— Аластор использовал четыре хроноворота, — добавил Нотс. — Так что фактически в Поместье все оставалось таким, каким было на момент наложения защиты. Тот же воздух, то же лето, даже пыль не выпала…
— Второй уровень — это заклинания отталкивания. Довольно легкие, хотя привычка Моуди добавлять в работу личные изобретения многим попортила кровь.
— Гермиона устанавливала их, когда мы… — Гарри запнулся. Мысли по инерции возвращались в прошлый год: в холодную зиму, проведенную в палатке, в дождливые осенние вечера… — Когда мы путешествовали. А что за личные изобретения?
— Заклятие страха, например. Обычные отталкивающие заклинания не дают посторонним приближаться к охраняемому месту, человек его просто не замечает и проходит мимо. Моуди же сделал так, что заклинания не просто отталкивают, они отпугивают!
— В последний раз, когда я столкнулся с подобным, меня три ночи мучили кошмары, — доверительно сообщил Нотс.
— Психика должна быть устойчивой, — заметил Брустер.
— Вы еще не сняли это заклятие? — спросила Луна, идущая сзади. Голос у нее странно подрагивал.
— Нет. Как видите, на этой улице никто не живет, — Брустер развел руки в стороны, словно стремясь охватить улицу целиком. — В соседних кварталах тоже. Мороки с выселением людей из домов было слишком много. Это магический район города для магглов закрыт. После окончания войны волшебники стали возвращаться в покинутые дома, невзирая на близость Малфой–Мэнора с его дурной репутацией, так что Моуди избрал самый легкий путь: наложил несколько сильнейших заклятий. Люди сами сбежали.
— Заклятие паники, беспричинного ужаса, ночных кошмаров, — Нотс начал загибать пальцы.
— Некоторым кошмаров и без заклятий хватает, — проворчал Гарри чуть слышно.
— Кошмары и ужас мы сняли, — сказал Брустер. — Панику и страх еще не успели.
— А разница существенна? — спросила Луна. — По мне так звучит одинаково.
— Разница в области воздействия, — объяснил Нотс. — Чувствуете беспокойство? Это паника. Уже сильно ослаблена, но все еще действует.
— Я бы не назвала это беспокойством… — голос у девушки снова дрогнул. Гарри оглянулся: губы у нее дрожали, в лице – ни кровинки. Он и сам испытывал дискомфорт, желание убраться отсюда подальше крепло с каждым шагом.
— Это пройдет, — сказал Брустер. — Когда вы знаете, что находитесь под воздействием заклятия, справиться со страхом гораздо проще.
— Главное — не забывать, что опасности нет, — поддакнул Нотс. — Кто‑нибудь, поднимите Малфоя.
Все, как по команде, обернулись. Драко Малфой стоял на четвереньках шагах в пяти от них: ладони с растопыренными пальцами упирались в мостовую, голова была наклонена так низко, что волосы почти мели по земле. Гарри подумал было, что его снова начнет рвать, однако Малфой вдруг медленно завалился на бок, поджимая коленки к груди. По его телу прошла волна крупной дрожи, зубы клацнули.
— Что с ним? — Луна озвучила вопрос, который возник у Гарри в голове.
— Чем‑то накачали? — осведомился Брустер, не трогаясь с места. — Похоже на резонанс от седативных…
— Кровяной одуванчик и пустырник, — равнодушно изрек Блейз.
— Очухается часа через два. Кому‑то придется его тащить.
Блейз демонстративно засунул руки в карманы. Луна неуверенно улыбнулась. Брустер и Нотс вопросительно взглянули на Гарри.
— А что я‑то сразу? — возмутился тот. — Забини, это твой приятель!
— Я его на себе уже волок, — бесстрастно сказал Блейз. — И он оставил мне три синяка на руке. Твоя очередь, Поттер.
Гарри скрипнул зубами, вынимая палочку.
— Вингардиум левиоса!
Худое тело неуклюже взмыло в воздух, грязная мантия обвисла, руки безвольно раскинулись в стороны.
— Пошли, — сердито буркнул Гарри, когда тряпичная кукла, в которую превратился его бывший враг, медленно проплыла мимо.
Теперь ему приходилось концентрироваться на заклинании. Магия знакомо стекала по руке, сочилась сквозь пальцы, пропитывая волшебную палочку и создавая воздушную подушку под телом Малфоя. Страх продолжал концентрироваться, Гарри чувствовал, как холодный пот начинает выступать на коже под несколькими слоями одежды. Авроры продолжили путь молча: быть может, они тоже ощущали этот нарастающий страх? Даже они, подготовленные, закаленные…
Наконец, из тумана выплыла высокая металлическая решетка с толстыми прутьями. За ней начиналась дорожка, посыпанная серым гравием, утекающая в глубь территории, к смутно виднеющимся контурам огромного особняка. Клумбы, кусты, беседка из белого камня, увитая плющом, и небольшой пруд в стороне — Гарри не разглядел этого в ту ночь, когда побывал здесь впервые. Тогда сквозь прорези оплывших век он видел лишь мутную вертикальную полоску света впереди и слышал хруст под ногами. Почему‑то подумалось, что так хрустели сухие кости. С Малфоев бы сталось выстелить дорожки костями, да… Сейчас он видел больше, намного больше. Пугающий силуэт дома в молочной каше тумана, крупная каменная кладка, арочные окна с темными проемами, мутные силуэты — статуй? — в нишах, длинная балюстрада вдоль второго этажа, острые башенки с шариками и шпилями… На мгновение показалось, будто на один из шпилей насажена человеческая голова с разинутым ртом и обвисшими седыми волосами.
Гарри моргнул. Не показалось… Голова действительно была там!
В оконном проеме на первом этаже вдруг что‑то мелькнуло. Летящий черный силуэт, истлевшие лохмотья. Запах гниения коснулся жадно втягивающих воздух ноздрей.
— Брустер, — беззвучно пробормотал Гарри. По виску сползла капелька пота, губы высохли. — Там кто‑то… я видел, там кто‑то есть… Оно…
— Дорожка, — выдохнула почти одновременно с ним Луна. — Смотрите! Это не гравий, это черепа!
Послышался глухой удар. Это Малфой рухнул вниз, когда внимание Гарри переключилось на дом.
— Спокойно, — резко бросил Брустер. — Нет там никаких черепов, и в доме тоже никого нет. Сказано же вам, Моуди любит эффектные штуки. Это и есть заклинание страха, его давнее изобретение. Идею он позаимствовал у боггартов: чего боитесь, то и увидите. А ну‑ка, отойдите в сторону.
Фигура в доме продолжала двигаться. Расширенные зрачки Гарри следили за тем, как она проскальзывает мимо очередного окна. Дверь заскрипела, отворяясь, и в образовавшуюся щель просунулись длинные, когтистые, покрытые струпьями и пластами разложившейся кожи пальцы. Гарри сглотнул. Ужас приковал его к месту, дыхание вырывалось из легких столбиками пара, морозный воздух жег легкие. Само время застыло, пока он наблюдал, как появляется из‑за двери огромная, источающая холод, зловоние и леденящую тоску фигура дементора.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
