Положив обе руки ей на талию, он мог ощущать ее тепло через тонкую ткань рубашки. Такая теплая и такая мягкая. Он усилил хватку, не в состоянии удержаться.
Он зарычал ей в рот. Звук вернул его обратно к действительности. Что он делал? Это был крайне неподходящий способ убедить ее работать на него. Отодвинувшись, он слегка прочистил горло. Боковым зрением он видел, что пьяный парень стоял там с открытым ртом.
— Думаю, она не заинтересована, — пробормотал он, удаляясь.
Дреа не отводила от него глаз. В них, как думал Блейк, он увидел вспышку желания. Но он, вероятно, вообразил себе все это, потому что следующее, что сделала Дреа — это оттолкнула его с большей силой, чем того парня, напавшего на нее.
— Что это было, черт возьми? — сказала она требовательно, будто он не вложил весь смысл в этот удивительный поцелуй. Может, она была лучшей актрисой, чем он предполагал. Даже самая хорошая трагическая актриса не смогла бы сымитировать румянец на щеках.
Поцелуй на самом деле ощущался как что-то.
Но это было невозможно, так как он был ничем. Он увлекся, вот и все. Больше ничего. А то, что ему нужно было поправить брюки ниже ремня, было просто случайностью. Вероятно, реакция на вино. Обычно, он предпочитал скотч.
Отказываясь снова смотреть ей в глаза, Блейк сосредоточился на складке на ее лбу.
— Он не побеспокоит вас снова. Всегда пожалуйста.
— Ага, ладно, я могла бы справиться с этим сама. И что, черт возьми, вы здесь делаете?
Он забыл речь, которую подготовил, и был вынужден говорить прямо и по существу.
— Я пришел предложить вам ту работу. — Без лишней болтовни, как он и планировал.
— Разве я уже не отклонила ваше предложение сегодня?
Руки на бедрах, глаза горят: Блейк мог понять, почему Макс Элис был так заинтригован этой женщиной. Она была не его типом, он должен продолжать напоминать себе это, но она всегда удивляла. Он ожидал немного благодарности, если не за должность, которую он предлагал, так за спасение от засранца, который тискал ее минуту назад. Вместо этого она хмурилась и обвиняла и, что самое плохое, отрицала, что между ними что-то было.
Он не потерпит тот факт, что она отрицает это так легко.
— Не почувствовал, что вы отклонили меня только что. — Он взял свой бокал и сделал еще один глоток. Наблюдать, как она краснеет, было почти так же весело, как и целовать ее.
Она открыла рот и закрыла. Затем снова открыла только для того, чтобы захлопнуть снова.
— Что, черт возьми, это было?
Они оба обернулись к рыжеволосому парню с густой бородой. Дреа переключила свое внимание на него, который, очевидно, был чему-то не рад.
О-хо-хо. Это был настоящий парень Дреа? Блейку никогда не приходило в голову, что такое возможно, но, конечно же, почему бы и нет?
— Очень неприятно, Энди, — сказал мужчина. — Я попросил тебя поработать в баре в качестве рабочего собеседования, а не устраивать публичный дом. Предполагалось, что ты будешь помогать Брэксу, а не зажиматься со своим парнем. Что подумают посетители?
Слава Богу, Блейк практически вздохнул с облегчением. Волосатый мужчина был ее боссом — и даже не ее боссом, если он услышал правильно. Собеседование означало, что она еще не принята на работу. Поэтому у него все еще был шанс. Он отступил назад, чтобы посмотреть, как будет разворачиваться ситуация.
— Зик, он не, вот черт. Не мой парень. Он друг, ну, он… он спасал меня от посетителя, который распускал руки. — Дреа путалась все больше, поправляя рубашку, когда лепетала.
— Правда, Энди? Потому что все, что я видел — это вас вдвоем, распускающих руки посреди моего бара. Часть работы бармена — это казаться доступной. Клиентам мужского пола нравится фантазировать. Но никто не хочет видеть обслуживающего их человека, засасывающего лицо какого-то… какого-то… бизнесмена. — Он практически выплюнул это слово, будто и сам не был владельцем небольшого бизнеса. Может, он просто делает вид, что не зависит от корпоративного влияния.
Также Блейк был достаточно уверен в том, что выглядел круто в белой рубашке и черных слаксах. Что же его выдало? Его идеально начищенные туфли подмигнули ему. Упс.
— Прошу прощения, Зик, но мистер Донован здесь, — она стрельнула в него глазами, — Блейк, я имею в виду, просто пытался остановить Стива…
— Стива? Я люблю этого парня! Он бунтарь. — У бородатого мужчины явно был плохой вкус в выборе друзей. — Не говори, что ты его в этом обвиняешь.
— Я… ну, да. Да, я обвиняю его, если бы вы только послу…
Зик не стал ждать, пока она закончит.
— Снимай фартук, думаю, мы закончили.
— Вы увольняете меня? — ее губа дрожала.
Блейк посочувствовал бы ей, если бы не был слишком занят, думая о том, как хороша на вкус была эта губа.
Нет, это не то, о чем он думал. Не могло быть. Он отказывался думать об этой губе снова.
— Технически, я тебя не принимал на работу. — Зик протянул свою мясистую лапу. — И верни свои чаевые вместе с фартуком.
Руки Андреа тряслись, когда она развязала веревки и бросила фартук Зику в лицо. Она вытащила пачку бумажных денег из заднего кармана и бросила их. Когда банкноты начали падать среди посетителей бара, они бросились их собирать. Зик смотрел с ненавистью, но взгляд Дреа был яростнее.
— Пошел на фиг, Зик. — Она ушла. Затем развернулась, чтобы сделать замечание на прощание. — Твоя громадная борода делает очевидным тот факт, что ты компенсируешь ею свой маленький член, кстати.
Блейк украдкой взглянул на сцену, где ее сестра смотрела с неверием, выразительно, ничего не упустив. Затем он последовал за Дреа. Широкими шагами он догнал ее у задней двери.
Она повернула ручку и открыла ее, остановившись в проходе.
— О, и ты иди на фиг, Донован! За то, что защитил меня там.
Он отпрыгнул, чтобы избежать удара двери, когда она захлопнула ее. Он почти боялся, что она запрыгнет в одну из машин, что были припаркованы на заднем дворе и уедет, но она остановилась спиной к нему, опустив голову.
Блейк прочистил горло. Снова. Если он продолжит так делать, она подумает, что у него какие-то проблемы с горлом.
Она не обернулась, но ее плечи напряглись, подавая знак, что она знает о его присутствии позади него.
— Мне стоит извиниться, Дреа.
Она резко развернулась к нему.
— Тогда вперед. — Ее руки снова были на бедрах, голос отдавался эхом в переулке за баром «Ирония и вино».
О, ирония как раз в этом моменте.
Он сложил руки, чтобы казаться таким же твердо уверенным, как и она.
— Я сказал, что мне стоит, а не что я планирую это делать.
Даже в тусклом свете он смог увидеть вспышку в ее глазах.
Он проигнорировал позыв, который таким образом был послан прямиком в его пах, и сконцентрировался на задаче.
— Я хочу, чтобы ты работала на меня. Ты работала на кого-то другого. Этот человек предпочел уволить тебя прямо у меня на глазах. Все сыграло мне на руку. Мне не следовало защищать тебя, как ты это назвали. Кто-то может сказать, что я клеился к тебе, спасая от того Дровосека. — Он сделал шаг ближе к ней.
Она отступила на шаг.
— Клеились ко мне? Ты навязался мне и меня из-за этого уволили.
— Мое предложение работы все еще в силе, Дреа. Что касается моего навязывания тебе, я не думаю, что на эту тему стоит спорить.
Она прищурила глаза, но больше не отступала.
— Что касается работы, пожалуйста, не пытайся рассказать мне, что это, — он указал на бар за ними, — лучшие условия работы, чем предлагаю я. Это не соответствующее использование твоих умений, и ты это знаешь. За это также не будут платить столько, сколько могу я. Я готов добавить еще тысячу к той ежемесячной сумме, которую предложил ранее.
После длительного молчания, она вздохнула. Он знал, что она скажет, когда ее плечи поникли.
— Тогда я принимаю предложение о работе. Но ты мне должен за это. Я потеряла чаевые за всю ночь из-за твоих шалостей. Можешь заплатить мне наличными вперед.
Он вытащил свой кошелек и отсчитал несколько банкнот.
— Я сделаю это прямо сейчас для демонстрации лучших намерений, и также куплю тебе выпивку, если ты захочешь остаться на остаток выступления своей сестры. — Зачем он сделал это последние предложение, он понятия не имел.
Дреа округлила глаза.
— Как ты…? — Она покачала головой, передумав. — Знаешь, что? Я даже не хочу знать, как ты узнал, что Лейси моя сестра. Давай проясним одну вещь, мистер Донован. Блейк. Я думаю, ты довольно скверный человек. Я принимаю твое предложение работы, но мы не будем друзьями. Никакой выпивки. Просто наличные. И деньги за выпивку, которую ты бы купил. Увидимся в девять в понедельник утром.
Блейк спрятал самодовольное выражение, которое, как он знал, играло на его губах. Была среда, ему действительно нужно дать ей время до понедельника, но он не смог остановить себя, чтобы не исправить ее.
— Увидимся в пятницу в девять. — Он просто хотел начать свое рискованное предприятие. Или хотел, чтобы последнее слово оставалось за ним, доказывая его власть. Это не из-за того, что он не мог вынести выходные, не увидев ее.
