Начальство патриотических «движений» и «партий» по виду ничем не отличается от работников вчерашних обкомов и цека. Те же холеные физиономии, колючий недоверчивый взгляд и презрительное выражение лица.
Все мы знаем, что в иерархически организованных странах представителями народа, культуры, профессиональных групп являются специально назначенные для того люди. Созовите десять учителей, и даже просто Своих людей, повесьте табличку — Профсоюз учителей, и вот вы можете повсюду выдавать их за выразителей интересов всех учителей страны. По этому принципу, как известно, у нас и существует до сего дня так называемый профсоюз. Ни один человек с улицы не скажет вам, что это такое и чем этот профсоюз занимается.
Союз писателей — здесь, конечно, пришлось весь процесс писательства с первых дней эсесесерии вводить в организованное русло и полностью перекрыть все возможности импровизации. Какая-нибудь пара десятков сексотов от журналистики, которых было создано в недавнее времена тысячи тысяч, сегодня может представлять кого угодно — патриотов, националистов, фашистов, легко становящихся демократами. Таким образом, надежно блокируются каналы реализации действительно национальных чувств и возможности создания действительно национальных объединений. Вряд ли сегодня кто-нибудь сомневается в возможности создания подобного рода организаций.
Заметим, русские — единственная нация из всех пародов бывшего Союза, которая не создала столь модного в недавнее время Народного Фронта. Вряд ли кому-нибудь надо доказывать сейчас очевидную истину, что все народные фронты в разваливающемся СССР были созданы спецотделами КГБ. Иначе и быть и могло. Кто хоть немного представляет реальности жизни в СССР, как и в теперешней России, тот поймет, что спорить тут не о чем. Даже незачем ссылаться на личные встречи и впечатления. Таким же общеизвестным фактом является и то, что все студенты Института международных отношений в СССР включались КГБ в свои ряды, как и все студенты факультета международной журналистики. Все, кто так или иначе должен был работать с иностранцами. Можно и дальше перечислять громадные группы и отдельно тех, кто становился сексотом. Вся эта система и обеспечивает сегодняшний режим столь же успешно, как и предыдущий. Хотя бы потому, что правящий слой все тот же: правящая партия ушла, распустив свои ряды, от ответственности, но не ушла от власти. Это очевидно. Исходя из сказанного, приходится делать вывод и о состоянии дел в патриотическом лагере, в том числе на идеологическом фронте; хотя и неутешительные для романтиков-русаков, по и не такие уж и трагические.
XIIПо моим наблюдениям, больше всего в газетах и журналах, специализирующихся па патриотических темах, раздражение вызывает примерно такой ход мыслей. Все эти журналы — «Наш современник», «Москва» и газеты вроде «Литературной России», были созданы решением ЦК КПСС. Тогда же они приобрели известность как органы патриотически русские. Главные редакторы назначались специальным решением в ЦК. Почему же тот орган власти, который так успешно доканывал русский парод, разорял русскую деревню, поощрял и организовывал травлю всего русского и исторического, открыл органы русского патриотизма? Внимательно следя за всяким печатным словом, буквально словом, пропускал что-то одобрительное по русской истории, рассуждения о величии преподобного Сергия и жалостливые рассказы о погибающей русской деревне.
Если попытаться хоть как-нибудь сносно ответить на такое странное противоречие, то неизбежно придешь, как кажется, к таким выводам. «Там», под вывеской ЦК, скрывалась другая, более высокая по своим историческим и политическим задачам организация, в которой сама КПСС рассматривалась как временная форма правления страной, на определенном этапе большой переделки русского парода.
«Там» знали законы управления пародами и их национальным сознанием. Знали, какой численности та или иная национальная группа, которую надо ввести в свое русло, то есть в русло своих идей под видом национальных. Тот, кто возьмет эти журналы и газеты той поры, тот увидит там славословие и Ленину и Брежневу. И, конечно, всей КПСС. Увидит безбожие оголтелое и ложь самую безобразную и похабную.
Можно, например, вспомнить роман в «Нашем современнике» о Преп. Сергие Радонежском известного писателя па темы из русской истории Д. Балашова, написанный в худших традициях губельмановской атеистической пропаганды. По уровню кощунства этот роман можно назвать «классикой атеизма». Цитировать его нет никакой возможности. Но именно такого рода «патриотическая» литература и составляла главное содержание этих «русских», вернее русско-интернациональных органов печати, созданных на Старой площади. Надо признать, что Татьяна Глушкова, при всей слабости изначальной концепции своих статей в «Молодой гвардии» (за 1994 г.), посвященных именно этому вопросу, достаточно точно определила и проблему номенклатуры в лагере так называемых патриотов от Старой площади.
Для идей пантеизма и атеизма, идей, лежащих в основе интеллигентской доктрины всемирной культуры и «человеческой религии», где Мировой Дух выражает себя через всемирную секту «избранного народа», которой может быть и отдельная нация, как у Гегеля и по Талмуду, или слой просвещенных жрецов всех наций, как в масонстве, «патриотизм» и национальная оболочка, конечно, — сущая находка.
Ведь для того, чтобы «всемирная идея гуманизма и всечеловечности, прогресса и демократии» нашла себе дорогу ко всем людям планеты, надо говорить с каждой группой населения в зависимости от ее наклонностей, национальности, языка и культуры и даже в зависимости от степени ее развитости и возраста. Учитывается все, коль скоро идея претендует на всемирность. Но уловить идею в оболочке художественного образа, в тексте романа или повести, музыке или драме достаточно сложно.
Одно дело кричать, что Бога нет, другое дело изобразить симпатичного главного героя, которого выдает полиции дьякон. Одно дело говорить, что все священники были эксплуататорами, другое дело представить под именем исторически жившего русского святого какого-нибудь чувственного похотливца. А если при этом вы еще изобразите Куликову битву в патетических красках и скажете пару прочувствованных слов о Великой Руси и ее замечательном народе да еще и проведете удачно мысль о врожденной революционности русских и как бы намекнете, что Куликова битва есть только пролог к Октябрьской революции и освобождение от татар есть лишь прообраз освобождения от помещиков и царя, то вам цены нет! И читатель проглотит под фразами о величии русского народа и о князе Дмитрии все, что вам нужно. Примерно по этому рецепту зачастую и пекутся романы и повести патриотического содержания. Так они пеклись и «Нашим современником». Пекутся, надо полагать, и теперь в той или иной форме. Подозреваю, что даже и в форме разоблачения жидомасонов, и в форме борьбы с сионизмом. Это все темы проходные в смысле открытия канала доверия у читателя, через который легко вводятся в сознание или чаще подсознание глубинные идеи, формирующие саму матрицу сознания и тип мышления.
Не могу обойти и другую важную тему в этом же русле. Что не нравится редакторам в этих журналах и газетах со Старой площади. И что нравится. Особый тип отношения к Православию и Церкви сам по себе весьма характерен. Вы должны писать о Церкви, Православии в стиле отстраненно холодном, по возможности «объективно». То есть вы должны подчеркнуть важность «историко-культурной» роли Церкви и воспитательное значение православного учения. То есть — Церковь есть сила культурная и историческая. С одной стороны, роль ее была важна па том этапе исторического развития. Учение ее было важно, в качестве воспитания народа как культурного и воспитанного. Важно подчеркнуть и патриотическую роль в освобождении от иноземного ига. То есть вы должны сообщить идею исключительно земного предназначения Церкви, как одного из общекультурных институтов в жизни наших предков. Силу, уже сыгравшую свою роль, за что ей и спасибо.
Чего вы не должны? Не должны писать в категорическом тоне, что Церковь есть сила вечная и спасающая и единственно спасительная для любого человека, что она одна вмещает в себя всю полноту Слова Божьего и что ее истины обязательны для всего человечества и благодатны. Ясная категоричность в этом смысле, как бы осторожно и ненавязчиво она ни была изложена, тут же будет встречена в штыки. Говорю по опыту. Например, редактор «Нашего современника», улыбчивый Казинцев поведал мне на этот счет, что во-первых, их журнал вовсе не придерживается точки зрения, что Православие единственно верное учение. Что их журнал стоит на позициях более широких идей. Что идеи эти носят скорее теософский характер и определяются мыслью, что высшим выражением божественного является человеческая культура в виде литературных произведений и философских. По правде сказать, этот разговор имеет только ту ценность, что доказывает, — зря редактора толстых журналов хлеб не едят, и что люди они образованные в отличие от многих своих читателей простецов, за «битвой Куликовой» и «Суворовым» неспособных разглядеть что и для чего, и готовых глотать любой суррогат «патриотизма», когда важно увидеть то, что не соответствует учению Христовой Церкви.
