Старинное здание ничуть не изменилось, оно осталось таким, каким он его запомнил — увитое вьющимися растениями и цветущими розами; его сверкающие решетчатые окна выглядели чисто вымытыми и приветливыми. Когда Дейн проходил под узким навесом в сторону конюшен на заднем дворе, на булыжную мостовую упало несколько случайных капель дождя.
Какой-то инстинкт заставил его проехать мимо старой гостиницы часом раньше, слегка погоняя Фараона вдоль темных, скользких от дождя улиц. «Обзор вражеской территории? — спросил он себя. — Или воскрешение старых воспоминаний?»
— Адская ночь, верно? — Из тени выскользнула маленькая фигурка. — Ищете комнату?
— Если это гостиница «Ангел», то да. — Рейвенхерст сумрачно улыбнулся. Ему надо из осторожности делать вид, что он впервые в этом месте. По меньшей мере до тех пор, пока не встретит хозяйку «Ангела». Неосведомленность всегда имеет свои тактические преимущества.
— Да, она самая, и вам не найти лучших комнат на пятьдесят миль вокруг. — Худощавый парнишка лет двенадцати-тринадцати сдвинул черную шляпу со лба и лихо заломил ее набок. Он медленно провел рукой по шее лошади Дейна. — Отменный у вас коняга, мистер. Я прослежу, чтобы его как следовать вычистили. Изрядно промок, бедняга. — Он бросил взгляд на Рейвенхерста и добавил: — Похоже, что вы тоже.
Рейвенхерст спрыгнул с седла, перебросил вперед поводья и направился в конюшню. Оказавшись в помещении, он снял шляпу и стряхнул воду с полей.
— Вот мы и пришли! Это бедное животное остро нуждается в теплом стойле и двойной порции овса. Да, сегодня ночью на болоте было чертовски неприятно.
— Шли со стороны Гиббет-Корнер? Мимо ветряной мельницы?
Виконт кивнул, удивляясь внезапной напряженности в голосе паренька.
— И вы ничаво не видали? Ничаво необычного? — В темных глазах мальчика зажглось острое любопытство. Любопытство и что-то еще.
Сожаление? Дейн недоумевал:
— А я должен был что-то увидеть? В конце концов, не много найдется путешественников, пожелавших отправиться в дорогу в такую ночь.
Паренек слегка ссутулил плечи.
— Да, — пробормотал он почти неслышно, — даже Лис подумал бы дважды, прежде чем выйтить в такую ночь.
Рейвенхерст прищурил глаза.
— Кто — или что — такое Лис? — спокойно поинтересовался он.
— Никода не слыхали о Лисе? Как же, всяк знает Лиса! Наполовину человек, наполовину дьявол — вот кто он такой! Является из болота, как летучая мышь из преисподней! Все драгуны Англии не можут поймать его!
— А мне никто не попался навстречу — ни человек, ни дьявол, — пока я ехал, — произнес Дейн, снимая промокшие седельные сумки со спины Фараона. — Должно быть, в такую адскую погоду все сидят дома.
Паренек фыркнул:
— И в пустяшный дожжик улицы здеея пустые. Не, што-то другое держит дурачье дома у каминов!
— И что же это может быть?
— Жентельмены, мобыть.
— Джентльмены? — Дейн постарался придать голосу беспечность, но мозг его сосредоточенно работал. Любая информация может оказаться ценной, даже если она поначалу кажется незначительной. Этому научили его месяцы, проведенные в Испании и Франции.
— Вы их прозываете контрабандистами… — Юный конюх бросил осторожный взгляд через плечо, потом наклонился ниже и заговорил шепотом: — Я можу порассказать вам такое, мистер. Да, такое, што волосы дыбом встанут! Ну вот, как раз на прошлой неделе верховой офицер пытался подстрелить Лиса. Это было у конца Уотчбелл-стрит, точно. Но он пропал как призрак, извольте радоваться! Да, он токмо наполовину человек, а в остальном — чистый дьявол. Не можут поймать его! Это не легше, чем поймать энти странные огни, которые пляшут на болоте в безлунные ночи, — сумрачно добавил мальчик.
— И что — никто не знает имени этого парня?
— Не, — уверенно произнес конюх. — Никода не попадался. И никода его не поймают. Я же сказал — он наполовину человек, а наполовину…
Дейн понимающе улыбнулся:
— Да, я понял — наполовину дьявол.
— Не верите мне, да? А я видел его собственными глазами. Я можу рассказать вам, што я видел! Буду навроде вашего гида. Токмо возьму с вас гинею, поскольку вы тута впервой и все такое. — На его юном лице появилось выжидающее, но до странности простодушное выражение.
Итак, юнец имел здесь прибыльное маленькое дельце, дурача доверчивых путешественников. Но из его диких россказней наверняка можно почерпнуть любопытные мелочи. Однако никогда не стоит проявлять излишнюю заинтересованность.
— Волнующие сказки об отчаянной храбрости на болотах? — Голос Рейвенхерста. был жестким и недоверчивым. — Благодарю, у меня найдется лучшее применение для моих гиней.
На дальнем конце внутреннего двора со скрипом открылась дверь. Мальчик поспешно откашлялся и повернулся, чтобы отвести лошадь Рейвенхерста в стойло.
— Да, я позабочусь обо всем, сэр, как вы и просили, — громко произнес он.
— И поторопись, Джем! — На узком заднем крыльце «Ангела» стоял крупный мужчина, облаченный в строгий черный наряд, с суровым выражением на лице. Он бросил на Дейна умный, проницательный взгляд. — Извольте пройти сюда, сэр. — Он отступил назад, бесстрастно ожидая, когда новоприбывший войдет внутрь.
Поняв, что этим вечером ничего больше не добьется от разговорчивого конюха, Рейвенхерст поднялся по ступенькам черного хода в гостиницу. У него заурчало в животе, когда он вошел в большую, хорошо освещенную кухню, в которой происходила какая-то суматоха. У двери на веянной жерди раскачивалась взад-вперед большая птица с изумрудными и алыми перьями, крича пронзительным голосом.
— Руби канат, Хобхаус! — кричал ара, топорща длинные перья. — Ты, мерзкая корабельная крыса!
— Успокойся, Максимилиан, — строго приказал объект этой резкой обличительной речи. — Мы нашли его после крушения каперского судна в бухте Уинчелси, — объяснил он. — Боюсь, мы никогда не сможем его перевоспитать. И, надеюсь, вы простите меня за то, что я провел вас через черный ход — у вас вид человека, сильно промокшего этой ночью.
— Так оно и есть. А вы Хобхаус, как я понял?
Большой мужчина кивнул, провожая Дейна из кухни по длинному коридору с ковровой дорожкой.
— Я мажордом здесь, в «Ангеле», — произнес он с гордостью. — Надеюсь, Джем не досаждал вам невероятными историями. Он хороший паренек, когда воображение не уносит его бог знает куда.
Дейн беспечно махнул рукой:
— Не стоит беспокоиться. Я ожидал чего-то в этом роде. — У него потекли слюнки от запаха жареной утки и свежего хлеба, и он с удовольствием подумал об ожидающей его наверху теплой постели.
Черные глаза окинули взглядом его промокший плащ.
