- Сволочи! - процедил Диркоши. - Завтра они найдут в наших печёнках драгоценные для них ферменты, и тогда уже нас объявят неразумными животными...
Диркоши был биологом из Города. Только не того Города, который был расположен возле Деревни Колори, а Города близ Побережья в полутора тысячах километрах отсюда. Земляне никак не могли понять, почему все промышленные поселения на планете называются одинаково - Городами, а сельскохозяйственные - Деревнями. Не обладали они сенсорным восприятием, при котором аборигену сразу становилось понятным, о каких именно Городе или Деревне идёт речь.
- Тихо! - насторожился Диркоши и выключил радиоприёмник. Кто-то идёт...
Возле землянки послышался характерный скрип снега. Колори задул свечу и подтянул к себе автомат. Скрипнула дверца лаза, и в землянку посыпались хлопья снега.
- Свои, - донёсся до них голос Бентаге.
Он протиснулся в узкий лаз и закрыл за собой дверцу. Колори чиркнул спичкой, вновь зажигая свечу.
- Как там? - спросил Диркоши.
- Нормально. Войск в Деревне нет, а полицейских всех забрали на прочёсывание леса. Саприче у себя в имении. Во дворе двое охранников, а ещё пятеро телохранителей в доме. Но те будут спать, когда мы придём. Собирайтесь.
- Пастролаги будить? - спросил Колори. - Может, не стоит его брать? Сын ведь...
- Я иду, - сказал Пастролаги из своего угла. Он заворочался, хрустя пустой скорлупой яиц стрешей, и встал. - Это моё дело.
Метель поутихла, но снег продолжал валить огромными хлопьями.
- Успеть бы вернуться по снегопаду, чтобы следов не было, пробормотал Диркоши, пристёгивая лыжи.
- Может, отложим на другой раз? - предложил Бентаге.
- Другого раза не будет, - жестко отрезал Диркоши.
- Завтра-послезавтра федеральные войска прочешут и этот район, и нам не уйти.
От ограды у имения Саприче отделилась тень.
- Долго же вы собирались... - пробормотала она голосом Чапари. - Мы здесь совсем закоцубли от холода.
- Где Пашеке?
- Здесь, - донеслось от ограды.
- Охрана ходит?
- Нет. Сидят в сторожке, чай пьют, гады.
- Начинаем. Пашеке, Бентаге - в сторожку. Только чтоб тихо.
Пашеке и Бентаге пролезли под оградой и растворились в ночи. Затем их тени мелькнули на фоне освещенного окна сторожки и вновь исчезли. Минут через пять от сторожки послышался тихий посвист.
- Пошли, - сказал Диркоши.
Возле сторожки стоял Пашеке и держал в руках кружку.
- На, погрейся, - протянул он кружку Чапари.
- О, хорошо! - прошептал тот, с жадностью, обжигаясь, прихлёбывая кипяток. Видно промёрз он здорово.
Колори сунулся было в сторожку, но Пашеке преградил ему путь.
- Не ходи. Не надо.
В дверном проёме появился Бентаге.
- Ну, что? - спросил Диркоши.
- Комната телохранителей первая сразу от входа. Спальня Саприче на втором этаже - третья комната в правом крыле.
Массивные двери особняка были заперты на ключ, но Чапари справился с замком в два счёта и пропустил в особняк Бентаге и Пашеке.
Вначале было тихо, затем в доме что-то тяжело упало, и на крыльце показался Пашеке.
- Порядок, - кивнул он.
- Все пятеро? - переспросил Диркоши.
- Все.
- Почему шум?
- Не всегда бывает гладко, - нервно хмыкнул Пашеке.
Они вошли в дом и, подсвечивая фонариком, прошли по коридору в холл. И тут на лестнице послышались шаги. Диркоши погасил фонарь, и все рассредоточились вдоль стен. Из-за поворота лестничного пролёта появилась фигура в пижаме с керосиновой лампой в руках.
- Что за шум? - спросил голос Саприче.
И тогда Диркоши включил свет в холле.
- Гости у тебя, - насмешливо сказал он, направив автомат на Сарпиче. - Встречай.
Лампа выпала из рук Саприче и разбилась. Керосин расплескался по ковровой дорожке.
- Что же ты, - хмыкнул Диркоши, - электричество провёл, денег - хоть печь растапливай, а сам - с керосинкой? Под простолюдина подделываешься? Так и до пожара недалеко.
Бледный, как мел, Саприче медленно спустился в холл и остановился напротив Диркоши.
- Чего ждете? - спросил он неожиданно спокойным голосом. Стреляйте.
- Это мы всегда успеем.
- Деньги нужны? - презрительно спросил Саприче. - Или покуражиться хотите - ждете, чтобы я на коленях вымаливал жизнь?
Лицо Диркоши окаменело.
- Это ты напрасно, Саприче, начет денег. - Он поднял автомат. - Мы не бандиты.
- Не-ет!!!
По лестнице стремглав сбежала женщина в пеньюаре и, бросившись на грудь Саприче, заслонила его от автомата. Сердце Колори болезненно сжалось - он узнал Ириси.
- Не убивайте его! - зарыдала Ириси.
Сарпиче погладил её по голове, затем отстранил от себя.
- Не унижайся, Ириси, - сказал он и поцеловал её в лоб. Прощай.
- Нет! Нет! Не-ет!!! - забилась она в истерике.
- Уведите её, - попросил Саприче, и лицо его перекосилось. - Только... не трогайте.
- Мы с женщинами не воюем, - сказал Диркоши и кивнул Бентаге.
Бентаге сгрёб кричащую Ириси в охапку и, как она не сопротивлялась, унёс из холла и запер в одной из комнат.
- Я знаю, что сейчас вы убьёте меня, - сказал Саприче. Одно хочу сказать перед смертью - совесть моя чиста. Всё, что мною нажито - нажито честно. Ни одного человека я не обманул ни на грош. И не моя вина, что вы все стали бедными, а я - богатым.
- Ты всё сказал? - спросил Диркоши.
- Всё. - Саприче окинул взглядом нежданных гостей и вдруг узнал Колори. - Просьба есть одна, - усмехнулся он.
- Говори.
- Пусть ваш приговор приведёт в исполнение Колори.
Холодный пот прошиб Колори. Автомат в руках стал чугунным, руки одеревенели, в висках застучала кровь. В ушах до сих пор стоял крик Ириси, и он внезапно понял, что ошибался, вовсе не деньги привели в этот дом его жену. И потому не сможет он нажать на курок.
За спиной шумно задышал Пастролаги и вдруг, со стоном оттолкнув Колори, шагнул вперёд.
- Нет, сынок, - тяжело роняя слова, проговорил он, - это сделаю я.
- Отец?! - Саприче растерялся. - Ты с ними, отец?!
- Да, сынок.
- Но... почему?!!
- Потому, что ты прав, сынок. Ты действительно никого не обсчитывал и торговал честно. Но это земная честность. Ты продавал и перепродавал чужой труд, а сам за всю жизнь не вырастил ни одной брюки, не сложил ни одной песни. И по нашей честности и совести, а не по законам твоей Земли, ты прожил пустую, никчемную жизнь. Поэтому и всё это, - Пастролаги обвёл стволом автомата холл, - принадлежит не тебе.
- Ты не прав отец. Это законы не Земли, а любого цивилизованного общества.
Пастролаги покачал головой.
- Если эти законы заставляют людей, бывших некогда одним народом, брать в руки оружие и убивать друг друга - я не принимаю такой цивилизации. И мне особенно больно, что установлению этих законов способствовал ты. Мой сын. Ты принёс в наш мир, не знавший войн и распрей, заразную болезнь - жить не ради других, а ради себя. И поэтому ты ответственнен за то, что люди сейчас умирают от холода и голода, погибают в братоубийственных войнах. И ты ответственнен за смерть аквов, из которых сейчас делают мази для умягчения кожи земных девиц.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
