меня коленом в живот. Я слышу вокруг нас щелчки. К нам приближаются гребаные папарацци.
— У него пистолет, — кричу я им. У меня тут потасовка с Терри, а я беспокоюсь за этих мудаков. Они станут причиной чьей-нибудь смерти. — Назад. Вызовите полицию. У него чертов пистолет.
— Я убью ее! И тебя убью!
— Заткнись, — выдавливаю я, затем убираю от него одну руку, чтобы врезать ему в бок.
Он хрипит, но не перестает кричать. Не перестает бороться. Я стараюсь следить за его руками. Пока его руки на виду, у нас все хорошо. Шэрон и Бринн внутри, в безопасности.
Но я начинаю чувствовать, что прижимаю его к асфальту уже целую вечность. Я обливаюсь потом. Задыхаюсь. Так стараюсь не паниковать, но не выдерживаю.
— Кто-нибудь, вызовите гребаных копов! — кричу я на окружающих меня идиотов, и тут слышу полицейскую сирену. Затем звук захлопнувшихся дверей. Крики и топот.
Кто-то кричит на папарацци, предупреждая, что если они не покинут мою частную собственность, их арестуют. Мне плевать, если они не уйдут. Я жду, пока полицейский возьмет под контроль мудака с пистолетом, но они не успевают добраться до меня.
Я, должно быть, ослабил хватку, отвлекся, потому что Терри удается вывернуться и врезать мне локтем в челюсть. Пистолет стреляет, все кричат, а затем Терри бросается наутек.
Вскочив на ноги, я бегу за ним, но передо мной встает полицейский и толкает меня в грудь.
— Остановись. Его поймают. Оставайся здесь.
Я смотрю на офицера передо мной. Макс. Я знаю его с момента переезда сюда. Бринн взрослела на его глазах. Его жена заполняла нашу морозильную камеру едой, когда рак Джулианны обострился, и мы проводили много времени в больнице. Они были на ее похоронах.
— Ты ранен?
Я смотрю на свое невредимое тело, затем на асфальт. Пистолет исчез.
— Нет. — Я киваю в ту сторону, куда побежал Терри. — Он все еще вооружен.
Подъезжает еще одна патрульная машина. Раздаются новые предупреждения папарацци. По крайней мере, сейчас они вернулись обратно через улицу. Я вижу, как двое офицеров обсуждают что-то в стороне от моего двора.
— Леви. Кто, черт возьми, это был?
Я снова смотрю на Макса. Его вопрос на минуту шокирует, а потом я вспоминаю, что Терри не являлся печально известной фигурой в этом городе. Его арест имел довольно широкую огласку, но здесь он не привлек такого внимания, как в городе, где я вырос.
Я раздумываю над вариантами. Вглядываюсь в лицо Макса и не вижу ничего, кроме беспокойства.
— По-видимому, биологический отец Бринн. Терри Мартин. — Я делаю глубокий вдох и осматриваю улицу, где исчезли полицейская машина и Терри. Сирены все еще слышны. — И мне нужен запретительный судебный приказ. И, вероятно, не один.
Глава 38
САВАННА
Я нажимаю вызов в пятый раз за пять минут.
Меня сразу же перенаправляет на голосовую почту.
Я почти готова потерять голову. Отключившись, снова набираю номер, пока пристегиваю ремень безопасности. Я не летала коммерческими рейсами несколько лет. Для туров пользовалась самолетом лейбла, а студия зафрахтовала для нас частный самолет, чтобы добраться до Портофино. Это произошло в последнюю минуту, но я смогла сама зафрахтовать себе самолет из Милана до Роли.
Я в любом случае уже планировала прилететь на день рождения Бринн. Если улечу на несколько дней раньше, это никак не навредит фильму.
Я снова набираю номер. Голосовая почта.
— Привет, это я. Я в самолете. На борту есть Wi-Fi, и я согласовала звонок с пилотом, так что, пожалуйста, позвони мне, как только получишь сообщение.
Я делаю паузу. Дважды открываю рот, чтобы сказать это, но не могу. Мне кажется неправильным делать это по телефону.
— До скорого.
Я отключаюсь, потом смотрю на Рыжего на сиденье рядом со мной. Спящая на его коленях шестидесятифунтовая собака вызывает у меня улыбку, несмотря на обстоятельства. Я понятия не имею, что делать, когда Зиггс приспичит пописать. От Милана до Роли чуть больше тринадцати часов без пересадок, и она ни хрена не выдержит. Мы взяли с собой несколько собачьих подстилок, так что посмотрим.
Рыжий смотрит на меня, и я пожимаю плечами.
— Все еще не отвечает.
— Постарайся не волноваться. Поспи немного. Он, наверное, занят.
Я киваю. Да, занят.
Открыв телефон, пролистываю статью, присланную мне Хаммондом. Леви спорит с Терри. Леви прижимает Терри к земле. Леви с ссадиной на челюсти и хмурым взглядом разговаривает с офицером.
Произошла стрельба. О раненых неизвестно. Возлюбленный Сав Лавлесс. Подозреваемый на свободе.
Мои нервы на пределе. Я беспокоюсь за Леви и Бринн. Мне страшно за маму. Что ему на этот раз от нее нужно? Из поиска в Интернете я узнала, что его освободили полгода назад. Все это время он ее искал? Насколько я знаю, она не фигурировала ни в одной статье в сети. Только мои фотографии с Леви и пересуды о его приемной безымянной дочери.
Не представляю, как он ее нашел, но почти уверена, что виновата я.
Во всем виновата я.
Включив телевизор перед собой, просматриваю доступные фильмы. Есть куча ромкомов с Полом Нортвудом, которые меня смешат. Мир не готов увидеть Пола в другой роли. Распутный Пол Нортвуд, отмывающий деньги и торгующий наркотиками? Домохозяйки сойдут с ума.
И пусть подождут, пока не увидят, как я его убью.
Во мне вспыхивает искорка озорного ликования, прежде чем я вспоминаю, где нахожусь и куда направляюсь. Я выключаю телевизор и достаю записную книжку с текстами песен. Надев наушники, прокручиваю на телефоне сырые варианты мелодий, и пишу. По крайней мере, из всей этой кутерьмы я получила несколько песен.
Песни и Леви.
Я улыбаюсь.
Это действительно все, чего я когда-либо хотела, не так ли? Цель, отдушина и он.
Спустя три часа полета звонит мой телефон, и я мгновенно отвечаю. Мой приглушенный голос полон беспокойства.
— Леви. Все в порядке? Что происходит?
Он вздыхает, и легкое облегчение, которое я испытала при виде его имени на экране телефона, исчезает.
— Леви. Какого черта происходит?
— Тебе не следовало улетать, Сав. Ты должна сниматься в Италии.
Властность в его тоне раздражает.
— Позволь мне самой беспокоиться о моем графике съемок.
— Просто сказал. Не к чему было срываться…
— Леви. Замолчи. Я уже на высоте тридцати пяти тысячах футов, так что откажись от папочкиных нравоучений и ответь на мой чертов вопрос.
Он слегка смеется, что вызывает у меня ухмылку, а затем снова вздыхает.
— Полагаю, ты видела, кто меня навестил?
— Да. Шэрон в порядке? Как он
