Окончательно придя к выводу, что жизнь — одно сплошное недоразумение, а счастья в ней нет и не предвидится, Алекс сел делать уроки. Какая разница, чем заниматься, если все так плохо? Ему-то казалось, что у него есть настоящие друзья, такие, что с полуслова поймут, а они… даже противные задачки по химии и то лучше!
Закончив учет всей наличной химической моли, Алекс штурмом взял историю, прикончил математику, поставил на колени физику и зверски расправился с литературой. Отшвырнув в сторону дневник, он покосился на компьютер. Подошел, ткнул мышкой в окно скайпа.
— Гошка… — с досадой проворчал он.
«У тебя все нормально?» — интересовался тот.
Алекс сердито фыркнул и выключил компьютер вовсе. Просто выдернул шнур из розетки. Он знал, что так не делают, но ему было почти все равно…
Выключил немедля затрезвонивший мобильный и оглянулся вокруг.
«Чем бы заняться, чтоб прийти в себя и хоть немного успокоиться?»
Алекс покосился на полку с книгами.
Был уже поздний вечер, за окошком сгущались сумерки. Алекс сидел и тупо рисовал скелеты верхом на байках. Обида не прошла, успокоиться так и не удалось. То и дело его мысли возвращались к неприятным моментам. Алекс злился сам на себя, приказывал себе забыть и больше не думать — тщетно. Память с садистской старательностью подсовывала то один, то другой неприятный фрагмент.
Наконец Алекс не выдержал. Вскочил, отбросил лист с дурацкими скелетами и посмотрел за окно. За окном была ночь.
— Вот и отлично! — прошептал он. — Я докажу, что не трус! И не сопляк!
Взять все необходимые боевые магические артефакты было делом одной минуты.
— Мам, я к Гошке!
— На ночь глядя?
— Мне насчет химии посоветоваться. У меня задачка не сходится.
— А по скайпу вы не можете?
— Нам удобнее так, — бросил Алекс, натягивая куртку.
Толкнув дверь подъезда, он решительно вышагнул наружу.
Ночь смотрела на него тысячами глаз, но он не боялся ночи. Напротив, он был намерен взять ее за глотку.
Он шел, и ночные тени испуганно шарахались в разные стороны. Он шел, и тьма спешила посторониться. Она отлично чуяла, что именно сейчас с Алексом лучше не связываться. Он шел, не глядя по сторонам.
Толпе скучающих подонков как раз и требовался кто-то вроде него. Не слишком большой, не слишком сильный, в самый раз, чтобы безопасно размяться и слегка развеять скуку.
Они выскользнули из подворотни и обступили его со всех сторон.
Алекс их просто не заметил. Он шел с прежней скоростью, глядя куда-то сквозь вожака этой лихой компании. И вожак, уже занесший руку для удара, вдруг прекратил ухмыляться и побыстрей сунул руку в карман, нащупав спасительный нож. А потом, вновь глянув на Алекса, отступил в сторону.
Алекс прошел сквозь них и двинулся дальше.
И поскольку вожак не нанес первого удара, не стали нападать и остальные. Они остались стоять на месте, растерянно глядя то на своего предводителя, то на удаляющуюся фигуру.
— Ты чего? — удивленно спросил вожака один из подонков.
— Да черт его знает, урода этого, — странным голосом откликнулся тот. — Какой-то он не такой…
— Точно, не такой, — поддержал его другой подонок.
— Может, монстр? — хохотнул третий. — Типа того… вампир?
— Ты б на его рожу глянул, — прорычал вожак. — Все. Заткнулись. Дискуссия окончена. А то покажу я вам вампира, не обрадуетесь.
Алекс уходил все дальше и дальше. Туда, к заброшенному дому, а потом дальше — на старое кладбище. Сегодня он даст решительный бой притаившейся там нечисти.
В заброшенном доме никого не было. Вот просто совсем никого. Не раздавались странные шаги, не ощущалось зловещего присутствия. Дом был пустым и пыльным, и лазить по нему в темноте было жутко неудобно. Захватив все боевые артефакты, Алекс позабыл взять фонарик. Увы, все поставленные им щиты не имели никакого смысла — защищаться было не от кого, а освещать они ничего не освещали. Ушибив локоть и перепачкав брюки, Алекс выбрался наружу.
— Что, испугался? — прошептал он тому, кто всегда обитал в этом месте.
И, разумеется, не получил никакого ответа. Уж если тот так испугался, что даже ауру ощутить невозможно, мало надежды, что он вдруг возьмет и ответит.
Обругав последним трусом несчастного перепуганного монстра, Алекс двинулся на кладбище.
Кладбище выглядело впечатляюще. Залитые лунным светом могилы смотрелись зловеще и грозно. Сердце Алекса вздрогнуло от предвкушения битвы. Вот сейчас… сейчас наверняка кто-нибудь вылезет!
Увы, ему пришлось разочароваться еще раз.
Кладбище оказалось таким же пустым, как и заброшенный дом. Никакими монстрами здесь и не пахло. Никакой запредельной жути, никаких подземных стонов, даже колокол молчал, а ведь Алекс так на него рассчитывал!
Внезапно подул резкий холодный ветер, и на луну набежали облака. Алекс понадеялся, что хоть сейчас, в полной темноте, что-то, наконец, случится.
Случилось. В темноте он незаметно сошел с тропинки, споткнулся о надгробие и чуть не разбил нос о памятник.
— И это все, на что вас хватило, жалкие трусы? — пробормотал он, подымаясь.
И отправился домой.
Великой битвы так и не случилось по причине бегства противника.
— Они еще меня охранять собрались, — бормотал он на ходу. — От кого меня охранять, если меня самого все боятся?
Он уже почти дошел до дома, когда в свете фонаря разглядел свои брюки.
— Кошмар, — невольно вырвалось у него. — Мама ни за что не поверит, что все это произошло с моими штанами, пока мы с Гошкой занимались химией!
«Разве что соврать что-нибудь о лабораторных экспериментах… но тогда придется сказать, что у Гошки дома откуда-то взялась лаборатория… все эти пробирки, колбы и реторты… этим можно объяснить дыры на штанах, но это все равно не объяснит грязи… да и дыры выглядят рваными, а не проеденными кислотой».
И в этот миг где-то в мире неслышно открылась дверь. Алекс ощутил это как толчок ледяного ветра. Это был какой-то совсем другой ветер. Не такой, как на кладбище. С ветром донесся глухой отдаленный рокот, который Алекс не перепутал бы ни с чем на свете. Рокот байка. Того самого. Байка из жутких, пугающих сновидений. Он приближался.
— Но я же не сплю! — с ужасом прошептал Алекс и со всех ног бросился к дому.
Рокот нарастал, накатывался. Алекс бежал изо всех сил, но ему казалось, что он едва переставляет ноги, что он завяз в странно сгустившемся ночном воздухе. Ночь, которая поначалу трусливо шарахалась от него, сумела хорошо ему отомстить. Она вцепилась в него и не выпускала — и что с того, что он старательно переставлял ноги, давясь вязким ледяным воздухом? Он почти не продвигался вперед. А что, если…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
