— Когда это будет происходить?
— Ну, это зависит от нескольких вещей, но мы хотим начать строительство в начале нового года.
Кто-то еще поднял руку, и помощник передал микрофон ему.
— Он по-прежнему будет называться Винтервилл?
Джош улыбнулся.
— Конечно. Мы бы никогда не захотели менять название.
Третья рука поднялась в воздух. На этот раз это была Долорес.
— Какие у вас планы относительно заведений общепита? — спросила она.
— Это еще рассматривается, — Джош легко и ободряюще улыбнулся ей. — Но любой, кто делает выпечку, как Вы, всегда будет здесь востребован.
— Что за чушь, — пробормотала Эверли.
С трудом сглотнув, Холли подняла руку вверх. Мгновение спустя помощник протянул ей микрофон. Холли взяла его, встав лицом к сцене. Она смотрела, как дядя Ноэль наклонился вперед, чтобы что-то прошептать ее маме, которая покачала головой.
— Холли Винтер, у тебя есть вопрос? — Джош уставился прямо на нее. Это было похоже на вызов. Она выпрямила спину и поднесла микрофон к губам.
— Что будет с городской площадью?
Его взгляд был непоколебим.
— Мы будем ее модернизировать.
— Значит ли это, что вы будете сносить здания? Что будет с заведениями, которые там находятся?
— Как я уже объяснил, будет проведена некоторая перепланировка. Некоторые заведения будут перестроены, другим будет оказана помощь с переездом. Но мы будем работать со всеми владельцами, чтобы убедиться, что все сделано правильно.
Между ними возникла искра. Его пристальный взгляд был непоколебим, заставляя ее чувствовать себя разгоряченной. И нуждающейся. Она моргнула, стараясь не обращать внимания на электричество.
— Сколько времени потребуется, чтобы восстановить или переместить заведения?
Впервые его улыбка дрогнула. Однако его взгляд нет.
— Мы все еще определяем это.
Она склонила голову набок, по-прежнему глядя прямо на него.
— А пока не будет никакого кафе, ни мастерской, ни сувенирных магазинов, ни спа? Просто пустой участок земли, который компания продаст тому, кто предложит за него наибольшую цену?
Вздох эхом прокатился по аудитории.
— Мы здесь не для того, чтобы вызвать тревогу, мисс Винтер. Я могу заверить, что это будет хорошо для местного населения. Создадим больше рабочих мест и обеспечим безопасное будущее.
Черт, он очень убедителен.
Все расслабились в своих креслах.
— Так это неправда, что моя семья продала город, а компания планирует развалить его на части и продать с выгодой? — спросила она его, ее голос был сиплым.
Его глаза пробежались по ней и опустились к ее губам. В его дурацкой красивой челюсти появился тик.
— Ты выглядишь очень эмоциональной, — легкомысленно заметил Джош. — Кевин, может быть, Вы возьмете на себя ответы на вопросы, а я поговорю с Холли наедине?
Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но микрофон у нее отобрали. Она нахмурилась и посмотрела на помощника, но он уже двигался по проходу к следующей поднятой руке.
Джош Гербер заставил ее замолчать. Она нахмурилась еще сильнее и посмотрела на своих кузенов.
— Я сейчас вернусь, — сказала она.
— Будь осторожна, — напутствовал Норт. — Мне это не нравится, — он взглянул на Джоша, потом снова на нее. — Хочешь, чтобы я пошел и ударил его снова?
Холли попыталась не рассмеяться:
— Да, он мне не очень нравится. Но ничего, я справлюсь сама, — она схватила свою сумочку и пальто и направилась к выходу. Если Джош хотел драки, он мог ее получить.
Идя по проходу, она услышала, как Эверли пробормотала.
— Как же, не нравится он ей. Она не могла оторвать от него глаз.
Глава 7
Холли шла по коридору к Джошу, ее темные волосы подпрыгивали на плечах. Ее брови были нахмурены, и ему пришлось сдержать улыбку.
У кошечки были когти.
— Ты сердишься, — пробормотал он, когда она остановилась перед ним. Она была достаточно близко, чтобы он почувствовал ее аромат. Цветочный и сладкий. Холли наклонила голову в сторону, и он не мог не проследить тонкую линию ее челюсти.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не сержусь. Просто не могу поверить. И от человека, который видел много разводов: никогда не называй женщину эмоциональной. Это бесплатный совет. Не нужно меня благодарить, — выражение лица Холли было мрачным.
Губы Джоша подергивались. Она была хорошенькой восемь лет назад, но теперь расцвела в своей красоте. Она так держалась, что ему захотелось прикоснуться к ней, заставить ее застонать, посмотреть, каково это — увидеть более мягкую сторону Холли Винтер.
Ту сторону, которая, как он точно знал, существовала восемь лет назад.
Он наклонил голову набок.
— У тебя есть вопросы. Задай их мне.
— Почему бы тебе не ответить на них перед публикой? — спросила она его. — Разве они не заслуживают того, чтобы тоже знать правду?
— Правду о том, что я пытаюсь спасти этот город?
Она моргнула.
— Нет, это не так. Ты пытаешься вытеснить всех, чтобы получить прибыль. Я изучила твою компанию. Знаю, чем вы занимаетесь.
Странное волнение пронзило его.
— Ты погуглила меня.
Она вызывающе посмотрела на него.
— Да.
— Это интересно. Я тоже тебя погуглил.
Густые ресницы, затенявшие ее щеки, взлетели вверх.
— И что ты обнаружил?
— Что ты крестоносец без плаща. Что тебе нравится бороться за отстающего, даже если отстающий просто хочет пойти домой и хорошо выспаться, — он улыбнулся ей полуулыбкой. — Я также обнаружил кое-что еще, — он подошел ближе, его глаза смотрели на нее. — Мы похожи больше, чем ты думаешь.
— Я совсем не похожа на тебя, — сказала она тихо, но твердо.
Глаза Джоша переместились на ее красивый рот.
— Мы оба делаем деньги на разрушениях. Разница лишь в том, что в твоем разрушении участвуют люди.
Ее челюсть сжалась.
— Мне платят за то, что я делаю, потому что у меня это хорошо получается. Я умею защищать женщин от таких мужчин, как ты. Мужчин, которые обладают слишком большой властью. Которые берут, не отдавая.
Джош держался спокойно, хотя ему казалось, что его ударили по лицу.
— Это то, что ты думаешь обо мне?
Она зажала губу между зубами, как бы смущаясь своей вспышки.
— Я ничего не думаю. Я тебя даже не знаю, — гнев исчез из ее голоса.
— Минуту назад казалось, что ты знаешь обо мне все, — заметил он.
— Все, что я знаю, это то, что ты пытаешься разрушить этот город. Ради денег.
Он медленно кивнул.
— Это то, что ты думаешь. Хорошо.
Она заметно напряглась.
— Это то, что я знаю.
Его губы изогнулись, хотя он совсем не чувствовал юмора.
— Ты думаешь, что знаешь все об этом месте?
— Конечно, знаю. Я здесь выросла.
Он кивнул.
— И ты бухгалтер. Хорошо разбираешься в деньгах, верно?
Она не ответила. Просто смотрела на него своими глубокими шоколадными глазами. Мужчина мог бы потеряться в них, если бы захотел.
— Может быть, ты не такой хороший бухгалтер, как думаешь, — тихо сказал он. — Потому что, если бы была им, ты бы знала, что этот город — банкрот. Здесь нет денег. Твоя бабушка поддерживала его столько, сколько могла, но денег больше нет. Причина продажи в том, что у твоей семьи ничего не осталось. Может быть, если бы ты хоть наполовину так хорошо разбиралась в цифрах, как думаешь, ты бы это знала.
Она покачала головой.
— Это неправда.
Он пожал плечами.
— Иди и спроси их. У твоей мамы и дядей. Или поговори с теми, кто занимается здесь бизнесом. Посмотри на дома, которые снимают люди, черт, посмотри на этот театр, — он показал жестом позади себя. — Он разваливается. Конечно, трещины скрыты мишурой и мигающими огнями, но, когда они исчезнут, ничего не останется. Без моей компании и моих денег этот город превратится в ничто. Так что тебе стоит подумать об этом, прежде чем обвинять меня в продажности.
