А где правда хранит оружие Роальд?
Стоял в сыскном бюро стол, конечно, стулья.
Вызывающе торчала рогатая вешалка для верхней одежды, сейчас промокшие под утренним дождем плащ и шляпа Роальда болтались на ней, как повесившееся чучело. На широком подоконнике валялись свежие газеты. Когда Роальд находился в бюро, комната не казалась запущенной. Стулья, по дешевке купленные у разорившегося СП “Альт”, угрюмый кожаный диван времен хрущевской оттепели, длинные полки со справочниками — был во всем этом некоторый старомодный шарм, бюро походило на консульство или посольство пусть крошечного, но активного государства, воюющего со всеми окружающими его странами и народами.
Ну а сейф…
Нет, хранить оружие в таком сейфе смысла нет…
Честно говоря, Шурик не знал, где Роальд хранит и документацию. Дома у него, кажется, компьютер… “Меня шлепнут — Лерка вдовой останется, — сказал однажды Шурик Роальду, — а вот если шлепнут тебя — все бюро придется прикрыть. Как работать, если документация и оружие неизвестно где?”
“Злостный зирпич… Понадобится, найдете”.
Обычно немногословный, Роальд иногда разражался непонятными цитатами. Подслушивал он их у Врача. Некто Леня Врач, давний друг Роальда, время от времени наезжал в контору. Жил он в городке Т. и носил подчеркнуто демократичный костюм, часто вообще без галстука, и, по мнению Шурика, был чокнутым.
“Графиня хупаласъ в мирюзовой ванне, а злостный зирпич падал с карниза…”
Сперва Шурик думал, что таких выражений Роальд нахватался в пограничных библиотечках, когда служил на Курилах, чего только не найдешь в этих пограничных библиотечках! — но Роальд как‑то не укладывался в его представление о действительно читающем человеке. Нет, нет, Леня Врач, он, конечно. Только Леня Врач, войдя в контору, мог воздеть над головой длинные руки: “В горницу вошел негр, румяный с мороза!”
К черту!
Получу деньги и уеду!
Надоели сумасшедшие, дураки, ревнивцы, кем бы они на самом деле ни оказывались.
Он вошел в бюро, Роальд поднял голову:
— В горницу вошел негр, румяный с мороза…
Еще бы! Конечно, негр! Что еще мог сказать Роальд? Жаль, не с кем пари держать — Шурик запросто мог вычислить следующую цитату Роальда. Впрочем, черт с ним! Все равно через несколько часов он, Шурик, будет смотреть на мир из окна вагона и с удовольствием глотать баночное светлое пиво.
— Я в отпуске, — сразу предупредил он Роальда.
— Да ну? — удивился Роальд, впрочем, без особого интереса. — Уже в отпуске?
И спросил:
— С какого числа?
Серые, крупные, холодные навылет глаза Роальда вновь уперлись в лежащую перед ним топографическую карту.
— С тринадцатого, — ответил Шурик, опасаясь подвоха.
— Дерьмовое число, неудачное. — Роальд оторвался от карты, хмыкнул и неодобрительно покосился на Шурика. — Не надо дразнить судьбу. Уйдешь с шестнадцатого.
Ухмыльнувшись, добавил:
— С шестнадцатого хоть в Марий Эл.
— Это в Африке? — глупо спросил Шурик.
— В России. Географию родины следует знать. — Роальд никогда не стеснялся подчеркивать интеллектуальную несостоятельность собеседника.
— Да ну? — не поверил Шурик. — Район такой?
— Республика.
— Богатая?
— Скорее молодая.
— И что там у них есть?
— Все, что полагается молодой республике, — пожал плечами Роальд. — Флаг, герб, гимн.
— А леса?
— А лесов нет. Свели.
— А озера? Горы? Моря?
— Брось! Все свели. Ты многого хочешь. Гимн есть, флаги пошиты, герб имеется. Что еще надо?
— Не поеду. В Марий Эл не поеду. Даже с шестнадцатого не поеду. И не финти, Роальд, я в отпуске! С тринадцатого!
— Поздравляю, — рассеянно сказал Роальд. — Глянь сюда. — И поманил пальцем: — В городке Т. бывал?
Шурик настороженно усмехнулся.
Именно в городке Т. (там, кстати, жил Леня Врач) Шурик в свое время окончил среднюю школу (с определенными трудностями), работал в вагонном депо электросварщиком (много ума не надо), а позже поступил в железнодорожный техникум (помогла тетка, входившая в приемную комиссию). Ничего хорошего из учебы в техникуме не получилось — в таких тихих городках, как Т., молодые люди быстро набираются негативного опыта. Но Шурику повезло: со второго курса его забрали в армию. Сержант Инфантьев, внимательно изучив нагловато–доверчивую физиономию Шурика, сразу проникся к нему симпатией: чуть ли не на полковом знамени сержант громко и принародно поклялся сделать из Шурика человека.
И слово сдержал.
Работа в милиции.
Затем заочный юрфак.
Наконец, приглашение в частное сыскное бюро Роальда.
Толчок этому дал сержант Инфантьев, выбивший из Шурика дурь, ну а мозги у него, в общем, были. Наблюдательность Шурика Роальд ценил, правда, на силовые акции, как правило, отправлял Сашку Скокова или Сашку Вельша. Надо сказать, делал он правильно. Где Скоков работал до сыскного бюро, никто не знал, но все догадывались, а Сашка Велыл был здоровенный немец, не любопытный и умеющий держать язык за зубами. Иногда еще вместе с ними работал Коля Ежов, про которого в бюро не без гордости говорили — это не Абакумов! В местном райотделе милиции служил некий лейтенант Абакумов, его глупости были у всех на виду. Вот и говорили с гордостью: Ежов — это не Абакумов!
Понятно, исторический аспект тоже учитывался.
— Бывал в Т.?
Шурик обиделся:
— Я в Т. техникум мог окончить. Сейчас бы водил поезда, получал хорошие деньги и в отпуск бы ходил по графику.
Роальд хмыкнул:
— В этом Т. тебе по твоей глупости три статьи светили. По меньшей мере. Я глубоко не копал.
Шурик совсем обиделся:
— Роальд, я два года не отдыхал. У меня плечо выбито. От меня жена ушла. Разве я не пашу как вол?
— Пашешь, — равнодушно согласился Роальд. — Только почему у тебя голос злой? Ты это брось. Ты это не разводи. Прости всех, тебе сразу станет легче.
— Как это простить всех? — не понял Шурик.
— А так, — грубо хмыкнул Роальд. — Дали тебе по морде — прости, не копи злость, ни к чему это. По логике вещей все равно кому‑то должны были дать по морде. Почему не тебе? — Роальд, без сомнения, перелагал идеи Лени Врача. — Хулиганье всегда хулиганье. И мусор всегда мусор. Нет смысла злиться на них. У тебя рожа и без того перекошенная. Прости всех! Поймай очередного ублюдка, сдай его, куда нужно, и прости. Даже ублюдка прости! Вот увидишь, твоя жизнь сразу изменится.
Шурик оторопел:
— Всех простить? Это что же, и Соловья простить? Костю–Пузу?
— А ты поймай его сперва. — Роальд помрачнел.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
