– Не обернулась бы эта прелесть трагедией… – произнес Пинкертон серьезным тоном.
– Ну, не думаю, шеф, – возразил Боб. – Похоже, что эта достославная контора обязана своим существованием какой-нибудь благочестивой секте, которая со священным трепетом заметила, что нехорошие сыщики не всегда учтиво обращаются с бедными преступниками. И вот эта секта решила прийти на помощь гонимым и арестовывать их при поддержке священных текстов, благочестивых брошюрок, мягкостью и убеждением! Во всяком случае, мистер Мак-Берри – святоша весьма оригинальный, и неплохо было бы познакомиться с этим господином поближе.
Нат Пинкертон кивнул.
– В этом ты прав, и я обязательно займусь этой историей. И я вовсе не склонен рассматривать это объявление с юмористической точки зрения. Именно «строго религиозная почва» наводит меня на мысль, что какая-то банда задумала все это, чтобы поживиться. Я намерен серьезно и досконально расследовать это дело. Если твое предположение справедливо, – а это не исключено, – тогда Господь с ними: пусть они себе продолжают свою криминально-религиозную деятельность, я не буду мешать. Но если за этим благочестивым обществом скрывается кое-что другое, – тогда извините!
Боб тоже стал серьезным. Он понял, что его шеф в очередной раз преподал ему урок: настоящий сыщик ни к какому делу не должен относиться так легкомысленно.
Тут Нату Пинкертону доложили, что какая-то дама желает с ним говорить. На визитной карточке стояло: мисс Леони Франк.
– Ага, это, должно быть, дочь мистера Гаральда Франка, который пропал без вести около недели тому назад. Я долго ждал, чтобы кто-нибудь обратился ко мне по поводу этого исчезновения, – и напрасно. Так всегда бывает: люди являются за помощью лишь в крайнем случае, в самый последний момент.
При появлении молодой элегантно одетой дамы сыщик встал, вежливо поздоровался и предложил ей стул. Она села, подняла вуаль, и он увидел бледное красивое лицо с большими синими глазами.
– Вы, верно, уже слышали о деле, по которому я пришла к вам? – спросила она приятным мелодичным голосом.
Речь идет о бесследном исчезновении вашего отца, – ответил он. – Если не ошибаюсь, это случилось восемь дней назад?
– Совершенно верно, – сказала она, несколько смутившись.
– Почему вы не обратились ко мне раньше?
– В день исчезновения отца ко мне явился директор другой сыскной конторы, который убедил меня поручить ему ведение этого дела.
– Позвольте спросить: что это за контора?
– Она называется «Справедливость», а ее директора зовут Мак-Берри.
– И вы обратились ко мне потому, что эта контора до сего времени не добилась успеха?
– Да, мистер Пинкертон. По крайней мере, у меня такое впечатление, хотя Мак-Берри ежедневно твердит мне, что уже напал на след. Я вынуждена впустую тратить огромные деньги. Вообще все это довольно неприятно. Я потеряла всякое доверие к мистеру Мак-Берри.
– Вам не следовало вовсе принимать его предложение, мисс Франк, – серьезно заметил сыщик. – Вы хорошо сделали, что обратились ко мне.
– Но я не должна была этого делать! – возразила она. – Я дала обещание мистеру Мак-Берри не обращаться ни в какую другую сыскную контору. Он на этом особенно настаивал!
– Вот как? И ко мне он не советовал обращаться? В каких же выражениях?
– Он говорил, что вам важно лишь любой ценой перещеголять других, и что рассчитывать на вашу помощь ни в коем случае нельзя. Он даже требовал, чтобы я дала клятву в часовне, принадлежащей его секте, о том, что не изменю ему.
– Значит, он вам говорил, что принадлежит к какой-то секте?
– Да, он сказал, что его контора основана сектой. Бог уже осенил их своей благодатью, без имени Божьего они не предпринимают ни одного дела и обязательно хотят, чтобы клиенты, нуждающиеся в их помощи, вступали в их секту хотя бы на время расследования, которое проходит успешнее, если обе заинтересованные стороны совместно возносят свои молитвы… Этот фанатик взял с меня обещание, что я в назначенный день вознесу у алтаря его часовни особую молитву к Богу, дабы он даровал нам свое милостивое содействие.
Нат Пинкертон недоверчиво покачал головой.
– Этот Мак-Берри производит странное впечатление… И преступников он выслеживает оригинальным способом. Однако не думаю, что его способ приносит положительные результаты.
– Но он рассказывал мне о многих делах, успешно проведенных конторой «Справедливость»…
– Мне отлично понятны мотивы, которыми он при этом руководствовался, – заметил Пинкертон. – Значит вы, мисс Франк, пришли, чтобы поручить мне это дело, и чтобы я расследовал обстоятельства исчезновения вашего отца?
– Да, – подтвердила она.
– В таком случае я прошу вас быть со мной совершенно откровенной и не утаивать от меня ни одной мелочи. Вы согласны?
– Конечно! Охотно расскажу вам обо всем, ибо полностью вам доверяю.
– Сколько лет было мистеру Гаральду Франку?
– Шестьдесят два.
– Как велико его состояние?
– Его можно оценить, по крайней мере, в три миллиона долларов.
– Составил ли он завещание?
– Как же, – составил.
– И вы, конечно, его наследница?
– Мне не досталось ни единого доллара: наследником объявлен мой двоюродный брат Чарлз Тальбот…
– Вот этого я не понимаю! – воскликнул Пинкертон. – Вы, единственная дочь Франка, не получите ни доллара?
– Тем не менее, это факт, – подтвердила она. – Отец потребовал, чтобы я вышла замуж за его племянника Чарлза. И я уже обручена с ним. Ему и переходит все состояние, но с тем условием, что если Тальбот не сдержит слова или умрет, наследницей становлюсь я.
– Значит, этим завещанием отец принуждает вас выйти замуж за вашего двоюродного брата?
– Принуждения тут, в сущности, нет: мы любим друг друга и счастливы, что скоро обвенчаемся…
– Теперь мне ясен смысл завещания, – заявил сыщик. – Ваш двоюродный брат живет здесь, в Нью-Йорке?
– Нет. Он офицер и служит на канадской границе. Из-за него у меня даже произошла крупная размолвка с инспектором Мак-Конеллом.
Нат Пинкертон слегка улыбнулся. Он уже догадывался, в чем дело.
– Подумайте только! – продолжала мисс. – Он осмелился подозревать моего двоюродного брата…
– Неужели он допускает, что он имеет отношение к исчезновению вашего отца?
– Вот именно. И хотя я энергично протестовала, он предпринял кое-какие розыски, которые, разумеется, ни к чему не привели… Моего жениха задержали по служебным делам, и он не смог освободиться, так что приедет лишь завтра.
– Все, что вы мне сейчас рассказали, вы говорили, конечно, и мистеру Мак-Берри?
– Да, – ответила она. – Этот сыщик осведомлен о некоторых моих семейных делах.
– Значит, он заранее навел справки? – заметил Пинкертон. Он все более убеждался в том, что этот благочестивый сыщик вовсе не так уж благочестив, и окончательно решил познакомиться с ним поближе.
– Известно ли мистеру Мак-Берри, когда приедет ваш двоюродный брат?
– Конечно! Я сказала ему, что брат приедет завтра после полудня на Центральный вокзал.
– А что он ответил вам на это?
Конец ознакомительного фрагмента.
