Забавно, что ещё пару месяцев назад лорд Бланкер с трудом терпел общество своей молодой жены, а сейчас так отчаянно нуждался в нём.
Зайдя в обеденный зал, он застал удивлённую Милену, которая трапезничала в одиночестве. Девушка взглянула она него лишь на секунду, а после старалась не обращать на него внимание.
— Уже выбрала платье для рождественского бала? — Дуглас решил начать разговор, ему надоело молча наблюдать за ней.
— С каких пор тебе это интересно? — спросила девушка, не глядя в сторону мужа.
— Ты ведь моя жена, — ухмыльнувшись, ответил Дуглас.
— Которая пыталась убить тебя? — в этот раз, задавая вопрос, леди всё-таки взглянула на него.
— Боже, неужели тебе так трудно забыть об этом? — Дуглас закатил глаза.
— А тебе так трудно извиниться?
— А разве я должен? Любой мужчина на моём месте подумал бы так же, как и я, — лорд скрестил руки на груди.
— Какой же ты идиот! — вскинув руки, воскликнула Милена, после чего встала и ушла прочь.
А ведь Дуглас пытался наладить отношения, но почему-то всё вновь вышло неудачно. Причиной было нежелание Дугласа принимать свою неправоту. Он сильно обидел Милену, и она ждала извинений, вот только у парня язык не поворачивался для того, чтобы произнести слова: «Прости меня, я был не прав».
***
— Вели передать беднякам все запасы, которые я для них подготовила, — уверенно говорила королева Стасия. — Я не хочу, чтобы мой народ страдал этой зимой.
— Да, ваше величество, — лорд Чейз, который входил в новый королевский совет, кивнул.
— Также подготовьте мешочки с монетами. Мы с королём собираемся поехать сегодня в город, дабы раздать деньги нуждающимся семьям, — королева положила руку на живот. С каждым днём девушка всё больше и больше любила своё ещё не рождённое дитя. Стасия верила, что с её воспитанием ребёнок будет отличаться от семьи Крэксов. Семейное безумие и любовь к жестокости не должны передаться ему, Стасия не допустит этого.
— Ваше величество, — поклонившись, лорд покинул зал, оставив девушку в одиночестве.
Стасия отлично справлялась с ролью королевы, ведь у неё был отличный пример. Девушка старалась вести себя как мать, хоть Роман во многом и ограничивал её. Она хотела быть нужной, хотела развивать страну, дабы Шотландия стала похожей на Англию. Роман разрешил ей устроить рождественский бал. Торжество было полностью на её хрупких плечах, но Стасия отлично с этим справлялась.
Единственное, что беспокоило девушку — её безэмоциональность. Стасия начала перенимать черты характера мужа, что пугало её. Она не хотела становиться похожей на Романа. Быть хладнокровной, значит быть пустой и разбитой внутри. Ей этого не хотелось.
***
Маленькая Викки сидела рядом с сестрой за столом. Девочке нравились покои лорда Энтони. Она с интересом наблюдала за отношениями сестры и лорда.
— Джулия, а как ты поняла, что любишь лорда Лэйквунда?
— Ну… — девушка почесала затылок, её удивил такой вопрос от сестры. — Я просто поняла, что не вижу своей жизни без него. Я нуждаюсь в нём также, как нуждаюсь в воздухе, чтобы дышать, — Джулия взяла мужчину за руку, улыбаясь.
— Как и я, — Энтони погладил пальцы девушки. — Моя жизнь без твоей сестры просто не имеет смысла.
— Викки, а почему ты задала этот вопрос?
— Кажется, я влюбилась в лорда Дугласа, — младшая Крамер грустно выдохнула, чем вызвала тихий смех Лэйквунда.
— Но он ведь женат, — сказала старшая сестра.
— Знаю, и это разбивает мне сердце.
— Все Крамеры такие? — с улыбкой спросил мужчина, за что получил строгий взгляд Джулии. — Викки, послушай, когда ты вырастешь, любой мужчина будет готов на всё ради тебя. Ты встретишь настоящую любовь и забудешь Дугласа как дурной сон.
— А лорд Дуглас будет готов ради меня на всё? — с надеждой в глазах спросила девочка.
— Ещё как. Мой племянник пожалеет, что женился на Милене.
Это вызвало улыбку девочки. Викки до сих пор хранила ленточку, которую ей подарил Дуглас. Именно в тот день она влюбилась в него.
***
Милена уже почти уснула, как почувствовала, что кто-то лёг рядом с ней. От неожиданности девушка резко вскочила с кровати и схватила кувшин с водой, дабы обороняться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Так, спокойно, — Дуглас поднял руки вверх.
— Что ты делаешь в моей постели?! — разъярённо спросила девушка.
— Вообще-то мы с тобой давно обговорили это, — его взгляд спустился к груди жены. Её ночная рубашка развязалась, оголив немного груди.
Смущённая леди тут же обернулась, дабы зашнуровать рубашку.
— Мне казалось, что ты забыл об этом, — не оборачиваясь сказала Милена.
— Как видишь нет, — спокойно ответил парень.
— Что ж, буду вновь спать на кресле, — девушка подошла к кровати, дабы забрать одеяло, но почувствовала руки юноши на своих руках.
— Не стоит, нынче ночи холодные. Да и на кресле тебе спать неудобно, а кровать большая. Обещаю, что не трону тебя.
Ей хотелось отказаться, но Милена понимала, что Дуглас прав. Нет смысла отказывать в этот раз. Леди максимально отодвинулась от мужа, чтобы даже не чувствовать его тепла.
Они лежали друг к другу спиной, отчего Дуглас не мог понять, спит она или нет. Юноша долго смотрел в одну точку, собираясь произнести долгожданные слова. Поняв, что девушка уснула, лорд, наконец-то, собрал все свои силы в кулак.
— Милена, прости меня, мне не стоило винить тебя во всех бедах. И я благодарен тебе за твою заботу, — он произнёс это шёпотом.
Вот только Милена не спала и внятно услышала каждое слово мужа. Ей хотелось ответить ему, но она не знала как. Сам факт того, что Дуглас понял и принял свою ошибку, произвёл на неё хорошее впечатление. Это доказывало, что Бланкер не такой глупый, каким кажется на первый взгляд.
***
Сегодня состоялся последний королевский совет в этом году. Вэйланд решил, что во время новогодних праздников не будет смысла собирать лордов. Многие мужчины давненько не видели свою семью и не посещали родной дом.
— Нам стоит послать поздравления новому королю Испании, — начал лорд Болдуин Николсон. — Король Карл скончался от оспы.
— Отправьте мои поздравления новому королю Родриго, — король взглянул на свой перстень.
— Надеюсь, сын не станет повторять ошибки своего отца и пойдёт на контакт с нашей великой страной, — отпив вина из кубка, сказал Эдмунд.
— Соглашусь с Эдмундом, — лорд Ромланд Хэйли кивнул.
— А я считаю, что нам не нужен союз с Испанией, — лорд Леон с вызовом посмотрел на сидящего напротив Бланкера. — Что за выгода идти на контакт с этими религиозными фанатиками?
— Вы ошибаетесь, лорд Муртаз, — вдруг голос подал Лэйквунд. Он был новеньким в совете, поэтому редко высказывал своё мнение. Идея затащить его в совет, принадлежала Эдмунду, а Энтони не захотел перечить. — Всем известно, что у Испании самый сильный морской форт в Европе. Иметь таких союзников — огромная выгода для Англии.
— Мы будем слушать мальчишку, который молчал и не предлагал ничего дельного все наши прошлые собрания, или послушаем благородного Леона? — Андре с высокомерием взглянул на лорда.
— Может я и самый молодой тут, но я уже давно не мальчик, — спокойно ответил лорд Лэйквунд.
— Разве? Только мальчишка будет возиться со служанкой так, будто собирается взять её в жёны, — он усмехнулся. — Хотя чего ещё я ожидаю от человека, предки которого предали нашу корону?
— Замолчи, Андре! — король не сдержался и повысил голос.
— Ваше величество, — лорд отпустил голову.
Энтони благодарил короля, ведь если бы тот не вмешался, он не смог бы сдержать себя.
— Лорд Энтони прав, и я прислушаюсь к его мнению, — король поднялся. — Собрание окончено.
***
Покои королевы стали для Стасии лучшим подарком. В отличие от её предыдущих покоев, здесь можно было спокойно дышать и наслаждаться новой жизнью. В стенах прошлой комнаты будто остались все негативные воспоминания. Сейчас Стасия живёт, ей хорошо.
Девушка оглядела свою кровать, она была такой большой и мягкой, но в ней было одиноко. С тех пор, как они с Романом стали монархами, они редко ночевали вместе, да и беременность королевы означала, что выполнять супружеские обязательства не имело больше смысла. Вот только Стасия слишком сильно привыкла к спящему мужу рядом с собой. С беременностью тяга к Крэксу ощущалась с новой силой, она будто зависела от него. Мужчина был единственным человеком, который знал настоящую Стасию, его рука была приложена к тому, что она изменилась.
