было существовать только так. И только так мыслить.
Из всей этой массы фактов и логических выкладок он вывел наружу краешек, с которого следовало начинать, и кивнул Райвену:
– Распорядись, чтоб готовили транспорт. Штаб переезжает из Альтере в столицу.
Тот приподнял бровь – он, похоже, сделал какие-то свои выводы. Но привычка молчать о том, о чём говорить, возможно, не следует, въелась в плоть и кровь, поэтому он лишь обеспокоился:
– Не проще ли командовать отсюда, сэр?
– Мне не проще. Молчу уж о возможных проблемах со связью.
– Трудно сказать, как вас там примут.
– Почему трудно? И так знаю – плохо примут. Извести госсекретаря, кабинет министров и генштаб. Нет, только госсекретаря и маршала. Сообщи, что я займу юго-западный бункер, пусть там всё подготовят для моей команды. Большая часть аналитиков останется в Альтере, так что линию связи дублировать. И вызови ко мне… вызови ко мне Фелана.
Из Альтере они выбирались через три перехода разом – чтоб не обратить чужого внимания на такое масштабное перемещение командного состава. Вблизи столицы туннели, разумеется, были заблокированы, так что часть пути пришлось проделать на манер простых смертных – по шоссе, тратя на это кучу времени. Только Кенред не умел тратить его зря – он зарылся в документы, причём развернул столько экранов, сколько мог потянуть его браслет без потери быстроты передачи сигнала, и провёл время вполне результативно.
Общая картина всё более прояснялась. Стало немного понятнее, почему Меллгрей нацелился именно на Сарну. Кенред ещё раз похвалил себя, что не отдал туда Лимния. Лимний слишком осторожен и медлителен для сарнской задачи. Там нужен именно Тадий, который и был отправлен принцу – в меру безумный, порывистый, вызывающе смелый. Первый шаг он делал, лишь тщательно всё обдумав, но если уж принимал решение, то бросался к цели сломя голову, закусив удила и не тратя зря ни единой секунды. Он должен был хорошо дополнить Меллгрея, деликатного и временами нерешительного в военных вопросах, зато очень сильного, жёсткого, когда речь шла об управлении людьми. Ему не составит труда удержать Тадия в своих рамках.
Авто Кенреда вместе с сопровождением лишь притормозили на первом блок-посте, а остановили только на втором. Кенред отнёсся к этому с полным пониманием, тут же вышел наружу, но пожилой офицер вытянулся перед ним во фрунт наравне с бойцами, и жестом пригласил канцлера продолжать путь.
На третьем блок-посте его ждал посланец от маршала Талема, его личный адъютант, и вёл он себя очень почтительно. Почётный караул из восьми одинаковых, как близнецы, гвардейцев вызвал лёгкое беспокойство, но, оценив их взглядом, Кенред всё-таки решил, что о реальной опасности речи не идёт.
– Вы будете сопровождать меня к бункеру? – удивился он.
– Нет, сэр! Нет, ваше высочество, маршал ждёт вас у ворот императорского дворца.
Кенред не удержался – мимолётно поморщился.
– Сообщите ему, что это ни к чему. Я отправляюсь к бункеру.
– Но как же! – вскинулся молодой офицер. – Всё готово к вашему проезду по столице, ваше высочество. Выставлено охранение, и люди на проспектах уже собираются.
– Люди? Вы решили собрать горожан?
– Они сами собираются, ваше высочество… Сэр. Они желают вас поприветствовать!
– Понятно. Свяжитесь с маршалом и передайте ему мои извинения. Мы обязательно встретимся с ним, но после сражения. И людям пусть объявят, что проезда не будет. Это совершенно неуместно. – Он раздражённо мотнул головой в сторону машины. – Я могу проезжать?
– Конечно, сэр! Конечно…
Адъютант салютовал ему вслед, гвардейцы держали парадную стойку, но Кенред всё ещё думал, что это лишь демонстрация, притворство, пока его авто с сопровождением не понеслось по улицам столицы. Люди на улицах действительно были, они не всегда успевали вовремя разглядеть, что это именно канцлер едет мимо, но когда понимали, начинали махать и кричать, причём кричать восторженно. Их к этому уж явно никто не принуждал – как бы такое вообще было возможно, здесь-то, в непарадной части города, на окраинах.
Кенред понимал, что его приезд в стольный город все от маршала с госсекретарём до простого горожанина восприняли только и исключительно как вступление в столицу претендента на престол. Особый жест. Несомненное желание объявить о своих правах и отстоять законное наследие. Ещё сутки или двое, и они узнают, что принц Меллгрей жив. Что почувствуют тогда – трудно сказать. Сейчас же горожане радовались Кенреду, и их искреннее признание его ранило. Именно тут почему-то вспомнился последний разговор с Севергой, и в груди словно каменный узел свернулся. Стало только хуже.
Он с усилием отрешился от переживаний и снова вернулся взглядом к документам. Прибывала новая информация, которую следовало оценить. И в бункере наверняка ждали люди с докладами. Кроме того, следовало обязательно побеседовать с маршалом, пусть и через экран. Понятно, если он обидится на отказ канцлера принять предложенные почести. Нет ничего приятного в том, чтоб подготовить кому-то пышную встречу – и в итоге не дождаться гостя.
К счастью, барон Талем отнёсся к поступку молодого герцога то ли с пониманием, то ли просто с терпением, которым всегда отличался. Он принял его объяснения, что дело не ждёт, и согласился одобрить кандидатуру командующего обороной столицы. На этот раз проблему гвардии Кенред не поднял. Да и смысла обсуждать её было мало – генштаб не отдавал приказов императорским гвардейцам. Кенред всё ещё надеялся, что сможет решить этот вопрос сам, без помощи армии. Не хватало только превратить ещё и столичные улицы в место сражения.
Если бы только можно было без этого обойтись!
Тучи над столицей сгущались вполне зримо – Кенред разглядывал снимки со спутников и видел, как продвигаются войска Ильдов. Войск было много. Намного больше, чем силы, которыми располагал он сам, даже если присовокупить сюда отряды столичного охранения. Ещё неизвестно, станут ли они ему подчиняться… Да станут, конечно, но их всё равно слишком мало.
Ильды были естественными союзниками герцога Альдахара, их связывало близкое родство. Собственно, основатель семьи Ильдов был незаконнорожденным сыном прапрапрадеда нынешнего герцога. Тот герцог с оговорками признал бастарда и убедил императора даровать ему право считаться аристократом, владетелем земли, потому что боялся остаться без законного наследника. Законный наследник в конце концов появился, но взрослый Ильд в тому моменту уже укрепился в своём положении и на государственной службе, к нему привыкли… И так устоялось.
А ещё устоялось, что Ильды никогда не проводят самостоятельной политики – только следуют пути, избранному Альдахарой. Поэтому Кенред смотрел
