Большое внимание краеведению уделял Л. Н. Толстой. Он считал, что изучение истории играет большую роль в устранении общественных пороков. Он резко выступал против забвения истории, ее темных страниц: «Зачем раздражать народ, вспоминать то, что уже прошло? Прошло? Что прошло? Разве может пройти то, чего мы не только не начинали искоренять и лечить, но и то, что боимся назвать по имени? Разве может пройти жесткая болезнь только оттого, что мы говорим, что она прошла? Она не проходит и не пройдет никогда и не может пройти, пока мы не признаем себя больными...»[60].
Великий русский педагог-демократ Константин Дмитриевич Ушинский резко выступал против тех наставников, которые доказывали, «что ни в нашем прошедшем, ни в нашем настоящем нет ничего такого, на чем могла остановиться юная душа с любовью и уважением... Нет, это не значит воспитывать душу, а скорее разрушать ее... нет, это не образование, а дикость, вандализм, потому что только варварам свойственно не иметь истории и разрушать драгоценнейшие ее памятники, истреблять все и не созидать ничего. А это вандальское... направление нередко принимается у нас многими за признак европейского образования, тогда как в целой Европе нет ни одного самого мелкого народца, который бы не гордился своей национальностью»[61]. Особое значение в воспитании К. Д. Ушинский придавал родному языку: «Поколения народа проходят одно за другим, но результаты жизни каждого остаются в языке — в наследии потомкам»[62]. Он призывал учителей широко использовать народный фольклор, данные этнографии в процессе обучения и воспитания: «По содержанию наши пословицы важны для первоначального обучения тем, что в них, как в зеркале отразилась русская народная жизнь со всеми своими живописными особенностями»[63].
Передовые учителя занимались краеведением, организовывали народные чтения. «В тех деревнях, где они велись, они явились звеном, связующим школу с местным населением, приучали его смотреть на школу как на учреждение нужное и полезное не только для детей, но и для взрослых, заинтересовали огромную часть населения содержанием книг и подготовили последующий успех народных библиотек»[64]. В начале XX в. народные чтения сменяются чтением лекций, появляются кадры разъездных лекторов с волшебными (проекционными) фонарями. Стали проводиться публичные чтения и для школьников. Появились воскресные школы для взрослых. Правительство закрыло их в 1862 г., но в 1904 г. было вынуждено вновь открыть их. В 1905 г. таких школ числилось 782 (не считая 182 школ под эгидой церкви), а курсов при этих школах для рабочих — 549. Во всех воскресных школах было 3200 преподавателей с 40 006 учащимися. Школы эти существовали в основном на частные пожертвования и были бесплатными (кроме Польши).
Демократическое течение в историческом краеведении всегда стремилось распространить накопленные знания среди народа. До революции, помимо «Путеводителей», издавались с этой целью многочисленные серийные издания: «Природа и люди» (1889—1918), «Живописная Россия» (1901—1905), «Естествознание и география» (1896—1917) и др. В приложении к журналу «Природа и люди» издавался сборник «Народы мира в нравах и обычаях» в 16 выпусках (1914).
В конце XIX в. стали издаваться серии книг «Народы России. Этнографические рассказы для детей» Н. А. Александрова. Под его редакцией была издана серия книг «Где на Руси какой народ живет и чем он промышляет» и др.
В этих книгах показывалось и бедственное положение народов России под гнетом царизма. Например, книга «Инородцы лесов» завершается «Толкователем», где помещен специальный параграф «Причины вымирания инородцев», завершающийся выводом: «Причины вымирания инородцев — это чисто-экономические, а не расовые; и чем экономическое положение обездоленнее, разореннее, тем слабее его плодовитость и тем большая его смертность»[65].
Описывая тунгусов, автор заключает: «Все зависит от всего окружающего, а окружающее же тунгусов, кроме тяжелой природы, был еще постоянный и тяжелый гнет казаков и кулаков-купцов»[66].
Автор смело ставит вопрос: «Выгодно ли вымирание инородцев для России?» — и в ответ цитирует известного этнографа Н. М. Ядринцева: «Изменить это ненормальное явление (т. е. вымирание) в человеческих руках и в руках цивилизации. Напрасно эту цивилизацию представляют драконом, пожирающим инородцев, напрасно отдают инородца на жертву хищникам торговцам, кулакам, которые являются не столько представителями цивилизации, сколько подонками и обратной стороной ея. Цели и задачи человеческой цивилизации другие, это — спасение человеческой жизни, гуманизм, милосердие, улучшение быта, поднятие человеческой личности и озарение ея светом разума — просвещением»[67].
Демократическое направление в краеведении стремилось привить детям гуманные идеи и иногда довольно смело обличало политику господствующих классов.
Много внимания краеведению уделял выдающийся сын казахского народа Чохан Валиханов (1835—1865). Им созданы труды по истории народов Средней Азии, Казахстана и Западного Китая: «Очерки Джунгарии» (1861), «Киргизы» (опубликован в 1958 г.), «Аблай» (1861) и др.
В связи с освоением Средней Азии и Кавказа ширилось изучение этих районов. С 1868 по 1881 г. выходили специальные сборники — «Сборники сведений о кавказских горцах» (10 выпусков). Их сменили «Сборники материалов для описания местности и племен Кавказа»; в 1881—1916 гг. вышло 46 томов. Большие работы провели на Кавказе филолог В. Ф. Миллер и историк М. М. Ковалевский.
Однако вмешательство государства в такие исследования нередко вредило им. Так, в Средней Азии в 1874 г. была организована Аму-Дарьинская экспедиция Русского географического общества. Экспедицией заинтересовалось правительство, выделило деньги и направило для руководства экспедицией важных, но бездарных чиновников (в качестве «этнографа» в нее, например, был включен полковник Соболев, а переводчика — персидский принц Риза-Кули-Мирза). Работы экспедиции были обесценены.
В конце XIX в. оживилось изучение этнографии Белоруссии, Украины.
§ 4. Зарождение марксистского исторического краеведенияВ конце XIX в. в историческом краеведении стало сказываться влияние марксизма.
К. Маркс в черновиках письма к Вере Засулич (1881) и Ф. Энгельс в статье «О социальном вопросе в России» (1875), в переписке с русскими деятелями касались вопросов русской этнографии.
В последней четверти XIX в. появились и первые историко-краеведческие работы русских марксистов, например Николая Ивановича Зибера (1844—1888). Его магистерская диссертация получила одобрение К. Маркса. В 1875 г. в знак протеста против преследования ученых он ушел с должности доцента в Киевском университете и уехал за границу, где познакомился с К. Марксом и Ф. Энгельсом. В 1883 г. он опубликовал книгу «Очерк первобытной экономической культуры» (переиздавалась в 1889, 1923, 1937 гг.). Это была первая попытка произвести марксистский анализ развития первобытного общества.
Довольно близок к марксизму в начальный период своей деятельности был и видный историк и краевед, исследователь Кавказа М. М. Ковалевский (1851—1916). Он также был лично знаком с К. Марксом и Ф. Энгельсом, имел с ними постоянную переписку. В 1901 г. им была основана в Париже «Русская высшая школа общественных наук», в которой выступали с лекциями русские марксисты, в том числе и В. И. Ленин.
Большое значение для развития исторического краеведения сыграли труды Дмитрия Николаевича Анучина (1843—1923). Анучин был создателем Музея антропологии МГУ, где он впервые попытался объединить исследования антропологов, археологов и этнографов. Государственный музей антропологии МГУ и сейчас предмет гордости советской науки.
Большое значение для организации археологических исследований в России сыграла деятельность известного русского ученого-археолога Василия Алексеевича Городцова (1860—1945), создавшего блестящую школу русских археологов, многие из которых до сих пор занимают самые передовые позиции в среде советских ученых (академик Б. А. Рыбаков, профессор Д. А. Крайнов и др.).
Заметный след в изучении Сибири оставили ссыльные марксисты Ф. Я. Кон, М. С. Ольминский, С. И. Мицкевич, В. П. Ногин, Е. М. Ярославский. В. П. Ногин жил в ссылке в Верхоянске в 1912—1913 гг. Свои наблюдения историко-краеведческого плана он изложил в книге «На полюсе холода» (1919). Е. М. Ярославский (М. И. Губельман) отбывал ссылку в 1913—1917 гг. в Якутске. В 1915—1917 гг. он заведовал Якутским музеем. В эти годы Ярославский издал обзор «Якутский областной музей за 25 лет своего существования».
Большие исследования провел во время ссылки Лев Яковлевич Штернберг (1862—1927). Его статьи о гиляках привлекли внимание Ф. Энгельса[68]. Л. Я. Штернберг стал создателем советской школы этнографов.
Большой краеведческий материал собран и обработан в работе А. Г. Шлихтера «Кустарные промыслы Енисейской губернии» (1915), ряд историко-краеведческих работ опубликовали Я. М. Свердлов, В. А. Быстрянскнй (Ватин) и др.
