Дори, с лица которого не сошла ещё боевая злость, в свою очередь, снял шлем, отирая мокрый лоб, и наклонился над телом одного из орков, знаками подзывая к себе остальных. Фолко вдруг почувствовал дурноту и поспешно отвернулся, не в силах глядеть на труп врага с раскроенной головой. До него донеслись голоса друзей:
— Почему они без доспехов?!
— Что, все? А это, глянь, за спиной?! Братцы, они же кольчуги в мешках несли!
— Не ждали нас, значит, — раздался голос Торина. — Хо! А что это у них на щитах? Фолко, иди сюда!
Хоббит, стараясь не глядеть на трупы орков, подошёл к друзьям. Торин стоял в середине, брезгливо держа на отлёте круглый орочий щит с надрубленным чьим-то топором краем.
— Ты на эмблему посмотри, — дёрнул хоббита за рукав Дори.
Хоббит взглянул и ахнул — на щите красовалось столь хорошо знакомое ещё по Красной Книге грубо намалёванное изображение Алого Глаза Барад-Дура! Справившись с секундным замешательством, хоббит объяснил друзьям былое значение зловещего знака. Наступила тишина.
— Вот и ответ на твой вопрос, брат хоббит, — произнёс Глоин. — Они потомки мордорских орков. Наверное, кто-то из этого змеиного племени ускользнул от возмездия и отсиживался в каких-то тайных берлогах все эти годы. Но как они быстро всё разнюхали! Сами узнали или надоумил кто?
— Спроси чего попроще, — буркнул в ответ Торин. — Теперь вон снова лови их тут! Кстати, а зачем им оружие, если Мория пуста уже сколько времени?
— Значит, не совсем пуста, — оглядываясь по сторонам, бросил Хорнбори. — И нам надо понять, кто же может быть тут ещё на нашу голову!
— Поговорим об этом после, — сердито вмешался Трор. — Куда этих-то денем?
— В шахту, я полагаю, — обронил Торин. — А ну берись, тангары, да нечего носы воротить!
Гномы быстро перетащили груду орочьих тел к огороженному невысоким парапетом чёрному провалу, откуда веяло сухим подземным жаром. Глоин потянул воздух носом.
— На Седьмом Глубинном всё по-прежнему, — сообщил он товарищам. — Жар от Пламенных Очей, как всегда… А вот топки погашены.
— Так что, валим? — деловито осведомился Бран, поворачиваясь к Хорнбори, стоявшему рядом, скрестив руки на груди, с задумчивым и сосредоточенным видом.
— Вали, чего там! — зло крикнул Торин.
Тела орков, одно за другим, низринулись в глубину, как ни прислушивался Фолко, звука падения он так и не услышал.
Поднявшись наверх, в ту пещеру, где они ночевали, гномы торопливо уложили оставшиеся там вещи. Дольше задерживаться наверху не имело смысла: по дороге назад Глоин вспомнил, где находится вход в Тайную Галерею, и теперь их ждал нелёгкий трёхдневный путь к восточным рубежам Морийского царства.
— Как топор-то, Торин? — мимоходом спросил Фолко товарища, когда они, тяжело нагруженные, уже выходили из дверей в коридор, и Торин молча показал хоббиту сжатый кулак — что у гномов было знаком высшего доверия к оружию.
— Идем к Летописному Чертогу, как уговорились, — объявил Торин, когда все вышли и дверь вновь была заперта. — По дороге будем слушать — если заметим ещё кого, придётся поработать топорами! Нам позарез нужен хоть один орк живьём.
Тайная Галерея и впрямь оказалась тайной — вход в неё закрывали неотличимые от окружающих стен каменные створки, раскрывшиеся от нажатия руки Глоина на неприметный выступ возле самого пола. Внутри была непроглядная темень. Гномы поправили мешки за спинами, покряхтели, хлебнули пива из бочонка Малыша и без долгих разговоров пустились в путь.
— Итак, хотя бы одного врага мы знаем точно, — на ходу бросил Хорнбори Торину. — Как же ты думаешь управляться с ним?
— Если всё остальное окажется бабьими сказками, то к осени нужно будет созвать ополчение из Эребора и с Туманных Гор, — солидно ответил Торин.
— Прекрасно, но кто же встанет во главе?
— Тот, кого изберёт хирд, разве ты не знаешь? — набычился Торин.
— Конечно, конечно, — легко согласился Хорнбори и замолчал.
Тайная Галерея, отличавшаяся от обычных почти полным отсутствием развилок — за весь многочасовой путь хоббит насчитал всего пять ответвлений, — вывела их к очередной лестнице, на сей раз винтовой. Глоин остановился, скинул тюк со спины и предложил отдохнуть, прежде чем они пойдут вниз по Бесконечной Лестнице. При этих словах у хоббита захватило дыхание.
— Ты хочешь… хочешь сказать, что это та самая Бесконечная Лестница, что идет через всю Морию от самого её дна, давно забытого самими гномами? Не по ней ли прошёл в своё время Гэндальф? Она ведь должна выходить на вершину Селебдила…
— Так и есть, — подтвердил торжественно Глоин. — Это она самая. Нам нужно пройти по ней вниз на один ярус — так мы окажемся на Шестом; Зал Памяти находится на Седьмом, но Тайная Галерея здесь слишком сильно уходит к югу, а нам выгоднее срезать.
Они спустились вниз на сотню широких, по краям треугольных ступеней и оказались на другой площадке — её отличало от верхней лишь большее число бравших начало на ней коридоров.
И вновь долгие часы однообразного утомительного пути; подземная тишина нарушалась лишь треском факелов, тяжёлым дыханием гномов да изредка — мягким журчанием текущей куда-то в черноту по каменным желобам воды. Они дважды останавливались; хоббит потерял всякое представление о времени, попытавшись считать шаги, он сбился после трёх тысяч. Наконец, когда Фолко понял, что сейчас свалится и ничто уже не заставит его подняться, Торин и Хорнбори — они теперь шли вместе и всё время о чём-то негромко совещались, причём довольно жарко спорили, — объявили, что пора становиться на ночлег.
Они побросали свои мешки прямо в тоннеле, на голые камни. Засыпая, Фолко видел сквозь смежающиеся веки фигуры сидевших рядом Торина и Хорнбори; они негромко переговаривались, а потом Торин встал и загасил факел.
Наутро — впрочем, утро было или день, никто, естественно, не знал; просто, когда все проснулись, Глоин и Бран вновь высекли на ощупь огонь, и, наскоро поев, они двинулись дальше.
Этот отрезок времени прошёл так же, как и предыдущий, — разве что морийцы, а с ними Торин и Хорнбори, всё чаще прижимались к стенам, стараясь по каким-то слабым, одним им слышимым звукам определить что-то для себя; изредка к ним присоединялся Дори, остальные же во всём доверились своим предводителям. Теперь, после боя, они почему-то смогли смелее говорить про напугавший их призрак у входа в Морию и таинственную голубизну, поднимавшуюся по лестничной шахте. Не думать об этом гномы не могли, но, не зная, что сказать, в конце концов принялись строить домыслы, один диковинней другого, и постепенно так сами себя напугали, что едва не набросились с кулаками на Малыша, высказавшего простодушную догадку о новом Великом Лихе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
