Вааса, разумеется, это не тронуло. Уверена, он слышит эти слова каждый день и по сотне раз.
— Так, а нахуй ты мне сдалась? — искренне поинтересовался пират. — Не забывай, принцесса, клетки нужно освобождать для нового и более ценного товара. Ничего личного. Да и тебя содержать… Мне что блять, заняться нечем, мм? — усмехнулся он.
Мы прошли еще немного вперед между железной плитой, выполняющей роль забора, и стеной высокого здания. В конце этого коридора стояли три или четыре пустые клетки. Несмотря на солнечный день, здесь было темно, сыро и одиноко. Пират заключил меня в клетку, насвистывая какую-то мелодию, затем пожелал мне приятного отдыха и сказал ждать его возвращения. Вскоре он скрылся за углом шумящего барака, а я осталась совсем одна, один на один со своим «приговором» и страхом.
Я осмотрелась — холодная земля в соседних клетках была пропитана засохшей кровью. Видимо, их «содержимое» уже дождалось своих покупателей, либо от пленников избавились, как от людей, за которых отказались платить. Мне вновь стало не по себе, однако я вдохнула побольше воздуха и утерла слезы.
«Не смей сдаваться блять!» — дал мне пощечину внутренний голос. «Ты не позволишь им распоряжаться твоей жизнью!»
***
Я находилась на этом заднем дворе словно вечность. Атмосфера здесь давила на меня так, как если бы сотни искаженных во времени и пространстве мертвых голосов что-то стонали над моей головой. Возможно, из-за стресса и одиночества я начала медленно сходить с ума, а может, в этих клетках все еще живут неупокоенные души пленников, в которых я — скептик со стажем — вообще не верила. Ну, а так — сплошная тишина. Даже верхний этаж остался пустовать, когда я услышала через высоко расположенные окна-решетки приказ главаря заканчивать возиться с этой херней (понятия не имею, о чем он говорил, и чем его люди до этого занимались там) и расходиться, а не просиживать жопы в четырех стенах.
К слову о Монтенегро — тот все не появлялся.
Сначала я, естественно, пыталась освободиться от пут на своих запястьях и, в итоге, только сильнее растерла их жесткой бичевкой, что было не самым приятным чувством. После такой неудачной попытки освободить руки я отчаянно начала искать способ как-нибудь выбраться из клетки. И что я только не делала: дубасила по ней кулаками, пинала ногами, расшатывала бамбуковые прутья и пыталась развязать цепляющие их веревки. Хорошо, хоть не додумалась вцепиться во всю эту конструкцию зубами, чтобы нахрен прогрызть себе путь на волю. Даже в замок, как делали в каких-то там популярных триллерах, я осмелилась всунуть ноготь — ничего не вышло, только остатки бежевого лака слезли с концами. Прошло около двух часов, как Ваас оставил меня здесь, и раны стали щипать из-за попавшего в них песка.
«Отлично. Самой глупой смертью на этом острове в этом году можно будет официально объявить мою — от заражения крови, » — вздохнула я, еще раз кидая взгляд на проход, куда смотался главарь пиратов, не идет ли кто сюда.
«А на песке припишу, что сдохла на зло этому долбанутому хаму. Да, вот после этого можно и коньки отбросить с чистой душой… Ладно, шутки шутками, но сидеть здесь меня уже порядком заебало!»
К сожалению или к счастью, за мной все же пришли. Две шавки Вааса, оба с повязками, прикрывающими лицо, в очках и во все тех же красных майках. На мое удивление, вместе с ними было еще два незнакомых мне пленника: молодой человек лет 25-ти и такого же возраста девушка. Видок у них, конечно, был похуже, чем у меня. Они явно просидели здесь не пару часов и уж точно не были предоставлены все это время сами себе, как я. На лице паренька темно-синим пятном красовался большой свежий синяк, он стоял в неестественной позе, как будто одно или два из его ребер были сломаны. Девушка же заметно хромала, а вся ее одежда была порвана в клочья и висела на ней, как тряпка.
— Поднимайся бля! Не трать наше время! — негромко, но довольно грозно приказал пират, вставляя ключ и отпирая скрипучую дверцу.
Он выудил меня из клетки, хватая под локоть — мы вышли на главную площадь ПБ, освещенную закатом. В нескольких десятках метрах шумел океан, немного отвлекая от чувства неизвестности. Пираты носились туда-обратно, занимаясь своими делами. Мне даже удалось лицезреть несколько питбулей, патрулирующих территорию и то и дело порыкивающих при виде меня своими слюнявыми мордами. Пройдя вдоль левого побережья, мы оказались возле входа в бункер, из которого так и веяло тяжелым холодным воздухом. В первом его корпусе нас уже ждал Ваас, восседающий на ящиках с довольной улыбающейся рожей, уставившейся в телефон. Мобила показалась мне знакомой, и я не ошиблась: из динамика доносились веселые вопли нескольких девушек, в том числе и мои. Однако я не успела ничего рассмотреть, так как, завидев нас, Ваас убрал предмет в карман своих штанов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И вдруг пират поменялся в лице, напрягся, хмуря густые брови, одна из которых была рассечена жутким шрамом — мужчина двинулся в нашу сторону, как хищник, готовящийся к прыжку.
— Я блять не понял, мудилы. На кой хуй вы этих притащили? — указал он на двух пленников, тут же прижавшихся друг к другу под испепеляющим взглядом Вааса.
— Но, босс, — начал отчитываться мой конвоир. — Вы собирались снимать видео для выкупа. Мы подумали, что типо так будет гораздо быстрее… — нервно усмехнулся он.
— Я блять приказал привести мне девчонку, идиоты!
Ваас выхватил меня из лап подчиненного, толкая себе за спину так, что не успей мое тело среагировать — я бы уже познакомилась рожей с землей.
— Кто предоставил вам право делать, что вздумается? А?! Такие бараны как вы должны быть на ее месте! — пират указал на меня.
В глазах охранников забегал страх, они поспешили опустить взгляд в пол, но их босса это только взбесило.
— На меня смотри, смотри мне в глаза! ЭЙ, УРОД! Смотри в глаза! — Ваас одной рукой схватил моего конвоира за грудки, продолжая орать. — Еще раз вы осмелитесь подумать своими овечьми мозгами, amigos, и я лично займусь вашими семьями, окей?!
Суровое настроение пирата не сулило мне ничего хорошего. Ваас был зол, очень зол. А ведь такая мелочь, как мне казалось, вывела его из себя… Главарь пиратов не сводил гневного взгляда с лица напротив, его громкое дыхание, свист выпускаемого из носа воздуха слышала даже я, опустив глаза в пол. Наконец пират выдохнул, отпуская подчиненного, тот инстинктивно шагнул назад, пряча голову в широкие плечи и кидая взгляд на такого же напряженного напарника.
— Окей, я спокоен. Я спокоен, блять… — Ваас потер переносицу, отступив на пару шагов в сторону, затем он резко обернулся и выкрикнул, — ПОШЛИ НАХУЙ! Чтоб на глаза мне не попадались, мудилы!
Пираты поспешили ретироваться, уводя пленников, чья дальнейшая судьба была мне неизвестна. Я осталась один на один с выбешенным главарем пиратов, и меня невольно посетила мысль, что все же, тот медведь в лесу был не такой уж и плохой компанией…
Однако Ваас, еще раз тяжело вздохнув, молча подтолкнул меня за плечо и повел к следующим корпусам бункера, пока мы не достигли маленькой темной комнаты. Я тем временем старалась даже не дышать, лишь бы не всполошить нервы этого человека. Правда, когда мы вошли внутрь, все же открыла рот, пока Ваас возился в каком-то хламе неподалеку…
— Зачем так грубо? — аккуратно поинтересовалась я, следя за действиями пирата, но в моем голосе проскочила нотка иронии.
— Чтобы люди знали, где их место, принцесса, — довольно спокойно ответил Ваас, не отвлекаясь от своего занятия. — Видишь ли, сегодня эти крысы занимаются ебучей самодеятельностью, прикрываясь добрыми намерениями, — в руках мужчины появилась камера, и он направился к отключенному прожектору. — А уже завтра они втыкают тебе нож в спину. Такую хуйню нужно сразу пресекать. А вообще… — обернулся он ко мне, демонстрируя оскал. — Ты знаешь? А вообще мне нравится это чувство. Гнев, который ты еле блять сдерживаешь. Осознание возможности избавиться от очередного высера цивилизации, пустив ему пулю, но не в голову, а, скажем, сначала в ногу, затем в руку и так все выше и выше… Чтобы этот гандон мучился, понимаешь, Mary?
