Ребенок, всего лишь ребенок…
Кто-то еще подошел к ней и начал обнимать, шептать на ухо нежности, говорить, что его друзья только веселились, а сейчас все будет хорошо. Лиин начала успокаиваться. Она крепче прижалась к груди своего спасителя и вдохнула аромат его куртки. Запах был похож на запах отца. Но чем-то неуловимо отличался.
"Вино, трубка с табаком, армат полевых цветов и еще что-то новое — солоноватое, насыщенное", — Лиин не знала, что это. Да и не хотела знать. Было важно лишь то, что ее вытащили из кошмара.
Мужчина нежно поднял Лиин на руки и медленно понес куда-то. Девушка ожидала увидеть дверь, услышать, как поворачивается ручка. Но они, казалось, двигались не туда. Девочка снова вздрогнула и более пристально вгляделась в лицо мужчины. На нем сверкала та же улыбка, которая так напугала ее минуту назад на лицах других людей.
Человек резко остановился и бросил ребенка на что-то твердое. От страха Лиин не могла понять на что именно. Она вообще ничего не могла сделать, даже закричать. Горло сдавило судорогой. Все тело окаменело.
А потом ее приковали наручниками к плите. Вокруг зажгли свечи, что отделили Лиин ото всех остальных людей, от всего мира. А громкий голос начал выводить странную молитву. Она завораживала, пугала. Это были просто слова, но с каким трепетом, благоговением произносили их эти люди… Сумасшедшие… Они все…
Уже не слышен звон бокалов,
Доносятся лишь крики недавно умерших рабов.
Смерть жизнь подарила,
И с тех давних пор за ней бездумно шла.
Теперь мы призываем ее раньше срока,
И не уйти нам от оброка.
Двадцать душ сплелись в один единый миг,
И сейчас нам явится твой лик!
Последний дар тебе от нас,
И уже слышится приказ.
Освободи же душу от оков,
Явись и покажи насколько ты зол!
Было страшно. Лиин была абсолютно беспомощна и не знала, что с ней сделают эти люди. Раньше они казались ей нормальными, но сейчас пугал блеск в глазах, дикие ноты, звучавшие в голосах, эта песня, что звала неведомое зло, ирреальный ужас, сковавший ее тело…
А потом девочка почувствовала, что может пошевелиться, даже закричать. Но кто бы ее услышал сквозь громкое пение, сквозь все те бесконечные коридоры, которыми они проходили, широкие каменные стены? К тому же в руках и людей за поясом были ножи. И Лиин боялась их.
Может это просто развлечение, и эти люди отпустят ее, когда основательно напугают. Девочка ничего не сделала, думала подождать, просто повернула голову набок и… Заорала. В сиге от нее лежало еще одно тело — мальчик. Его тело было окровавлено, вся кожа покрыта, сделанными ножом, символами. Но хуже всего досталось лицу: кровавое месиво, которое еще недавно…
Лиин не могла больше смотреть на него и заорала, прогоняя ужас. Человек, выводивший молитву на секунду умолк. Кто-то рядом с ним потянулся за кинжалом, но достать его не успел: в воздух начала подниматься огромная черная тень.
В глазах у людей появился благоговейный трепет. Они начали медленно становиться на колени и склонять голову перед ней
— Повелитель. Мы твои верные слуги и хотим предоставить тебе подарок — невинную душу. Тебе достанутся еще двадцать душ, которые помогли нам открыть путь к тебе. Они здесь, — человек снял шеи кулон и протянул его демону.
В этот момент Лиин почувствовала, что оковы с рук спали. Девочка, покорившись инстинкту, схватила амулет и сжала его как можно скорее. Кулон оказался очень острым, но хрупким. Он треснул, с пальцев ребенка начала капать кровь.
— Что ты наделала?! — мужчина вскочил на ноги и тотчас же упал.
Демон захохотал:
— Я заберу ваши души вместо их. А тебя, — демон опустился ниже, ближе к ребенку, — заставлю вновь открыть портал и принести мне новые дары.
Демон медленно приблизился, но сделать еще что-то не успел. Дверь распахнулась. В комнату ворвались люди. Один из них резко взмахнул рукой — свечи погасли…
Что было дальше Лиин знала только по рассказам. Она упала на алтарь и потеряла сознание…
— Урок закончен. Меня не интересует, как, но к следующей паре все должны научиться передавать и читать открытые мысли партнера при прикосновениях. Это в ваших интересах. Через два дня мы перейдем к настоящей телепатии, а без основы вы не сможете ничего! — магистр кивнул головой, прощаясь, и покинул аудиторию.
Мы тоже надолго не задержались. Лично у меня до сих пор болела рука от захвата Анри. Не хотелось бы снова обсуждать с ним смерть Риста. Что бы с ним не произошло, я не считала себя виноватой в его смерти. Это просто случайность! Но человек умер, и никто не смог предотвратить это…
На следующей паре мы должны были изучать целительство. Я попыталась быстро проскочить в коридор, не пересекаясь с однокурсниками. Но во второй раз начинать разговор о Ристе Анри не стал. Возможно, понял, что ничего не добьется, возможно, попросту испугался Фреда, который шел рядом со мной.
Хотел подойти еще и Фир, но я покачала головой, не говоря ни слова. "Ненавижу предательства, когда человек в нужную минуту отворачивается от тебя. А тебе приходится выбираться из неприятностей самой".
— Ты не знаешь, что могло произойти с девушкой? — я подождала, пока мы с Фредом не отойдем на приличное расстояние от других студентов, и задала интересующий вопрос.
— Ее убили, — однокурсник развел руками, — это мог сделать кто угодно. Больше ты ничего не видела?
Я медленно покачала головой, не раскрывая рта.
— Ну, все равно, почему ты ничего никому не рассказала? Это ведь важно, — продолжал Фред, заметив мой жест.
— Для кого важно? — я подняла на Фреда глаза, — тело нашли и без меня. Да я и не хотела рассказывать о том, как оказалась в городе. А про это бы спросили, прежде всего.
Мы еще немного помолчали. Фред положил мне руку на плечо. Я на мгновение облокотила об нее голову. Было приятно чувствовать чужое участие, поддержку. Особенно, если это человек, в которого ты влюблена… Я провела рукой по волосам, прогоняя непрошеные мысли. От Фреда можно ожидать чего угодно. В том числе и чтения моих горьких дум.
А потом и отстранилась. Зачем тешить себя надеждами? Не хочу вновь радоваться присутствию Фреда день-два, а потом месяц переживать, вспоминая, как была счастлива. Мне свойственно учиться на своих ошибках. Хотя порой и хочется все забыть, начать заново.
— Будь осторожна, — наконец сказал Фред.
Я легко улыбнулась:
— Буду, конечно, не желаю умереть в семнадцать лет. Но что мне может угрожать в Университете?! Тут же собрались сильнейшие маги страны. А в город нас теперь не выпускают.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
