Радиостанция включила отрывок из короткого заявления шерифа Рона Карпентера:
- Если в этом есть какая-то закономерность, будь я проклят, если узнаю, что это такое, но мы прилагаем все усилия, чтобы обеспечивать безопасность наших граждан. А пока мой лучший совет - оставаться дома и никому не открывать двери.
Фелисити Харпер выключила радио и выбросила недокуренную сигарету в окно. Она схватила свой рюкзак и вышла из "Хайлендера", оставив ключ в замке зажигания при работающем двигателе. Тренировочное поле было ограждено сеткой. Она открыла ворота и вышла на поле. Ворота за ней оставались открытыми.
Чирлидерши собрались посреди поля, примерно в двадцати пяти ярдах от того места, где она вошла через ворота. В данный момент они репетировали одну из более сложных программ, причем некоторые девушки стояли на плечах других девушек под ними. Они выполняли упражнение с замечательным мастерством и точностью, без малейшего намека на неровности. Ей захотелось похлопать, когда она увидела, как плавно девушки заcкочили наверх. В этом году команда была такой же хорошей или даже лучше, чем та, что была у нее за одиннадцать лет работы тренером по чирлидингу в школе Литтлбург. Это была дань уважения их атлетизму и преданности делу, но также и продукт ее лидерских качеств. У нее был настоящий дар руководить девочками и получать от них максимум удовольствия.
Фелисити очень гордилась этим свидетельством своего таланта, еще одно свидетельство которого было продемонстрировано здесь сегодня. За все годы работы тренером по чирлидингу она ни разу не опоздала на тренировку. Она всегда была здесь задолго до начала тренировки, готовая поприветствовать и начать с первых девушек, которые появляются. Сегодня все изменилось. Она опоздала более чем на тридцать минут. Ей это не понравилось, но это было неизбежно. Несмотря на это, девушки продемонстрировали стремление к величию, начав тренироваться без нее. Другая команда, более ленивая, возглавляемая менее требовательным тренером, могла бы провести это время непродуктивно, возможно, уставившись в свои телефоны или бездельничая и сплетничая со своими товарищами по команде. Но только не эти девушки.
Эдриенн О'Бэннон была в этом году главным чирлидером и претендентом на звание Королевы. Соответственно, она взяла на себя ответственность вести команду через их распорядки в отсутствие тренера. В команде не было некрасивых или даже невзрачных девушек. Быть красивой - неписаное, но понятное требование. Тем не менее, Эдриенн была на уровне намного выше остальных. Она была самой привлекательной молодой леди, которую когда-либо тренировала Фелисити.
Если бы судьба пошла по другому пути, многие из этих девушек преуспели бы в жизни после окончания учебы. Кто-то, возможно, перебрался на более зеленые пастбища вдали от тесноты консервативного Литтлбурга, добившись успеха в корпоративном мире или в качестве технологических новаторов. Они были такими умными. Другие остались бы, чтобы создать семьи и взять на себя другие традиционные роли в обществе, став лидерами местного бизнеса и политиками. Некоторые из них неизбежно спустились по социальной лестнице, возможно, закончив работу стриптизершами в "Sin Den", недалеко от городской черты. Фелисити давно назвала лесбийскую пару из команды - Вики Хупер и Лейлу Дозьер - главными кандидатами на эту бесславную судьбу.
Эдриенн была совсем другим человеком. Она была особенным, редким, блестящим цветком. Она могла делать все, что хотела. Например, стать ведущим ученым-исследователем, разрабатывающим лекарства от смертельных болезней. Или поехать в Париж или Нью-Йорк и стать моделью высокой моды. У нее были все данные, чтобы стать иконой в последней области, но она также обладала острым интеллектом, необходимым для первого. К несчастью для нее, она была девственницей.
Фелисити почувствовала легкую меланхолию, увидев, что кожа девушки наполнена этим искрящимся мерцанием. До сегодняшнего дня ее девственный статус не имел бы никакого значения ни для кого, кроме множества парней, постоянно пытающихся залезть к ней в штаны, но теперь это был смертный приговор. Это было очень плохо. Действительно, пустая трата времени. Но этот легкий приступ сожаления можно было легко отбросить. Это была мелочь по сравнению с любовью, которую она испытывала к Cатане.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Она была в нескольких ярдах от того места, где собрались члены отряда, когда Эдриенна встретила ее теплой и дружелюбной улыбкой.
- Здравствуйте, мисс Харпер! Надеюсь, вы не против, но сегодня мы взяли на себя задачу начать работу без вас. Мы решили, что это именно то, что вам нужно.
Фелисити улыбнулась и опустилась на колени на поле перед Эдриенн, все еще тщательно выдерживая дистанцию в несколько ярдов. Она начала расстегивать рюкзак.
- Ты правильно предполагаешь, Эдриенн. Очень похвально.
Она покопалась в рюкзаке, прежде чем достать два пистолета "Глок", по одному в каждую руку. Когда девушки увидели оружие, они вскрикнули от удивления. Тут же вскрики сменились воплями ужаса и замешательства, когда она встала и нацелила один из пистолетов на Эдриенн и выстрелила ей в центр лба. На тренировочном поле раздались крики, а кровь из выходной раны на затылке Эдриенн забрызгала форму стоявших прямо за ней чирлидерш.
В тот первый момент большинство девушек стояли в шоке. Оцепенение было нарушено Лейлой Дозьер, которая первой из них побежала. Она стояла в тылу отряда со своей девушкой, когда этот первый выстрел нарушил полуденное спокойствие. Она побежала в противоположном направлении через несколько секунд после того, как труп Эдриенн упал на землю.
Фелисити начала быстро стрелять из обоих пистолетов, размахивая ими и беспощадно поражая свои цели. Она годами практиковалась в стрельбе на стрельбище. Это было хобби, она делала это для развлечения. Не более того. Она даже не думала об этом с точки зрения практики самозащиты. Она, конечно, никогда не ожидала, что сможет использовать свое умение стрелять по живым мишеням, но была счастлива использовать его сейчас на службе у Cатаны.
За исключением Лейлы, ни одна из девушек не ушла очень далеко после попытки бежать. Она застрелила их всех, даже тех, кто не была девственницей, а их было большинство. Фелисити насчитала пять человек с мерцающей кожей, и все они были мертвы. Пять чистых душ успешно собраны во славу Cатаны. Всего за день у нее получилось семь. Она надеялась собрать еще много до полуночи.
Лэйла бежала к противоположному концу поля. Там были еще одни ворота. Если бы еще несколько секунд усердного бега, она могла бы добраться до ворот, а затем убежать в безопасное место. Для Фелисити не стало сюрпризом, что плоть девушки не сияла чистотой. Она задумалась об этом, целясь в спину Лейле.
Что, с точки зрения Дьявола, представляет собой потеря девственности? Требовалось ли проникновение полового члена во влагалище или однополые половые связи также устраняли мерцание? Она уже знала, что мерцание становится заметным только на коже людей, достигших стадии половой зрелости, что избавляет от необходимости убивать маленьких детей. Хотя она была преданным сатанистом, она была за это благодарна. По крайней мере, это могло бы стать интересной темой для обсуждения на следующей полуночной мессе.
С пистолетом на таком расстоянии точность могла быть сложной задачей, но если и был кто-то, кто мог завалить маленькую лесбиянку отсюда, то это была Фелисити. Она подождала еще секунду, а затем, когда Лейла собиралась открыть ворота, она нажала на спусковой крючок.
Пистолет щелкнул пустым затвором.
Фелисити нахмурилась.
Дерьмо.
Она попыталась направить другой пистолет на убегающего подростка, но к тому времени Лейла уже открыла ворота и убежала через них.
Было слишком поздно.
Она схватила свой рюкзак и снова положила в него пистолеты. Застегнув его, она неторопливым шагом вернулась на стоянку. Хотя ей и хотелось прикончить последнего члена своего университетского отряда, это было не так уж важно. Убивать девушек, которые не были девственницами, было необязательно, но она полагала, что Cатана будет признателен за ее убийство любой невинной жизни. Девственные души могли бы принести ей больше адской славы или чего-то еще, но в остальных должна была быть хоть какая-то ценность. Если нет, что с того? У нее еще было много боеприпасов и еще много часов до полуночи.
