— Ты… билеты, вещи, — немеющими губами спросила она, понимая, что сейчас расстанется с сознанием. Перед глазами рисовалась картина, перепачканная кровью и ужасом на неизвестных мертвых лицах.
— Да, я достал их привычным способом. Вик, давай ты придешь в себя сама? У меня нет при себе нашатыря, а бить тебя по щекам я не хочу.
Девушка тряхнула головой, отгоняя от себя пугающие мысли. Джеймс распахнул окно, впуская прохладный отрезвляющий воздух. Виктория сделала несколько вдохов, приводя свои мысли в порядок, откинулась на всякий случай на подушку, потом тихо спросила:
— Ты подумал, что наведешь погоню на наш след, если их найдут?
— Их раньше, чем через неделю не обнаружат, — сообщил ей эльф, задиристо хмыкнув, когда Виктория вздернула бровь. — Я уверен. Давай без подробностей, ты только недавно приобрела нормальный цвет лица? — В его словах имелся резон, поэтому девушка не стала настаивать, обессиленно закрыв глаза. — Поспи, у тебя есть часа два, после этого, нам нужно на поезд.
Виктория не отозвалась, пользуясь своим шансом. Сознание расплывалось, переполняясь какими-то несвязными картинками, сон вступал в свои права.
Разбудили Викторию слишком рано, отчего мигом заболела голова. Но Джеймс не спрашивал ее о самочувствии, безжалостно ведя через длинные коридоры гостиницы вслед за носильщиком, держащим в руках два чужих чемодана. Портье в холле вновь занимался приемом постояльцев, только кивнул и улыбнулся, когда они сдали ключи.
Ночь встретила их холодным ветром, заставив Викторию поежиться. Джеймса, казалось, совершенно не трогало данное обстоятельство. Шли уверенно, примостившись к толпе таких же ночных пассажиров, пересекая просторную привокзальную площадь насквозь. Виктория едва поспевала за эльфом, на ходу отбрасывая остатки сна.
Поезд красной змеей протянулся вдоль перрона, скрываясь от глаз девушки с обеих сторон. Возле каждой двери стояли проводники, привычно проверяя билеты, однако, новшеством являлись дежурившие возле каждой двери жандармы, подозрительно присматривающиеся ко всем.
— Наделал же ты шуму, — шепнула Виктория, прижимаясь ближе к эльфу.
— Да, ты мне досталась дорогой ценой, — ухмыльнулся Джеймс, пугая подобным выражением лица девушку.
Виктория в очередной раз вспомнила, что ее насильно привязал к себе угрозами убийца. Но неожиданно спасительная мысль посетила ее. Холодный пот прошибал от страха, что затея не удастся, но действовать надо было решительно. Они подошли к поезду вплотную, теперь отсчитывая вагоны в поисках нужного, девушка же внимательно оглядывала людей на площади. Жандармов, как она и полагала, дежурило непривычно много, как раз на таком расстоянии, чтобы успеть подбежать на выручку коллегам из поезда.
Страшно становилось от одной мысли, что сделает с ней Джеймся, если ее затея сорвется, но ждать и бояться — значит упустить, возможно, последний шанс. Сглотнув, Виктория приготовилась к действиям, с каждым шагом ощущая, что приближается к неизбежности.
Джеймс же в этот момент как раз нашел нужный вагон, очаровательно улыбнулся смущенной проводнице, и предъявил билеты для проверки. Секунды потекли, сердце Виктории бешено забилось. Она подняла немеющую руку и насколько можно спешно попыталась сорвать с головы эльфа парик.
Пальцы скользнули по давно распрощавшимся с хозяином мягким волосам парика, едва сумев взлохматить затылок. Кисть Виктории немыслимым образом оказалась в руке у Джеймса, а потом поцелуй словно обжег кожу, казалось, растворяя ядом кожу, оставляя только тонкие кости.
— Дорогая, давай не здесь, — мягко попросил эльф и с понимаем посмотрел на проводницу и жандарма. Те улыбнулась в ответ.
Виктория стояла на месте, пока они улаживали дела с билетами, напоминая огромную куклу. Сердце почти перестало биться, а разум заполнила лишь одна мысль: не получилось. На Джеймса она старалась не смотреть, послушно следуя за ним. И только когда дверь купе захлопнулась, отгораживая их от внешнего мира, чувства снова вернулись в девушке, сжавшись рукой эльфа на шее.
— Ты что задумала? Сдать меня решила? — злобно прошипел он, оказываясь слишком близко. Дыхание будоражило кровь, глаза, даже переполненные ненавистью и злобой, манили, пытаясь подчинить.
Виктория молчала, потому говорить что-то казалось ей бессмысленным. Хватка усилилась, только тогда девушка решилась прошептать, возможно, вызвав только еще больший гнев.
— Ты забыл, что я не помощница тебе?
— А ты забыла, что я не странствующий монах? — ответил ей Джеймс, но душить перестал, не спеша, правда, отходить от девушки. Они по-прежнему смотрели друг другу глаза в глаза, растягивая напряжение в воздухе. — Между прочим, кроме смерти, есть много способов наказать человека, особенно девушку.
Виктория побледнела, поняв, на что он намекает, но не могла двинуться с места из-за тесноты помещения. Он обвил ее талию рукой, прижимая к себе, а потом впился в губы поцелуем, которого так давно ждал. Виктория не сопротивлялась, безвольно опустив руки, понимая, что любое движение может повлечь более страшные последствия. А Джеймс все целовал ее, на мгновения останавливаясь, чтобы вдохнуть воздуха, и продолжая снова. И с каждым поцелуем неотвратимо Викторие нравилось все больше и больше, она уже тянулась к нему на встречу.
— Ты чудовище, — благоговейным шепотом сказала девушка, когда ему надоело. Слезы обиды и унижения потекли по щекам, оставляя узорные дорожки на щеках. В воспоминаниях отчетливо проявилась картина смерти отца и матери, Виктория не видела сам момент убийства, но найденные тела внушали ужас. И она целовала человека, который смог сотворить такое…
— Только скажи, что тебе не понравилось, — усмехнулся он, присаживаясь на сиденье и глядя за окно, где темной изгородью стояли другие поезда, а из-за них выглядывали нестройные кромки лесных верхушек. — И не смей реветь, косметика размажется. Ложись лучше спать и не зли меня в следующий раз.
Спать как раз не хотелось абсолютно, мешала давящая изнутри пустота. Виктория пристроилась у окна, опершись локтем на столик, вгляделась в разреженную фонарями темноту. Думать о чем-либо казалось слишком больно, поэтому стоило паровозу издать победоносный гудок и выпустить клубы дыма на свободу, как девушка с удовольствием окунулась в звучание равномерного стука колес: привычно и буднично, словно она уезжала с утра в знакомое поместье на работу.
Так и уснула, прильнув головой к неспокойному оконному стеклу, по-детски приоткрыв рот. Джеймс встал со своего места, заботливо укутав спутницу пледом. Сам же сел обратно и стал наблюдать, только уже не за ночными просторами, а за спящей Викторией, наконец, расслабившейся и отдыхающей. Сам эльф мог довольно продолжительное время бодрствовать. Мало ли, что этой девчонке взбредет в голову, когда она проснется.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
