклым.
Затем Келлан сдвинул брови, улыбка соскользнула с его губ, и он уставился на собственные пальцы.
– Кира… Я должен кое-что тебе сказать…
Я постаралась не обращать внимания на ледяной ком, моментально возникший в моем желудке, мне стало противно, что я угадала: он действительно что-то скрывал от меня. Но тут же я вспомнила, что и сама кое-что скрыла. Охваченная чувством вины, я прошептала:
– Я тоже должна тебе кое-что сказать.
Глаза Келлана вспыхнули, он прищурился.
– Что?
Нервно сглатывая и всматриваясь в его безупречно прекрасное лицо, я пыталась найти слова, которые должны были разбить его сердце. Я прекрасно знала, что Келлан очень плохо воспримет новость о том, что его соперник вернулся в город. Не то чтобы Денни действительно был его соперником, но Келлану всегда казалось, что в сравнении с ним он проигрывает. Похоже, он до сих пор думал, что мне было бы лучше с Денни. И если он узнает, что тот снова вошел в мою жизнь, да еще тогда, когда сам Келлан далеко, это может привести к концу наших отношений.
От страха у меня на глазах выступили слезы, и я стала думать о тайных сообщениях, о которых Келлан явно не желал говорить, о тех сомнениях, которые мерзкий рокер с такой легкостью вселил в мой разум, о видеозаписи его слишком дружеского разговора с Ланой, заставившей меня сгорать от ревности, и о том, как меня напугало, что Келлан только что собрался рассказать мне что-то.
