Недоступно для этого класса.
Ох… как серпом по самому родному. Мое первое заклинание…
– У меня заблокировало три целебные ауры! – жалобным призраком взвыл лекарь и заметался по тропе. – Как сердце вырвало!
Вижу, не только меня зацепило…
– Господи! Это заклинание тоже заблокировано…
Струна…
Недоступно для этого класса.
– Мое продвинутое исцеление не работает! – заревел Бом. – Обычное, черт побери, заклинание обычного, черт побери, исцеления! Не хватает интеллекта и мудрости… Черт! А усиливающую ауру вообще заблокировало – недоступно для этого класса!
– Парни, – с ледяным спокойствием выдохнул я, хватаясь за магический жезл и с ликованием убеждаясь, что он действует, но… но потерял функцию перезарядки, превратившись в одноразовый. Расстреляешь весь запас – и рассыплется в прах. – Парни! Братство!
– Погоди, Рос… я тут плачу и стенаю по лишениям…
– У меня все прямо нехорошо, – кивнул и Храбр. – Что за хардкор?!
– Эй! – рыкнул я, поднимая чуть дрожащую руку – Эй!
– Ой! – ахнул Док. – Орб! Орб! Брось ты!
Эльф был занят непонятной игрой с черным ножом – он его ловил, а нож выворачивался из его рук и падал на тропу. Увлеченный своим занятием эльф не видел, как оживший скелет выдрал из себя деревянный кол, как-то собрался, уплотнился и теперь деловито шагал к нам, с гудением крутя над головой оружие.
– К бою! – приказал я и сам испугался того, насколько пискляво прозвучал мой голос. – К бою!
– Мы… мы сможем! – поддержал меня пятящийся Док, и потому его наигранно суровый голос звучал совсем неубедительно. – Мы… мы это… господи… у меня какие-то проблемы с обычным исцелением!
– У тебя-то почему?! – не выдержал я. – Ты же лекарь! Вайсмэн в кубе и умник в кубе! Нет?!
– Да! Но все равно написано, что текущий уровень мудрости позволяет кастовать заклинание высшего исцеления только раз в три минуты! А про одну из моих аур – что остались – сказано, что ее сначала надо зазубрить на привале!
– Твою мать… – пробормотал я, начиная пятиться следом за лекарем. – Нам конец… отступаем!
– Да мы его сейчас шмякнем! – захрипел Бом, но послушно попятился. – Твою ж так… у меня дикий кулдаун на основные боевые умения…
– Назад! Назад! Храбр! Есть что из завесы?
– Есть!
– Метай!
– Обычную дымовуху? Безвредную?
– Да!
Светлушка взмахнул рукой, и прочертивший воздух невзрачный серый стеклянный шар… ударился о мягкий луг и не разбился. Мы разинули в изумлении рты, забыв об отступлении.
– Игровая физика… – прошептал нависший надо мной Бом и с хрустом вцепился мне в плечо. – Игровая физика, чтоб ее! Босс! Надо валить!
– А я что сказал?! – вызверился я. – Храбр! Еще раз!
– Дайте камень! – метался алхимик по зеленому лугу. – Камень дайте!
– Да обо что угодно долбани! – заорал я, глядя, как подпрыгнувшая нежить закручивается черной юлой в паре метров от земли.
Бум… Храбр изо всех сил долбанул шаром себя по голове.
– О металл! – заревел Бом. – О металл! О колено!
Звяк… шар повторил удар по лбу Храбра, и улыбнувшегося алхимика окутало густое облако дыма. В него он и упал, всплеснув по-женски руками и продолжая блаженно улыбаться.
Оглушение… он сам себя шаром оглушил?!
Ситуацию спас Бом, что неуклюжим, но сильным медведем метнулся в дым, откуда донесся звук скрежещущего удара и странный клекочущий крик, от которого меня морозом по коже продрало. Из тумана показалась кольчужная спина, на которой лежал алхимик с уже занесенным вторым шаром. Его он – наученный горьким опытом – разбил о стальной локоть несущего его ишака.
– Мой рюкзак!
– Да если бы, – пропыхтел я, с трудом волоча по земле собственный рюкзак и даже глядеть не собираясь на валяющийся посреди тропы огромный черный мешок полуорка, что достигал размера солидного холодильника, а весил куда больше.
– Мой рюкзак! Рюкзак! – причитал убегающий полуорк.
Обернувшись, я предостерегающе заорал:
– Влево!
Орк шатнулся, и вылетевший из тумана деревянный кол задел его лишь краем, выбив сноп искр и звеньев из вороненной кольчуги, содрав наплечник и заставив полуорка закрутиться и рухнуть прямо на Храбра.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Аквп! – сказал Храбр, прежде чем затихнуть в новой блаженной коме.
– Господи, – пробормотал я. – Я убью тебя, Орбит.
– Это интере-е-е-есно, – подраненной и долбанутой на всю голову птицей эльф бежал рядом с тропой, таща за собой повисший на летящих по ветру одуванчиках рюкзак.
Подскочивший Бом, тяжело топая, бежал за нами, а я… я лихорадочно перебирал кипу свитков, выискивая хоть что-то работающее! Вот оно!
– Коленодроб Птурха!
У границы тумана возникла шестишаговая каменная стена высотой в метр. О нее и запнулся бегущий за нами скелет, с костяным грохотом рухнув на стену и рассыпавшись. Кости тут же зашевелились, начали собираться снова. Под каменной стеной медленно плющился рюкзак Бома, а мы убегали, волоча за собой рюкзаки и стараясь не слушать причитания Дока, клявшего тот миг, когда он решил стать лекарем, и что вот на такие условия он точно не подписывался…
– Кажется, все… – выдохнул я и… упал лицом вниз.
Перед глазами истошно мигала опустевшая и окрасившаяся в красный цвет шкала выносливости. Я исчерпал свой лимит…
– Он не идет, – пробулькал упавший рядом Док. – Он остался там… колет колом рюкзак Бома.
– Гад! – лежа на животе, уткнувшись харей в тропу, ревел Бом. – Гад! Гад! Гад! Сволочь безмясая! Пустоглаз с эхом вместо мозгов! Сволочь!
Подняв голову, я убедился, что мы все лежали в круге радиусом пятьдесят метров. Лишь Орбит продолжал потихоньку ковылять, таща за собой летающий рюкзак.
– Да не бойся, Орб! – крикнул я. – Мы не тронем!
– Не бойся, – крикнул в землю Бом. – Здесь ничего не бойся. Я тебя в вагоне мочить буду, гад! Я твоей головой шпалы считать буду!
Всплеснув руками, скособочившись, эльф продолжил ковылять.
– Стой! – завопил я, задыхаясь уже не от потрясения, а от смеха. – Бежать некуда! Мы тут заперты!
– Нет! – не унимался Бом. – Это не мы тут заперты! Это ты тут заперт вместе со мной!
– Я на это не подписывался… – шептал Док. – Как лечить? Чем лечить?
– Зелья из закаленного стекла ведь, – бормотал валяющийся под рукой полуорка пыльный алхимик. – Ну да… они ведь раз в рюкзаке не бьются при битвах… значит, и от удара о мягкую землю не разобьются… Ладно дымовая завеса. А шар с кислотой или огнем? Тоже о лоб? Вот это да… вот это да…
– Вот это да, – улыбнулся я в безмятежное синее небо. – Вот это да…
К опять отдалившимся руинам медленно уходил костяной враг, успевший подобрать свой кол и тащащий за собой многократно проткнутый и безжалостно смятый черный рюкзак, что оставлял на тропе разноцветный след – разбившиеся зелья выливались…
– Будь проклят тот день… – вскинувшийся полуорк вдруг осекся, почесал задумчиво массивный подбородок и развел руками, сверкнув широченной улыбкой. – А ведь круто! Олдскул и все такое! Орб! Орб! Да стой уже! Куда хромаешь?
Поднявшись, я уставился на черный нож эльфа, что замер на мелких камнях. Орб не смог его поднять – привязанный намертво к определенному классу персонажа нож отказался занимать свое место в руках хозяина. Ну-ка… Нагнувшись, я взял нож за рукоять и… легко поднял. С удивлением глянул на оружие, затем на замершего подобно пугливому суслику Орба и чуть крутнул нож, берясь за рукоять как положено – полным хватом, направив от себя… и нож тут же вывернулся как живой…
Недоступно для этого класса.
Я попытался сжать пальцы сильнее, присев, подвернул плечо под взбесившийся нож…
Недоступно для этого класса.
Я вцепился и второй рукой…
Недоступно для этого класса.
Все же вывернувшись из моих пальцев, нож с шелестящим звуком вонзился в песок и замер.
– Прямо как Экскалибур, – задумчиво пробормотал Храбр и встрепенулся. – Неужели ко всему оружию такой подход?! А если….
