с альпийских гор вчера спустились? Что за деревенщина! Глупые лесные ёлки давно уже не в моде. Какая отсталость, друзьяшки мои, Ангел Головастиков просто в шоке! Вам с таким деревянным менталитетом, милочка, в Швейцарии надо жить. Вот там-то наверняка и по сей день какие-нибудь дурни-дровосеки берут в конце декабря свои глупые топоры, тащатся в лес, по колено в снегу, рубят всё что им попадется на глаза… Кошмар!
Пока Ангел громогласно обличал дремучих простаков-швейцарцев, Лиза незаметно отломала пушистую веточку. Краденое-то лучше растёт, это всем известно. Таёжный бамбук ей не понравился, а вот ёлкокапуста приглянулась. Главное — чтобы Пуся не слопал новые побеги, когда они появятся. Вкусовые пристрастия этого котяры просто непредсказуемы.
В вакуумном трамвае обсуждали новогодний подарок императрицы — бесплатный полёт на Луну.
— В гробу я видел эту Луну, — безапелляционным тоном сообщил всему вагону Ангел. — Я там на съемках был, вёл шоу «Расчётный час: полночь». Про лунный отель. Так я вам скажу: на этой гадкой планетке сплошная пыль и ни одного приличного ресторана. Делать там нечего. Ну то есть абсолютно.
— Товарищ Головастиков, вы, кажется, не расслышали главное, — сказала Лиза. — Это же бес-плат-но! Халява, понимаете? Лично я до потери пульса боюсь летать. Даже на самолете. Даже просто в небо смотреть не люблю. Но свой бесплатный билет не упущу. Обязательно полезу в дурацкую ракету.
Потом Лиза вспомнила, что вообще-то ей вскоре предстоит совсем другое перемещение в пространстве, и даже немного расстроилась, что вряд ли успеет до своего отъезда сгонять на Луну и обратно. Ну и ладусики. Свадебное путешествие с Игорем на их родной «синюшке» намного веселее всяких там покорений Галактики на каких-то сомнительных космоавтобусах. Так ведь? Разве сравнится второразрядный лунный отель с роскошным дагомысским пансионатом 1982-го года постройки, в котором есть горячая вода аж до семи часов вечера?
— А в вашем мире какие подарки делают гражданам в Новый год? — спросил Макс, улучив минутку свободы от своего подопечного. Ангел отвлекся на раздачу автографов восторженным пассажирам трамвая.
— Ну как — какие подарки? — Лиза пожала плечами. — Обыкновенные государственные подарки. Новые налоги, например. Эээ, коммунальные тарифы повышают с первого января. Но это ничего, в электросчетчик всегда можно вставить скрепку, и он остановится. Вот так-то, дорогая Аврора! — повернулась она к скучающей программистке. — Я тоже очень даже владею высокими технологиями!
— Ага, и поэтому тебя должны немедленно назначить шефом Великого и Могучего Девять-Ноль-Девять, — с сарказмом отозвалась Аврора. — Ты, пожалуй, внедришь что-нибудь новенькое в работу их Отделения. Скрепку, например, внедришь.
Лиза проигнорировала насмешницу.
— А что вам в прошлом году от императрицы досталось? — обратилась она к Максу.
— О, было забавно. Проект назывался «Твоя минута» в эфире. Каждый гражданин старше четырнадцати лет получил шестьдесят секунд на телеканале «Демос». Ну вроде как Гайд-парк, только телевизионный. Можно было говорить что угодно. И на сайте канала размещали твоё выступление.
— Что угодно?
— Что угодно, — подтвердил Макс.
— И критиковать Екатерину? — насмешливо спросила Лиза.
— Да, но никто этим не занимался…
— Я так и знала.
— …глупо было тратить на это свою бесценную минуту! У нас для критики царской семьи выделена особая дата. Двадцать девятое февраля. Праздник называется День Гнева.
— Как-то с трудом верится в такой праздник… Ну а про что ты тогда говорил во время своей телеминутки?
— Я? Я делал импрессии. Мини-скетчи, микро-миниатюры. Такая экспресс-презентация меня как актера. Нельзя было упускать свой шанс!
— Позвонил кто-нибудь?
— Пока нет, — бодро ответил Макс. — Но я не теряю надежды.
— А ты, Аврора, как воспользовалась своей телеминуткой?
— Да никак. — Аврора сморщила носик-кнопку. — Я в таком массовом трешняке не участвую. Отдала свою минутку Филиппу Петровичу. Он там все сто двадцать секунд размахивал резиновой курицей и рекламировал нашу Семёрку.
— Позвонил кто-нибудь? — снова спросила Лиза.
— Неа, — вяло отозвалась Аврора. — Никому мы и даром не нужны.
— А вы, граф? Вы наверняка в эфире читали стихи. Ананасы в шампанском и всякое такое. Ну, угадала?
— Отнюдь, сударыня, — тихо сказал граф. — Я говорил о черном пятне на карте Европы. О Швейцарии. О том, что не могут просвещенные, образованные граждане игнорировать тот факт, что совсем рядом с ними, за каменной стеной, находится страшное, темное место, где страдают люди. Я говорил о том, что готов в одиночку сражаться со швейцарским режимом, если только с меня снимут запрет на агентурную деятельность заграницей. Я говорил о том, что каждый заслуживает второго шанса…
— Батюшка миотропный бендазол! Впечатляет. А результат? Позвонил кто-нибудь? — спросила Лиза.
— Позвонил Ренненкампф, — сухо ответил граф. — Потому что ему позвонила сама Екатерина Николаевна. Спрашивала про меня. Просила повторно отправить на швейцарское задание. А он ей отказал. Вот и вся история, сударыня.
— Вот вечно вы, граф, уныния напустите, — подключился Макс. — Можно подумать, у вас одного в жизни бывают разочарования. Вот, помню, подарили нам от императора Николая Константиновича «Юрьев день 2.0». Идея — обалденная. Первого марта можно было явиться в любую компанию, прямо с улицы, и тебя обязаны были взять на стажировку. И какой же я был дурак! Пошел в жандармерию. Хотел набраться полицейского опыта для ролей в боевиках и сценического — в Театре Офицеров.
— Достойная актерская школа, — кивнул граф. — Уважаемые режиссёры.
— Да, спектакли мы даём, и при полном аншлаге, но это всё не то… И-эх, надо было рискнуть и сразу в Шепси метнуться, на студию. Никуда бы не делись продюсеры, взяли бы на пробы в «Рыбу с золотой чешуей» как миленькие… Всего одна роковая ошибка — и вот до чего докатился: играю роль телохранителя пьяной полузакатившейся телезвезды с голой грудью!
— Что, друзьяшки мои милые? — обернулся к ним Ангел. — Вы что-то про меня говорили?
— Хвалили вас, товарищ Головастиков, и вашу мужественную грудь! — поторопилась Лиза.
— Это правда, грудь у меня мужественная, — умильно согласился Ангел, поглаживая себе по впалой куриной грудке. — Прямо загляденье.
— А изобретательная у вас императорская семья, клянусь альбуцидом, — сказала Лиза. — Это же каждый год нужно что-нибудь эдакое придумать.
— У них консультант хороший, — сказал Макс. — Креативный директор «Всемогущего». Господин Левинсон. Вот бы познакомиться с ним.
— Что? — снова вскинулся Ангел. — Вы про этого гадкого Левинсона вспомнили? Надеюсь, в связи с моим преступлением? Я вам уже говорил, что я его подозреваю в наипервейшую очередь? Вы просто обязаны его допросить!
— Я не против, — сказал Макс.
— Давайте не будем торопиться, господа, — сказал граф. — Сперва нужно осмотреть место преступления.
— А вот и наша остановка, — сказала Аврора. — Эй, Лиззи, выходим! Вы гляньте, господа: она опять ест. Что? Лепестки? Откуда она их взяла, во имя
