— Я и в самом деле не знаю, что даст такое сочетание знаков, — озабоченно заметила Вика.
— Как что? Я ж говорю — повышение убойной силы! — продолжал веселиться Гошка.
— Ну ладно-ладно… шучу, — стушевался он, когда две девчонки посмотрели на него одинаково серьезными взглядами. — Да что переживать в самом-то деле, — промолвил он и сунул печать в огонь свечи. — Вот так вот. Огонь, он все чистит!
— Оборотень, ты что?! — испуганно ахнула Вика, когда печать внезапно вспыхнула ярким пламенем.
— Спокойно, я пожарник со стажем! — весело откликнулся Гошка.
— Ты поджигатель со стажем! — рассердилась Катька. — Туши немедленно!
Печать сгорела как-то удивительно быстро. Сгорела полностью. Ее не пришлось тушить, и ни клочка бумаги не осталось в руках изумленного Гошки.
— Я ж говорил, что я — опытный пожарник, — промолвил он, однако вид у него был слегка обескураженный.
— Вика, ты что? — встревоженно вопросил Алекс, глядя на замершую, уставившуюся в одну точку девчонку.
— Мне страшно, — тихо откликнулась та. — Она как-то… странно сгорела…
— Все страшное уже позади, — откликнулся Гошка. — Я ж говорю, огонь все чистит.
— Это в Европе он все чистит, — почти прошептала Вика. — А в Японии сжечь написанное — отправить просьбу в иной мир. Обычно сжигают подношения Богам. И просьбы сжигают тоже. Шаман хотел свой мотоцикл, его название и написал… вот только это была могильная печать… взывающая к мертвым… это все равно, что попросить мотоцикл у мертвецов… или попросить мертвый мотоцикл…
Алекс почувствовал, как у него все похолодело внутри. То, как она это сказала… все его страшные сны тотчас явились напомнить о себе.
«Каждый раз это был байк!»
— Надеюсь, «мертвый мотоцикл» означает сломанный, — упавшим голосом пробормотал Гошка.
— Мертвый всегда означает мертвый, — промолвила Катька. — Шаман, ты это… осторожней теперь по улицам ходи…
— Вот это я тебя подставил… — ошеломленно прошептал Гошка, глядя на Алекса. — Ты это… зови, в случае чего… вместе отбиваться станем.
— Ты не только его, ты и себя подставил, — заметила Вика. — Печать ведь ты сам в огонь сунул. Своей волей. Значит, тебя это тоже касается.
— Тогда уж и тебя, — Гошка сделался еще более виноватым. — Это ведь твоя печать. Ты ее рисовала.
Вика только кивнула.
— Да ладно, что нам в первый раз, что ли? — промолвил Алекс, пытаясь как-то поддержать друзей. — Прорвемся. Что мы, мертвецов не видели?
— Японских — нет, — печально промолвил Гошка.
— Уверяю тебя, у них тоже две руки, две ноги и одна голова, — ехидно заметил ему Алекс. — Единственное отличие — они японцы. Начинаю подозревать. что ты все это нарочно проделал. Надеешься, что они тебя по-японски трепаться научат, и ты сможешь аниме без перевода смотреть!
— Еще скажи, что ты сам нарочно написал свой «Харлей», — пробурчал Гошка. — Начал-то это ты, а не я…
— Как раз я сделал это совершенно случайно, это ты у нас мультики про всяких японских магов смотришь, кому, как не тебе хотеть встречи с японскими призраками, а я всего лишь рядовой маньяк — потрошитель байков!
Алекс, как мог, старался развеселить друзей, но ничего у него так и не получилось. Все трое серьезно беспокоились именно за него, Алекса. Как-то не до смеха им было. По общему мнению, именно ему угрожала наиболее вероятная опасность.
Вика всего лишь изготовила печать.
Гошка всего лишь сунул ее в огонь.
И только Алекс чего-то хотел, о чем-то мечтал, пока его рука выводила «Харлей-Дэвидсон-Спортстер-Хаггер».
Уютное чаепитие как-то само собой сошло на нет. Началось боевое планирование. Обсуждение возможных ситуаций, способы выставления щитов и применения заклятий против нежити. В результате все трое пришли к выводу, что Алекса теперь следует провожать, куда бы он ни ходил. В школу, в булочную…
— В уборную, — мрачно дополнил обиженный Алекс. — Я вам что, детсадовский?
И хотя сама идея была предложена Катькой, особенно горячо на ее воплощении настаивали как раз Гошка с Викой. Что касается Гошки, очень хотелось дать ему по ушам, чтоб не совал в огонь чего ни попадя. Башкой нужно думать хоть немного, даже если ты мохнатый. А Вика… Алексу самому хотелось бы ее провожать. Вот если бы она жила чуть подальше… и не в одном доме с Гошкой… он провожал бы ее, нес ее портфель… и они могли бы говорить обо всем на свете… А теперь получалось, что это она будет его провожать. Может, еще и портфель понесет?
— Ты мне даже посмотреть на своего вампира не дал, — обиженно бросил он Гошке. — Думаешь, этот гипотетический мертвый японский байкер опаснее? Кстати, я вообще не слышал, чтоб у японцев были какие-то байкеры. Так с чего ты решил, что за мной ходить надо? Что я сам не справлюсь?
— Да вампир этот… одним словом, сбежал он, — недовольно пробормотал Гошка. — Как только я собрался его захватить… так драпанул — только пятки засверкали. Мне вообще сейчас кажется, что он ненастоящий был. Только притворялся вампиром.
Несмотря на все возражения Алекса, друзья все-таки потащились его провожать. От дверей одного дома до дверей другого. Это было настолько нелепо… очень хотелось потребовать, чтоб его сопровождали и в уборную, раз уж все так страшно. Останавливало то, что это могли счесть хорошей идеей. И как тогда объяснить маме с папой, что он согласен посещать туалет только в компании одноклассников? Наверняка ведь не поймут.
— Ну, пока, — обиженно бросил он.
— Ты сразу звони, если что случится, — ударило его в спину.
— Мы мигом примчимся, — последовал еще один удар.
— Не обижайся, — сказала Вика.
Почему-то это оказалось еще обиднее, чем все остальное.
Алекс взял себя в руки и тихо прикрыл за собой дверь подъезда.
— Что такой мрачный? — спросила мама.
— Устал. Уроков много, — ответил он.
И постарался сделать непроницаемое лицо. Все-таки когда живешь в семье великих магов, нельзя так распускаться. Они ведь, в случае чего, наверняка способны читать мысли. Алексу очень не хотелось, чтобы кто-то сейчас подслушал его собственные. Конечно, друзья повели себя совершенно по-дурацки. Отнеслись к нему как к сопляку, которого опекать надо. Но, если быть совсем честным, обиделся он тоже по-детски. И глупо. А самое глупое, что подавить эту обиду, заставить себя забыть о ней, совершенно не получается.
Окончательно придя к выводу, что жизнь — одно сплошное недоразумение, а счастья в ней нет и не предвидится, Алекс сел делать уроки. Какая разница, чем заниматься, если все так плохо? Ему-то казалось, что у него есть настоящие друзья, такие, что с полуслова поймут, а они… даже противные задачки по химии и то лучше!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
