Главная проблема — оторванность инвестиционной программы сетей от реальных целей и задач, в результате чего эта программа становится для экономики не двигателем, а тормозом. «Большинство новых проектов не дает результата для развития новых производств, но вызванный ими рост тарифов приводит к сокращению выпуска на действующих энергоемких предприятиях, которые составляют основу нашей экономики», — соглашается Андрей Абрамов
Так, анализ инвестпрограммы «Тюменьэнерго», проведенный фондом «Форсайт», показал, что около 80% проектов этого филиала «Россетей» либо являются невостребованными, либо могут быть заменены более эффективными. Скажем, проект «Надым — Салехард», стоимость которого за последние пять лет выросла в четыре раза, превысив 20 млрд рублей, предполагал подключение города Салехарда и поселков Лабытнанги и Харп к централизованному энергоснабжению. Себестоимость электроэнергии, передаваемой по новым линиям, составит с учетом необходимого возврата на капитал около 15 руб./кВт?ч, притом что в районе Салехарда существует газовая генерация с себестоимостью электричества около 2 руб./кВт?ч. Более того, в Салехарде строится ТЭС «Полярная» мощностью 268 МВт, что в три раза превышает потребность города в мощности в пиковый зимний период. Таким образом, линия, которая проектировалась для снабжения Салехарда, будет использоваться для выдачи мощности не в город, а из города, в единую энергосистему. А Тюменская энергосистема, куда будет выдаваться мощность, избыточна.
Этот пример несоответствия инвестпрограммы «Россетей» инвестпрограммам генерации не единичен. Аналогичные ситуации сложились при строительстве линии энергоснабжения Ванкорской группы нефтегазовых месторождений. Параллельно с ней на Ванкоре строятся генерирующие мощности, избыточные для района. Так же обстоят дела и со строительством линии Томмот — Майя стоимостью 19 млрд рублей. Данная ЛЭП спроектирована для энергоснабжения Якутской энергосистемы от централизованной сети. Но в самой Якутской энергосистеме активно развивается генерация. В результате переток по линии пойдет не в Якутию, а из Якутии. При этом и вокруг Якутии — энергоизбыточные регионы. И в Ванкорском проекте, и в Якутском переток по линиям будет минимальным, при этом сами проекты станут создавать дополнительную тарифную нагрузку на потребителей и не смогут решить задачи, поставленные при их проектировании.
Потребители оплатят
Объем инвестиций на подключение новых потребителей в инвестпрограмме «Россетей» соответствует примерно пяти-шестипроцентному росту потребления, притом что фактический рост потребления сегодня близок к нулю и, по большинству прогнозов, не превысит в ближайшую пятилетку 1%. То есть объем запланированных инвестиций в несколько раз превышает реальные потребности экономики в новых подключениях. При этом за подключение к сети часто берут символические деньги, а затраты на подключение, по сути, оплачивают все потребители.
Фото: Алексей Андреев
В той же Тюменской области есть примеры, когда стоимость сетевого строительства составляет в среднем от 500 тыс. до 1 млн рублей на одного жителя, а в отдельных случаях достигает 6 млн рублей на одного жителя подключаемого населенного пункта. То есть затраты на сетевое строительство таковы, что позволили бы переселить жителей поселков в элитные районы Москвы в квартиры, уже подключенные не только к электрическим сетям, но и ко всем остальным коммуникациям.
Некоторые объекты вообще оказываются невостребованными. Например, в 2010 году в Ханты-Мансийcке была построена подстанция ПС 110 «Пойма», к которой до сих пор не подключен ни один потребитель. При этом потребители Тюменской области исправно оплачивают возврат на инвестиции на данную подстанцию. Все эти примеры не уникальны для Тюменского региона. По словам аналитиков «Форсайта», подобные неподключенные подстанции есть и в Екатеринбурге, и в Липецкой области, и много где еще.
Неиспользуемые мощности характерны не только для компаний МРСК, но и для ФСК. Яркий пример — программа развития Сибири и Дальнего Востока, в рамках которой только ФСК планирует инвестировать более 200 млрд рублей в строительство магистральных сетей без ясных гарантий спроса на электроэнергию от конкретных потребителей. Казалось бы, развитие энергетики Сибири и Дальнего Востока логично — в регионе есть и предпосылки для промышленного роста, и «запертые» энергоресурсы. Но в мировой практике заказчиком в таких случаях выступает потребитель, который выбирает самый дешевый вариант энергоснабжения и заключает долгосрочный, как правило, не менее чем на 20 лет, договор с поставщиком электроэнергии. У нас же заказчик четко не определен. А из 42 проектов инвестпрограммы ФСК только два реально могли бы оказать влияние на снижение цен на рынке электроэнергии.
В целом же, чтобы развивать энергетическую систему страны, основной поток инвестиций необходимо направлять на альтернативные технологические решения, такие как распределенная генерация, механизмы сглаживания пиковых нагрузок и энергосбережение. Они могут в разы снизить потребность в сетевом строительстве.
Самим же сетям нужно искать внутренние ресурсы для повышения эффективности.
Схема
Линии электропередачи и подстанции
Из госкомпаний извлекут выгоду
Евгений Огородников
Росимущество последовательно внедряет в компаниях с госучастием лучшие практики управления. В результате бюджет уже начал получать больше денег от государственного имущества
Начальник управления корпоративных технологий Росимущества Виктория Семерикова
Фото: Мария Плешкова
Отдавать четверть чистой прибыли на дивиденды Росимущество порекомендовало госкомпаниям довольно давно, но понимания не встретило. До 2008 года это пожелание выполнял только «Аэрофлот». Такие гиганты, как «Газпром», «Роснефть» и «Транснефть», платили дивиденды по директиве Росимущества, но не 25 процентов , так как строгого правила, в дивидендном вопросе не было. В 2009 году отказ от 25-процентной нормы и вовсе стал одной из антикризисных мер. Это лишало бюджет десятков миллиардов рублей.
Уже в 2010 году тема дивидендов вновь стала актуальной. А год назад правительство не просто порекомендовало, но обязало госкомпании отдавать четверть чистой прибыли акционерам. По итогам 2012 года лишь единичные компании не отдали четверть своей прибыли на дивиденды. Поступления в федеральный бюджет от дивидендов по итогам прошлого года оцениваются в 172,1 млрд рублей.
yandex_partner_id = 123069; yandex_site_bg_color = 'FFFFFF'; yandex_stat_id = 3; yandex_ad_format = 'direct'; yandex_font_size = 0.9; yandex_direct_type = 'vertical'; yandex_direct_limit = 2; yandex_direct_title_font_size = 2; yandex_direct_header_bg_color = 'FEEAC7'; yandex_direct_title_color = '000000'; yandex_direct_url_color = '000000'; yandex_direct_text_color = '000000'; yandex_direct_hover_color = '0066FF'; yandex_direct_favicon = true; yandex_no_sitelinks = true; document.write(' sc'+'ript type="text/javascript" src="http://an.yandex.ru/system/context.js" /sc'+'ript ');
Но и 25% прибыли всего лишь переходный этап. Пока базу для начисления дивидендов компании выбирают сами. Это либо отчетность по российским стандартам бухгалтерского учета (РСБУ), либо по международным (МСФО). Одной из первых компаний, которая предпочла платить дивиденды с прибыли по МСФО, стала «Роснефть». Разница за 2012 год между прибылью РСБУ и МСФО у нее невелика — около 40 млрд рублей (342 и 302,5 млрд рублей соответственно). Но для многих крупных госкомпаний вопрос, от какой прибыли платить дивиденды, — крайне болезненный: их показатели по МСФО в разы выше показателей по РСБУ. Взять хоть «Газпром», который пока начисляет дивиденды на основании РСБУ. Чистая прибыль «Газпрома» по РСБУ в 2012 году — 740 млрд рублей, тогда как по МСФО — уже 1,21 трлн. Большая разница в размере прибыли и у «Транснефти»: по РСБУ в 2012 году ее чистая прибыль составила 10,65 млрд рублей, а по МСФО этот показатель уже 125,5 млрд. Похожая ситуация и в РЖД: прибыль по РСБУ — 14 млрд, МСФО — 78 млрд. Еще сложнее дело обстоит в «Россетях»: если по МСФО за прошлый год холдинг показал прибыль 32 млрд рублей, то по РСБУ был показан убыток в 3,2 млрд, что вообще исключает дивиденды. В таких инфраструктурных компаниях предпочитают оставаться при своих заработанных деньгах, а если их не хватает, то попросить у государства, например из Фонда национального благосостояния (ФНБ).
О том, почему деньги ФНБ необходимо тратить максимально эффективно и под пристальным контролем государства и общества, «Эксперт» писал в № 47 от 1 декабря 2013 года (см. «Кусочек благосостояния заверните» ). Этот контроль многогранен и во многом ложится на Росимущество как агента государства в управлении госкомпаниями и их главного контролера. О том, как Росимущество реформирует систему управления госкомпаниями, от мелких до крупных, а также об остром «дивидендном» вопросе нам «Эксперт» рассказала начальник управления корпоративных технологий Росимущества Виктория Семерикова.
