Но Энтони покачал головой: «В нашей жизни нет ничего, кроме печали. А я хочу быть счастлив. И чтобы ты была счастлива. Но после всего, что было, мы не сможем быть вдвоем. Нам надо разойтись, и обсуждать тут нечего. Мне пора».
Месяц назад Люси шпионила за Энтони в кондитерском отделе супермаркета — он катил тележку с покупками в сопровождении другой женщины. Она была немного похожа на Люси — длинная шея, и стрижка такая же.
Люси прошла за ними весь отдел соков, дошла до замороженных десертов, но потом сдалась. Если бы Энтони ее заметил, он мог бы подумать, что Люси его преследует. Или представил бы ее своей новой подруге, и Люси пришлось бы улыбаться и говорить, что ужасно приятно было увидеться, но она заскочила в магазин на минуту за свежей клубникой, и ей надо бежать. А когда она уже будет далеко, Энтони шепотом расскажет: «Это моя бывшая жена. Она потеряла ребенка, когда была на четвертом месяце, и после этого стала какая-то странная. Как будто воздух из нее выпустили. Я больше не мог с ней оставаться». И его спутница сочувственно кивнет и сожмет Энтони руку, давая ему понять, что она-то к деторождению готова, и если он хочет создать семью, то ее организм не подведет.
Там, среди полок с продуктами, Люси еще сдерживалась, но на выходе разрыдалась. Раз за разом она пыталась поставить свою тележку к остальным, но у нее ничего не получалось. Так и ушла, оставив свой жетон с изображением белой йоркширской розы в приемном устройстве. По дороге какой-то мужчина с бычьей шеей протянул ей салфетку. Люси высморкалась, добралась до дома и выпила полбутылки водки.
После того случая она поменяла фамилию обратно на Пеппер. В любом случае Люси Пеппер звучало лучше, чем Люси Брэнниган. Она решительно и без лишних эмоций выбросила все вещи, напоминавшие об Энтони, отправила на помойку скидочные купоны на подгузники и рекламные листовки, расписывающие достоинства молочных смесей и бюстгальтеров для кормящих матерей. Ее прежняя фамилия придала Люси сил жить дальше.
И вот она стояла перед домом, в котором выросла. На сердце у нее потеплело. Люси улыбнулась и нажала кнопку звонка. Через стеклянное панно во входной двери с изображением маргариток она могла разглядеть отцовское пальто, висящее на вешалке в прихожей. На коврике за дверью скопилась почта. Странно, что отец ее до сих пор не забрал.
Люси еще раз позвонила, затем постучала в дверь. Нет ответа.
Подняв голову, она увидела, что все окна закрыты. Обойдя дом сбоку, Люси оказалась в саду, но и там — никаких следов отца.
Она зажмурилась от яркого солнца. Когда отец найдется, возможно, удастся уговорить его поехать вместе в садоводческий магазин. День выдался чудесный.
Люси ушла с работы на час раньше. В школе был спортивный день, и она, конечно, была там нужна — помогать разносить апельсиновый лимонад и заклеивать пластырем разбитые коленки. Но, глядя, как бегают и падают дети, играющие в «яйцо в ложке», Люси вдруг поняла, что скучает по отцу. После отъезда Дэна в Австралию и смерти мамы у нее не осталось больше никого. Люси изобразила приступ мигрени и уехала с мероприятия, оставив позади хохот и аплодисменты — начиналась эстафета.
Люси встала на цыпочки, приложила ладонь козырьком ко лбу и заглянула внутрь. Папоротник Фредерика выглядел немного уныло. Листья завернулись по краям. Отец совсем помешался на этом растении.
И тут Люси подумала о страшном. А вдруг он умер? Упал с лестницы или скончался во сне, как мама. Или лежит сейчас на полу в ванной, не в силах пошевелиться. О боже. Люси ощутила приступ паники. Она вернулась к входной двери.
— Вам помочь? — окликнул ее мужчина, копавшийся в саду напротив. А, это сосед отца, он еще носит бандану. Люси видела его раньше. Он облокотился на газонокосилку, и Люси показалось, что в руках он держит кверху дном коричневую миску.
— Я пришла навестить отца. Но никто не отвечает. Я беспокоюсь — он мог упасть, или еще что-нибудь случилось. Вы ведь Терри, верно? — Люси посмотрела по сторонам, затем перешла через дорогу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Верно. Вы не волнуйтесь. Сегодня утром я видел, как ваш отец шел по улице с чемоданом.
Люси растерянно провела рукой по волосам.
— С чемоданом? Вы уверены?
— Ага. По-моему, он направлялся к дому этой женщины — которая крашеная.
— Бернадетт?
Люси однажды заглянула к отцу и обнаружила ее на кухне. Она сидела на мамином месте и делала сосиски в тесте. Люси кулинарией не увлекалась — грела полуфабрикаты в микроволновке или жарила на гриле.
— Не знаю, как ее зовут. Они сели в машину. За рулем был молодой человек. У него челка свисает на один глаз. Я еще подумал, что он же ничего не видит на дороге-то.
— Отец не сказал, куда они едут?
Терри покачал головой:
— Нет. Вы его дочь? Глаза похожие.
— Правда?
— Да. Куда они собрались, я не знаю. Ваш отец не из говорливых, как вы, очевидно, знаете.
— Да уж. — Люси присмотрелась и поняла, что коричневая миска в руках у Терри шевелится, и мало того — у нее есть голова и два глаза. — Это у вас черепаха?
Терри кивнул.
— Убегает из соседнего дома. Полюбила мой газон не знаю почему. Я его стригу, так что поживиться ей тут особо нечем. Ловлю ее и возвращаю хозяевам. Этим двум рыжим мальчишкам, которые вечно бегают босиком. Знаете их?
Люси их не знала.
— Если встречу вашего отца, сказать ему, что вы заходили?
Люси поблагодарила Терри и сказала, что попозже попытается до отца дозвониться. Она не могла себе представить, зачем отцу понадобился чемодан и куда он мог с ним отправиться. Нелегкой задачей было даже заставить его выйти в магазин за молоком.
— А черепахе, может быть, стоит дать немного погулять? Она утолит свою страсть к путешествиям и будет рада вернуться в родной загончик или где она там живет.
— Мне это в голову не приходило. — Терри развернул черепаху к себе: — Как тебе эта идея, подруга?
— Спасибо за помощь, — рассеянно бросила Люси через плечо, переходя улицу обратно.
Она еще раз обошла дом и присела на край большого цветочного горшка. Набрала отцовский номер. Раздалось как минимум двадцать гудков — обычное дело. Отцу надо вспомнить, куда он положил мобильник и на какую кнопочку нажимать. Наконец он ответил:
— Здравствуйте. Говорит Артур Пеппер.
— Папа, это я. Люси.
— А, привет, милая.
— Я у твоего дома, но тебя там нет.
— Я не знал, что ты придешь.
— Я… мне просто захотелось с тобой повидаться. Твой сосед, тот, который все время ухаживает за газоном, сказал, что видел тебя с чемоданом.
— Все правильно. Я решил побывать в имении Грейсток. Это в Бате, и там живут тигры.
— Я слышала о нем. Но, папа…
— Бернадетт и ее сын Натан собирались поехать в том направлении и предложили мне к ним присоединиться.
— А ты зачем туда поехал?
— Натан выбирает университет, в котором будет учиться. А я… ну, я подумал, что смена обстановки..
Люси прикрыла глаза. Отец даже чай не станет пить с ней, если это не было заранее запланировано, а тут вдруг отправляется куда-то с этой рыжей соседкой… Целый год он не выходил из дому. Люси чувствовала — что-то не ладно с этой поездкой, что-то он от нее скрывает.
— Странно — сорваться в такую даль ни с того ни с сего.
— Решил развеяться.
Вообще-то Люси переживала, что отец живет один. В газетах постоянно писали о доверчивых пенсионерах, ставших жертвами всяких мошенников. И теперь она даже не знала, что думать. Почему он согласился ехать с Бернадетт в Бат, в то время как ей самой не удавалось уговорить его выбраться в магазин, чтобы купить цветочные горшки? Люси старалась не выдать голосом тревоги.
— Когда ты возвращаешься?
— В котором часу мы вернемся, я не знаю. Я сейчас в пансионе, а в Грейсток поеду завтра. Мне сейчас надо идти, дорогая. Позвоню тебе, когда вернусь домой, ладно?
— Папа… — Телефон замолчал. Люси уставилась на экран.
Она собралась перезвонить, но задумалась о других странностях отца. Эта его маниакальная приверженность заведенному порядку. И еще он всегда носит эту ужасную коричневую безрукавку. И не звонит ей неделями. И разговаривает с папоротником.
