На его щеке появилась ямочка.
— Я не очень-то в этом уверен, Софи. Если можете, почему заставляете меня ждать чуть ли не целый год?
— Я обещала вам назвать имя той женщины после того, как мы поможем Элизабет.
— Прошло уже шесть месяцев. — В конце концов, он заговорил на высоких нотах, обнаружив истинные чувства.
— Я не ожидала, что герцог так долго не будет появляться. — Софи начала сомневаться в собственных способностях, предсказывать будущее.
— Скажите мне, Софи, — протянул Сомертон, — вы, в самом деле, знаете имя этой женщины?
— Да, — честно ответила она.
— И вы обещаете назвать его мне после того, как мы закончим с Элизабет?
— Да, — повторила она, разглядывая ковер. Ему не нужно знать — чтобы выяснить, кто Элизабет на самом деле, ему самому может потребоваться немало времени.
— Прежде чем согласиться, я хочу получить ответ на один вопрос. — Сомертон встал и подошел к окну. Отдернув занавеску, он посмотрел на улицу.
— Хорошо, — согласилась она.
— По какой причине вы заставляете меня ждать так долго?
— Потому что ни один из вас не готов.
— Не готов к чему?
Она посмотрела в его светло-карие глаза, которые становились зеленоватыми, когда он сердился.
— К тому, что между вами.
— Вы не можете знать, что между нами! — резко возразил он.
Софи смотрела ему в глаза, пока он не отвел их в сторону. Его щеки порозовели.
— Я точно знаю, что между вами.
Глава 5
Когда закончился обед, Элизабет подошла к Уильяму. То, как вели себя дети за столом, настолько ужаснуло ее, что она едва досидела до конца. Эти дети нуждались не только в хорошей одежде. Пока Люси и Элли присматривали за младшими, Элизабет последовала за Уиллом в его кабинет. Прежде чем подойти к угловому столику, она сделала глубокий вдох.
— Хотите бренди, Уильям?
— Да. — Он даже не поднял глаз от бумаг.
Как же она сможет хитрить и флиртовать с ним, если этот человек ее не замечает? Она налила ему бренди, а себе — немного хересу. Может быть, херес придаст ей храбрости. Кашлянув, она ждала, когда он поднимет глаза и возьмет бокал.
Он откинулся назад и казалось, впервые за вечер заметил ее. Его горящий взгляд обжигал. Помедлив, она протянула ему бокал. Забирая его, он коснулся ее пальцев, и по ее руке пробежала горячая волна.
Почему после всех этих лет первым человеком, к которому она почувствовала влечение, оказался этот упрямый невежа? С бокалом в руке он поднялся во весь рост.
— Давайте сядем у камина, — сказал он и прошел к двум обитым бархатом креслам, стоявшим совсем близко к огню.
Хорошо, что они не будут сидеть за столом друг напротив друга. Она подумала, что пустое пространство между ними позволит ей чувствовать себя более уверенно. Теперь она может видеть его целиком. От широких плеч и груди до…
Элизабет тряхнула головой, чтобы избавиться от неподобающих мыслей. Поколебавшись, она прошла к камину и села в кресло напротив него.
— Полагаю, вы хотите о чем-то поговорить со мной? — спросил он, глотнув бренди.
Она смотрела, как он поднес бокал к своим полным губам, потом ее взгляд переместился на его горло. Никогда раньше ее так не гипнотизировало присутствие мужчины. У нее появилось странное желание дотронуться до его лица, ощутить тепло его тела, поцеловать его в губы. О Боже!
— Элизабет?
— Да, — сказала она. Вспомнив совет Софи, она улыбнулась самой очаровательной улыбкой, на которую только была способна. — Я бы хотела поговорить с вами о детях.
Она посмотрела в открытую дверь и нахмурилась. Кто угодно мог войти и услышать их разговор; она прошла к двери и прикрыла ее.
— Что, есть проблемы с детьми? Неужели Итан подложил вам в кровать лягушку?
— Нет! — воскликнула она. — Он, в самом деле, может это сделать?
Уильям пожал плечами:
— Скорее в кровать одной из своих сестер.
Ей придется каждый вечер проверять свою постель. Снова сев в кресло, она сказала:
— Я хочу поговорить об их манерах. И одежде. И об образовании. И…
— С детьми все в порядке.
Господи, она его рассердила.
— Не совсем. Но все можно исправить. Детей нужно направлять, они учатся от взрослых.
— Мальчики не виноваты, что их мать умерла, когда Саре было три года. Не виноваты они и в том, что их отец не занимался ими после смерти их матери.
— Конечно, нет, — прошептала Элизабет. Сердце у нее сжалось от боли за него и его сестер и братьев. — Должно быть, им было очень тяжело, когда она умерла.
— После смерти моей мачехи здоровье отца стало стремительно ухудшаться. Я думаю, после того как он потерял мою мать, а потом свою вторую жену, он не хотел больше жить. Он очень любил их обеих.
— Мне так жаль, — прошептала Элизабет.
— Последние два года жизни он почти не вставал с постели. Я предлагал ему вернуться в Англию, где он мог бы получить лучший уход, но он отказался. — Теперь Уильям смотрел в сторону. — Он хотел умереть возле своих жен. После его смерти заботиться о детях стал я, мне помогала Алисия.
— Должно быть, вам пришлось нелегко.
— Я делал все, что мог, — буркнул он.
Она встала и дотронулась до его руки. Игнорируя ощущение, возникшее при этом, она добавила:
— Но теперь вы в Лондоне, и даже если вы не собираетесь здесь остаться, вы герцог. Даже если вы пробудете здесь всего несколько месяцев, Люси и Элли нужно достойным образом одеть, чтобы им не приходилось все время сидеть дома. Им нужно научиться, как вести себя за столом, особенно мальчикам. За обедом они жевали с открытыми ртами.
— Я полагаю, им нужна помощь. — Он уставился на ее руку, лежавшую на его рукаве.
Элизабет знала, что должна убрать руку, но вспомнила совет Софи и не сделала этого. Улыбаясь, как она посчитала, соблазнительно, Элизабет произнесла:
— Я могу в этом помочь.
— Вот как?
— Я смогу также помочь вам подготовиться к тому, чтобы предстать перед обществом. Вам нужен камердинер, который подстриг бы вам волосы. — Она протянула руку и коснулась его темных прядей. Его волосы были жесткими, но ей понравилось ощущение на кончиках ее пальцев. Никогда в жизни она не была такой бесстыдной.
Он взял ее за запястье и крепко сжал.
— Элизабет, я фактически помолвлен.
Видимо, он подумал, что она женщина легкого поведения.
— Простите, — сказала она, отдернув руки. — У меня в мыслях не было…
Он повернулся так, чтобы видеть ее, и мягко обнял за плечи.
— Возможно, не будь я почти помолвлен…
— Нет, я, в самом деле, ни о чем подобном и не помышляла, — сказала она, смущенная, что ее поймали на заигрывании с ним, и взбудораженная ощущением его рук на своих плечах. Сердце у нее неистово билось, она отчаянно пыталась унять свои эмоции.
