Лазареву?
- Ну, не скажу, что она выглядит лучше вас, но в целом…
Ева действительно могла очаровать кого угодно, неудивительно, если Малахов влюбился в нее. Но ему можно. Малахову сейчас просто необходимо лекарство. От Стеллы, жизнь которой оборвала пуля. Можно сказать, бандитская.
- Я не знаю, что у них тут было!
Альбина не отреагировала на скрытый комплимент, но в этот раз налила и Егору.
- А вы хотите сказать, что это Лазарева набивалась в постель к вашему мужу?
- Набивалась!
- А ваш муж сопротивлялся?
- Какое-то время точно.
- Может, он и сегодня сопротивлялся? - задумался Егор.
Что, если Ева, избалованная вседозволенностью, попыталась навязать Трутову секс силой? И кулон он мог сорвать, отталкивая ее. Может, он и отбился от ее домогательств, но Ева ввела в бой тяжелую артиллерию. Ее люди вполне могли забить Трутова до смерти.
- Может, и сопротивлялся! - кивнула Трутова.
- А Ева могла быть не одна.
- Ну, с братьями вряд ли… Но кто-то мог с нею быть.
Стасов тихонько цокнул языком. А что, если Ева была со своими братьями?
- Могли с нею быть люди братьев?
- Братьев?…
- Тем более что у вашего мужа какой-то конфликт с Виталием Лазаревым. - Егор попытался вернуть разговор к отправной точке.
- Ну, не то чтобы конфликт… Вернее, конфликт, но дело не в муже.
- А в ком?
- Не знаю, известно ли вам, как на моего мужа влияет Борщевик…
- Известно. Через вашего мужа угрожает Лазареву забастовкой.
- Известно… А мой муж всего лишь пешка… Виталий Алексеевич, конечно, может расправиться с ним, а толку? На место моего мужа придет другой… - Трутова вдруг замолчала, осознав, что ее предположение уже сбылось.
Все, нет больше Трутова Юрия Константиновича, и на его месте уже точно будет кто-то другой. И уже завтра.
- Может, чайку?
Егор поднялся, взял бутылку и, не забирая из ее руки стакан, налил. Трутова кивнула, выпила и вдруг стала садиться, а под ней нет ни стула, ни табуретки. Егор вырвал кресло из-за стола, развернул его на девяносто градусов, подставляя под мягкую точку опоры. Посадка, что называется, прошла успешно.
- Это все Ева! - Трутова подняла руку и посмотрела на свой пустой бокал.
Егор показал на бутылку, но женщина мотнула головой. Поставила стакан на стол - вверх дном.
- Нет, у меня завтра столько дел, - сказала она и снова ушла в себя.
Дрова горели с треском, Егор подкинул в топку. И занялся приготовлением чая. А в трапезной имелся и чайник, и заварка, и сахар. Кружки, стаканы, чай, виски… Отлично Трутов устроился. Видно, неплохо он со своего профсоюза имел. Лазаревы вроде как платили Борщевику за спокойствие в рабочей среде, видимо, и председателю профкома перепадало.
- А мы сегодня с вахтером беседовали, - заговорил Егор как будто о чем-то несущественном, на праздную тему. - Ваш муж путевочку ему в санаторий обещал.
- «Волговодск», - глядя куда-то в пустоту, кивнула Трутова.
- Ну да, из Волговодска.
- В Астрахань. Санаторий там находится. Санаторий «Волговодск».
- Астрахань? - вспомнив, откуда приехала Трутова, задумался Егор.
- Астрахань, - встрепенулась женщина, она смотрела на него настороженно, осмысленным взглядом.
- А вы откуда приехали?
- Ну да, я работаю там, - со скрипом, как будто признаваясь в чем-то нехорошем, сказала она.
- В санатории?
- Да.
- Кем?
- Э-э… Финансовым директором.
- Бухгалтерия, финансовые потоки.
- Финансовые потоки, - кивнула Трутова.
- Профсоюзный санаторий.
- Профсоюзный. - Женщина почему-то отвела в сторону глаза.
Как до этого отводила в сторону разговор, переключая его на Еву Лазареву. Может, она действительно подозревала свою соперницу в сердечных делах, но как же она не хочет говорить о санатории. Случайно проболталась, спохватилась, теперь вот ее снова стало знобить. Она поежилась.
- Разберемся, - сказал он.
- В чем разберетесь? - Трутова нервно глянула на Егора.
- Во всем будем разбираться. Во всем, что окружает… окружало вашего мужа…
- Я понимаю.
- Вы, Альбина Сергеевна, также окружали его.
Действительно, а вдруг у Трутовой есть любовник? В Астрахани. Возможно, влиятельный любовник. Женщина она интересная, но несвободная, что, если кто-то считает это недоразумением, которое нужно исправить? Вернее, уже исправили.
- И что?
- Пока ничего.
- Пока?
- Всему свое время.
- Копать будете?
- Работа такая.
- Уже копаете?
- Пока только отвлекаю. От страшных мыслей. Вам сейчас тяжело, а ночь такая длинная. Страшная. И одинокая, - вздохнул Егор.
- Страшная. И одинокая, - завороженно глядя на Егора, кивнула Трутова.
Завороженно глянула, но неусмиренно. Не верила она в великодушие, выгоду видела, служебный интерес. Но ведь Егор действительно хотел помочь ей, согреть своим участием, защитить от непрошеных гостей. Помимо прочего хотел.
- А утром начнем копать, узнаем, что там за санаторий, с чем его едят.
- Узнаете. - Трутова тяжко вздохнула и уронила голову на грудь.
- Может, вы сами все расскажете?
- А что рассказывать, все всё знают. Лазарев знает, и Борщевик знает.
- Что они знают?
- А то, что санаторий не совсем законно приватизирован.
- Не совсем - это как?
- А так, что, если Лазарев подаст в суд, он отсудит санаторий в собственность завода.
- Почему не подает?
- А потому, что за санаторием стоит Борщевик. А Виталий Алексеевич с ним связываться… ну, не то чтобы боится… Ну, может, и боится, - пожала плечами Альбина Сергеевна.
- А кому принадлежит санаторий?
- Частично комбинату… - Трутова снова тяжко вздохнула. - Частично Юре… Мужу моему…
- Частично - это сколько?
- Было сорок, потом Юра взял кредит, вложился в санаторий… Я бы сказала, вложился в руины, размыл и сдвинул доли… В общем, сейчас нам принадлежит контрольный пакет.
- Нам - это вам с мужем?
- В общем, да…
- В равных долях или весь пакет принадлежит кому-то одному? - спросил Егор.
- Кому-то одному… Я знаю, о чем вы думаете, - грустно, с укором глянула на Егора Трутова. - Муж погиб, жена унаследовала его состояние. Может, она и заказала своего мужа?
- Это исключено?
- Исключено!… Во-первых, я любила Юру. И люблю… А во-вторых, пакет акций принадлежит офшорной компании, которая разбита на несколько дочек… В общем, там сложная схема владения. Очень сложная, но в то же время очень
