Рейтинговые книги
Читем онлайн Визави французского агента - Надежда Днепровская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15

Бернар ухаживал за другом, при мне немного переигрывая, то поправит подушки за спиной, то принесет стакан молока. И подшучивал, как всегда:

– Капканов понаставили!

Я устроилась рядышком и запустила пальцы в шевелюру Марселю – самое любимое занятие… Мы просто смотрели друг на друга и молчали…

Бернар потихоньку вышел, притворив дверь, бормоча что-то о двух идиотах…

А в октябре 1973 года, 28 числа (я не забуду этот день никогда), Марсель сказал, что его отзывают на работу во Францию.

– Я там осмотрюсь и к весне приеду за тобой. Придется нам терпеть разлуку. Не знаю, смогу ли я звонить тебе, чтобы не скомпрометировать перед органами. Будем передавать новости через Бернара. Ты тоже не злоупотребляй. Если мы будем осторожны, у нас все получится.

Он крепко обнял меня и поцеловал. Его поцелуи все переворачивали во мне. Мне хотелось разобраться в своих чувствах, но никогда у нас не было достаточно времени. Мы обнялись и… Марсель уехал.

Бернар честно выполнял свое обещание, данное другу – не оставлять меня своей заботой и по возможности помогать. Мы встречались в манеже, где вместе тренировались. Там он передавал всякие новости про Марселя и его приветы.

– Представляешь! На первую зарплату он взял в кредит спортивную машину! – с легким налетом зависти говорил Бернар. – Вместо зарядки носится по утрам по Парижу!

Я удивлялась, как можно носиться по городу?

– А он в пять утра, потом душ, кофе и на работу.

У него скучная аналитическая работа, но ему нравится. Потом, он хочет добиться наследства, которое ему оставил отец. Он уже год назад должен был его получить, но родственники из Англии подали в суд, и это дело двигается страшно медленно. Ты же понимаешь, на адвокатов нужны деньги, все, что он зарабатывает, уходит на них. Поэтому он живет в комнатушке, в мансарде.

– А как же машина?

– Ну, вот выкручивается как-то…. По вечерам вагоны разгружает? – подмигнул Бернар. – На улицах ведь петь не может – ни слуха, ни голоса!

В один из февральских дней, когда я приехала в манеж, тренировку отменили. Прекрасный конь Табор – рыжий, с белыми носочками и проточиной на лбу, лежал у бортика. Директор конноспортивной школы, Михаил Сергеевич, отменил все тренировки, чтобы почтить память этого коня. Как потом выяснилось, конь погиб от тромба в сердце… А я-то думала, что такое бывает только у людей!

На трибунке сидел Бернар.

– Не грусти, Надежда, Табор сейчас в своем лошадином раю!

Зато у меня хорошие новости: Марсель выиграл дело, и он попытается выйти из Корпуса! У него хватит денег, чтобы заплатить неустойку. Я так рад за вас, вы теперь свободны! Потерпи немножко, он все устроит!

То ли смерть коня, то ли какой-то общий настрой этого вечера придали мрачную окраску его словам. На душе появилось какое-то ощущение безнадежности и пустоты. Бернар пытался меня растормошить, я старалась улыбаться его шуткам, а потом вдруг расплакалась…

– Ох уж эти девчонки! Перестань плакать, я вот тоже уеду скоро, ненадолго, конечно, но кто будет тебя утешать? Держись, ты же сильная!

Бернар уехал, я старательно училась в институте, чтобы получать стипендию, сдала свою первую сессию, тренировалась в «Буревестнике», и читала запоем книги: Вольтер и Готье, Сименон и Саган… Что бы я делала без книг! Тем более никаких вестей не было ни от Марселя, ни от Бернара. Студенческая жизнь не требовала от меня больших усилий, мне нравилось хорошо учиться, я не прогуляла ни одной лекции или семинара, и вторая сессия прошла отлично. Мои сокурсники готовились сутками, приходили сдавать экзамены бледными, с красными глазами. Мне это было непонятно. Не спать ночью, когда так сладко спится? А для чего же день, его вполне хватало для учебы. Больше того, во время самой подготовки к экзаменам я не могла заставить себя открыть учебники. Только в последний день я решалась заглянуть в учебник, с удивлением и ужасом находя там много нового для себя.

Как-то первые два дня подготовки к экзамену «Политэкономии капитализма» я запоем читала американскую фантастику. Тогда достать подобную литературу было крайне сложно, но мне удалось проникнуть в «Золотой фонд» библиотеки Светлова. Связи решают всё, спасибо Бернару, научил. А когда я проглотила «День Триффидов» и «Планету обезьян», остался один день до экзамена. Честно читала учебник весь день, прочитала ровно треть… Естественно, легла спать, часов в одиннадцать. Ну, почитала учебник еще в автобусе и метро… А сдала экзамен на «отлично». Чего, чего, а поговорить об абстрактном я умела неплохо. Но о чем там шла речь, и о чем эта наука, теперь не имею представления.

Мой факультет, художественно-графический – но довольно странно звучали предметы, которые мы изучали помимо живописи и рисунка. В первую сессию мы освоили «Историю КПСС», потом была «Марксистско-ленинская философия, эстетика», «Научный коммунизм», та самая «Политэкономия социализма, капитализма»… Ведь будущий советский учитель должен «высоко нести знамя строителя коммунизма». Только студенты не очень-то серьезно относились к этим высокопарным словам, предпочитая заниматься творчеством. Некоторые и вовсе, показывались в институте только в сессию. Была у нас одна обворожительная блондинка, которая изредка забегала на живопись, показать свое новое платьице. Она сдавала сессию, на троечки, с большим трудом, но сдавала. Однажды ей пришлось в один день сдавать сначала теоретическую механику и сразу после нее историю искусства. На истории искусства, ей достался билет «Колизей». Устремив свои прекрасные голубые глаза на профессора, она начала:

– Колизей – это здание цилиндрической формы, с рядом сквозных отверстий…

Вытирая слезы от смеха, профессор вывел ей тройку в зачетке и отпустил с богом.

Когда выдавались свободные пары, мы гуляли по кладбищу. Из окон некоторых аудиторий открывался замечательный вид на него, Введенское кладбище. Еще его называли Немецким, ведь рядом находилась та самая Немецкая слобода, где Петр Первый встретил Анну Моне… Я бродила по этому кладбищу, разглядывая красивые памятники и часовенки, читая надписи с латинскими буквами. Попадались и французские слова: «Id se repose…», которые я перевела «Здесь отдыхает…», хотя по-русски надо бы – «покоится». Набрела как-то на могилы летчиков из эскадрильи «Нормандии-Неман». Марсель Лефевр – герой Советского Союза, посадил горящий самолет, и умер от ожогов в госпитале… Это имя…

Арский камень

Я ждала Марселя каждый день той весной. Но он не приехал. В середине июня я сдала сессию, и у меня начались каникулы.

Мама очень порадовалась за меня, увидев зачетку с одними пятерками. А потом, через неделю, вдруг, сделала мне подарок: она достала путевку в конный поход по Уралу!

Именно достала, через какие связи, я не знаю. Тогда не было множества турагентств, было только одно «Бюро по туризму». Хорошие путевки, и туристические, и просто в дома отдыха, распространялись на предприятиях и распределялись среди «ответственных» чиновников, лишь иногда ими поощрялись передовые рабочие. А мама работала простым бухгалтером на заводе. Обычному труженику купить путевку было практически невозможно. Тогда я еще нигде не побывала, кроме Москвы и ее окрестностей. В конце августа я впервые в жизни летела в самолете, это был ИЛ-18. Самолет был очень шумный, и я очень устала сидеть целых три часа. В Магнитогорске пришлось ночевать в комнате отдыха на вокзале, утром села в местную электричку и доехала до Белорецка. Выйдя со станции, на маленькую площадь я проводила взглядом старенький автобус, который поднимая тучи пыли, удалялся в неизвестном направлении. На площади стоял только один пустой грузовик. Итак, Белорецк. Но я еще не доехала, мне ведь на турбазу «Арский камень»! Тем временем, я заметила шофера, который выйдя из привокзального магазинчика, уже садился в кабину. Подхватив свой огромный рюкзак, я бросилась к нему, как к последней надежде:

– Помогите! Как добраться до Арского камня?

– Залезай, подвезу немного.

И мы помчались по тряской дороге, потом водитель затормозил было на развилке, показал пальцем налево и сказал:

– Вот по этой дороге, километра три пройдешь и там турбаза, но увидев мое вытянувшееся лицо, добавил:

– Ладно, подкину тебя, хотя мне не по пути.

На турбазе нашу группу экипировали, выдали продукты в виде круп и тушенки на неделю, каждому по второму рюкзаку и на следующий день мы поехали к лошадям.

Среди туристов были романтически настроенные граждане, видевшие лошадей только в кино. Только я и еще трое имели представление о верховой езде. Поэтому я просто гуляла по окрестностям, пока остальные получали свои первые уроки обращения с лошадью. Ближе к вечеру инструктор Ева предложила мне выбрать себе коня. Конечно, я выбрала самого высокого из всего табунчика башкирских лошадок. Меня тут же порадовали его незамысловатой кличкой: Лысый Коля. Лысый, потому что широкая белая полоса по носу у лошадей называется лысиной. А если тоненькая полосочка, то проточина. Зато пожилой турист Василий Петрович получил коня по кличке Лысый Рыжий. Здесь как-то не слишком напрягались в выборе кличек.

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Визави французского агента - Надежда Днепровская бесплатно.
Похожие на Визави французского агента - Надежда Днепровская книги

Оставить комментарий