— Он давно не работает? — повторил я вопрос.
— Уже две недели.
— Мы можем найти его дома?
Это спросила Мальвина. Отвечать клерк, скорее всего, не имел права, но отказать такой женщине не смог:
— Неделю назад он уехал.
— Надолго?
— Трудно сказать, любезная синьора. Он заболел и уехал лечиться во Флориду.
Второй клерк принес кофе и, к неудовольствию первого, сел рядом с нами, причем занял более удобную позицию, чем первый. Он сидел немного сверху и мог, если слегка вытянуться, заглянуть за достаточно открытое декольте моей подруги.
И они оба начали рассказывать. Мы узнали, что болезнь у синьора Винсенту тяжелая, и когда он вернется, никто не знает. Узнали, что синьор Винсенту холостяк. Жил один.
— Может быть, спросить у синьора Абиера… — начал я размышлять вслух.
Оба клерка задумались. Потом первый осторожно начал:
— Я не знаю, был ли синьор Винсенту близко знаком с синьором Абиером.
Но его перебил второй:
— Синьор Абиер наш клиент. Очень богатый человек. Но он крайне редко бывает у нас. Я его видел только один раз.
— Если это тот Абиер, которого я знала, — вмешалась Мальвина, как всегда на хорошем английском, — то он за мной когда-то ухаживал.
— Это нетрудно предположить, — начал первый, но его опять перебил второй:
— Синьора не собирается открыть счет в нашем банке?
Синьора не собиралась.
* * *
Адрес господина управляющего банком мы нашли в телефонном справочнике. Два одинаковых дома рядом. Вокруг кустарник, цветы. Мы позвонили в дверь с номером, указанным в справочнике. Никто не открывал.
Потом из соседнего дома появился заспанный субъект в длинной белой рубашке.
— Господин Винсенту уехал.
— Когда вернется?
— Нескоро. А может быть, вообще…
— Если не секрет, куда он уехал?
— Какой уж тут секрет! Во Флориду, лечиться.
И опять тот же разговор о болезни. Болезнь тяжелая. Родственников у господина Винсенту нет. Адрес не оставил. Он вообще очень скрытный человек.
— Он уехал неожиданно?
— Нет, нет. Долго собирался. Устроил прощальный вечер. Было много народа. Было очень грустно. Все понимали.
— И синьор Абиер тоже был?
Ни минуты на раздумье.
— Я не знаю синьора Абиера.
— Это друг синьора Винсенту.
Опять ни минуты на раздумье.
— Вероятно, этот синьор живет не в нашем городе. Я его ни разу не видел у синьора Винсенту.
— Как же все-таки найти новый адрес синьора Винсенту?
— Спросите на почте, не оставлял ли он там…
* * *
На почте, расположившейся в светло-кремовом одноэтажном особняке возле банка, говорили с нами любезно.
— Мы сами беспокоимся, уважаемый синьор. На его имя приходит почта, и мы не знаем, что с ней делать.
— Может быть, обратиться за помощью к синьору Абиеру?
Почтовый работник не знал такого.
Поскольку чары Мальвины на почтового работника, судя по всему, не действовали, разговор продолжил я:
— Вы не могли бы помочь мне с адресом господина Абиера? У меня для него письмо.
Сначала в картотеке рылся чиновник, который с нами разговаривал, потом еще двое, но найти человека с фамилией Абиер они не могли.
С этим мы вернулись домой.
* * *
— Давай отдохнем пару дней, — предложил я.
— Подумаем.
На том и порешили. Правда, отдыха не получилось. Мне пришлось сдавать экзамен на водительские права. Практика — куда ни шло, а с устным пришлось повозиться. Но сдал. Устный экзамен сдала и Мальвина, а практику ей пришлось отложить, и она начала брать уроки вождения.
Через пару дней мы начали набеги на соседние с Муньерес городки. Результата никакого. Решили снова наведаться в банк в Муньересе. По случаю Мальвина приобрела совершенно прозрачную светло-кремовую блузку, сквозь которую четко просвечивал бюстгальтер такого же цвета, закрывавший только самую малость бюста.
Оба клерка оказались на месте.
— Синьор Абиер не появлялся?
— Нет.
Оба клерка выглядели расстроенными.
— Интересно, какой он сейчас? Я видела его в последний раз лет эдак… — Мальвина немного подумала и махнула рукой. — Да уж, пожалуй, больше десяти.
Я прикинул, что ей самой десять лет назад было не больше двенадцати и ухаживать за ней мог только злостный педофил. Но Мальвину подсчет годов не смущал:
— Он, наверное, постарел. Он уже носит очки?
— Пожалуй, нет, — неуверенно произнес тот, кого мы называли «второй клерк». — Я вообще видел его один раз.
— А я ни разу, — «первый клерк» был явно расстроен тем, что не может помочь такой красивой даме.
Дома мы подготовили вопросы и Мальвина спросила:
— Он по-прежнему красит волосы?
— Не знаю, я не обратил внимания. Но, кажется, у него волосы темные. Да, темные. Я еще подумал, фамилия нелатинская, а похож на латинца.
— Да, он похож на латинца, — обрадовалась Мальвина.
— Не знаю, как сейчас, но тогда… Я помню, он мне обещал отпустить усы.
— Нет, усов он не отпустил.
— Так и ходит без усов и бороды?
— Да.
— И не растолстел?
— Растолстел. Но не очень.
— Но чуть-чуть пополнеть ему бы не мешало. Он бы стал более представительным. Я его представляю с сигарой. Он был с сигарой?
— Нет, он не курил.
Дальше вмешался я, и мы немного поговорили о трубках и табаке.
Потом еще одна домашняя заготовка.
— Когда я видела его в последний раз, у меня не сложилось впечатление, что он знает португальский. А он говорил по-португальски?
Парнишка оживился. Чувствовалось, здесь ему есть что сказать:
— Он говорил по-испански. У него аргентинский акцент.
И потом опять разговоры о городе, о синьоре Винсенту, который был не таким уж хорошим, как многие полагают.
И последний вопрос задал я:
— Я хочу перевести моему знакомому сто тысяч долларов. Вы можете мне помочь?
— Нужно иметь эти деньги на счету в нашем банке, — ответил «первый клерк».
— Обязательно в вашем отделении?
Ответил «второй клерк».
— Нет. Вы можете положить эту сумму в любом отделении нашего банка. Потом вы можете прийти к нам и сообщить, что намереваетесь перевести эти деньги. Мы попросим вас заполнить формуляр и предложим придти через три дня. Мы направим этот формуляр в Центральное отделение в Рио и, если ваша подпись совпадет с подписью, которую вы оставили когда открывали счет…
— И если на этом счету будет достаточная сумма, — вставил «первый клерк».
— И если при открытии счета не было оговорено каких-либо дополнительных условий для перевода больших сумм, тогда мы попросим вас назвать банк и номер счета, на который вы собираетесь перевести деньги. Если этот банк — клиент «Банку ду Брезил», то проблема решена. Если нет, то мы найдем банк-посредник.
— Но главное — иметь деньги, — закончил тему «первый клерк».
Приехав домой, мы подытожили.
Некто, назвавшийся Лором Абиером, явился в отделение «Банку ду Брезил» в местечке Муньерес вблизи города Сан Бартоломеу и сделал перевод со своего счета в швейцарский банк для дальнейшей оплаты господину Янаеву. Для того, чтобы сделать этот перевод, он должен был по меньшей мере два раза посетить это отделение. Деньги до Янаева не дошли, что-то было неправильно оформлено. Как об этом сообщили синьору Абиеру, нам неизвестно.
Что нам удалось узнать о синьоре Абиере? Возраст и рост неизвестен. Волосы черные, очков не носит, нет ни бороды, ни усов. Говорит по-испански с аргентинским акцентом. Португальским, судя по всему, не владеет. И все.
— Почему ты называешь его синьором? Он скорее всего «герр Абиер», — предположила Мальвина.
Чтобы не обращать внимания на наш интерес к этому «герру», мы решили на время прекратить поиски. Однако через несколько дней убедились, что наша заинтересованность Абиером для многих в этом городе не секрет.
13. Обед
Позвонил директор торговой палаты и пригласил нас на обед.
На обеде знакомых не было. Нас представили владельцу завода по переработке фруктов, известному в городе доктору, директору местной радиостанции и владельцу центральной аптеки. Все были с женами.
За столом говорили обо всем, о чем говорят в подобных случаях. За шампанским хозяин поднял тост за нас с Мальвиной, пожелав нам успехов в бизнесе.
Кофе пили на лужайке, освещенной фонариками в китайском стиле.
Где-то тихо звучала музыка. Два официанта разносили кофе и коньяк. Ко мне подошел хозяин:
— Я наслышан, что вы ищете некоего синьора.
Пришлось признаваться.
— Да. И найти не могу.
— Его зовут…
— Лор Абиер.
— Да, да, Лор Абиер. Должен вам признаться, я хотел сделать вам сюрприз и найти его. Я попросил синьора Куэльу, начальника нашей полиции, помочь мне. И, к сожалению, должен вам сообщить, что даже он с его возможностями — а возможности у него большие — помочь мне не смог.
