— Вперед! — услышал я голос Графа, и лишь затем посмотрел на пол. Лаз был открыт. Дыра примерно в метр диаметром находилась перед нами.
— Добро пожаловать, братуха! — высунулась из провала чья-то черная, бородатая голова и тотчас позвала к себе Графа. Он уже собрался лезть и сам. — Лучше головой вперед, — посоветовал Бородатый и скрылся внизу.
«Как четко и по уму», — подумал я, вспомнив о взрыве на задворках тюрьмы. Между ними была связь, телефоны… Как только мы начали стучать, они подали сигнал и рванули там. Отвод ментам. Сейчас вся свора местных легавых, да и все легавые города, бросятся туда. Террористический акт, пожар! Пока они очухаются и врубятся, что к чему, мы будем уже далеко. Я влез в проем последним. Может быть, потому, что я не спешил. В самом деле, куда спешить? Даже если эти огольцы вырвутся из подсобки и полетят на вахту, их не сразу поймут в суматохе. Но вряд ли они так быстро выломают обитую жестью дверь. К тому же страх вряд ли погонит их наружу. Ментам же сейчас не до нас. Конечно, кто-то из них наверняка натолкнется на трупы офицеров, когда будет бежать туда, где рвануло. Плевать!
Окинув прощальным взором помещение столовой, я скрылся под землей. Лаз был достаточно узким и низким. Я видел впереди себя прыгающий свет, иногда почти пропадающий. «Фонарик», — догадался я. Картоха полз впереди меня, значит, фонарь у Графа. Я прополз метра четыре или, может, чуть больше и вдруг услышал чей-то голос слева: «Смелее, братуха. Дальше будет шире». В лицо мне ударил яркий свет, затем кто-то поймал мою руку и всунул в нее фонарь. «Бери. Я — за тобой». Это был Бородатый. Я с ходу навел на него луч и увидел вместительную нишу в стене. Бородатый сидел в ней на корточках, рядом с ним лежал небольшой мешок и автомат. Теперь я понял, почему он так быстро высунулся из лаза, когда громыхнуло. Спрятался в нише от взрывной волны, хотя взрыв наверняка был целенаправленным.
— Давай, давай, некогда, — еще раз поторопил он меня и достал другой фонарик. — Минут через пять здесь все засыплет… — Он завозился за моими ногами, как только я прополз мимо него. Картоха находился от меня метрах в трех впереди, он кряхтел, медленно продвигаясь вперед. Когда мы проползли еще минут пять, лаз стал намного шире. Я с облегчением расправил плечи и встал на четвереньки. Ползти стало легче, скорость движения резко увеличилась. Сзади рвануло, под коленками сильно вздрогнула почва. Я остановился и повернулся назад — свет фонаря ударил мне в лицо, Бородатый был совсем рядом.
— Далеко еще до выхода? — спросил я его, когда он подполз поближе. Голос мой звучал глухо, неестественно.
— Еще минут десять — пятнадцать. Ползи.
Я прибавил оборотов и больше ни о чем не спрашивал. Минут через пятнадцать, преодолев последние метры, я выполз наружу. Это был подвал, я не ошибся. Тусклая лампочка освещала небольшое помещение, в центре которого, присев на корточки, уже сидели Граф, Картоха и еще двое незнакомцев. В подвале ничего не было, лишь деревянные ящики в углах и несколько ржавых железных бочек. Я поздоровался с этими двумя за руку и отряхнул брюки и куртку. Они смотрели на меня с нескрываемым любопытством и интересом, словно встретили человека с Луны. Я немного растерялся, почувствовав себя в центре внимания. Наконец из лаза показался Бородатый. Один из незнакомцев достал мобильник и с кем-то связался.
— Все нормально. Выходим по одному, — сказал он и пояснил, куда и как следовать, когда мы выйдем из подвала.
— «Тойота», «скорая» стоит в пяти метрах от дома. Вы ныряете в нее, мы с Борманом, — он кивнул на Бородатого, — садимся в тачку.
— Возьми! — Борман протянул Графу короткоствольный автомат и, не удержавшись, бросился обнимать его как родного.
— Потом, потом. — Тот, что был с телефоном, явно нервничал и спешил.
Один за другим мы стали выходить из подвала и подниматься вверх. Я не успел толком ничего рассмотреть, но понял, что дом частный, одноэтажный. Мы заскочили в «скорую», где сидели еще двое, не считая шофера. Окна в доме были темными, это я заметил уже из машины.
Шофер резко рванул с места, и машина понеслась вперед. Свет в салоне был выключен, и потому я не сразу узнал Слона, с которым тоже когда-то сидел; лишь после того как он заговорил вполголоса, я понял, кто находится рядом со мной.
— Где Витя? — спросил я его, уже догадываясь, что Тоска ждет меня где-то на месте.
— Едет, — ответил Слон. — Все ништяк, Михей.
— То есть?
— Он едет на машине впереди нас, не волнуйся. Сопровождение на уровне, есть даже гранатомет! — Слон явно гордился своим участием в таком крутом деле и вряд ли думал об опасности. Для него все происходящее явно было приключением, щекотанием нервов, и только. Граф прикурил папиросу и пыхнул ароматным, но специфическим дымком анаши. «Сейчас ему будет хорошо», — подумал я, вглядываясь в окна машины. Мы мчались на большой скорости по городу, и по тому, как уверенно и четко вел тачку водила, я понял, что за рулем сидит профессионал. Проскочив мост через Каму, машина въехала в полосу сплошного леса, который заслонял небо по обе стороны от дороги. Трасса была неосвещенной, и лишь дорожные знаки и указатели «загорались» от света наших фар, словно подмигивая спешащим беглецам.
— В Закамск? — узнал я знакомые места.
— Да, — ответил шофер. — Туда.
— Далековато вообще-то.
— Зато без шухера, — заметил Слон. — Здесь если и попадутся менты, мы знаем где. Да и потом их будет двое-трое от силы.
— Как сказать, — усомнился я. — Связь у ментов сейчас хорошая.
— Не успеют. Шеф все просчитал. Потом расскажет, — назвал он Тоску шефом.
— Ну и ладно.
Глава седьмая
Ехать до Закамска было не менее тридцати километров, я это знал. И хотя Закамск и считался городом, ментов там действительно было намного меньше, чем в других районах Перми. Здесь находились заводы и предприятия и в основном жил рабочий класс. И все-таки тридцать километров… Почему Тоска выбрал этот маршрут? Неужели не было возможности тормознуться в центре? Хотя как посмотреть… Пятеро и трое, это уже много. Вместе никак, только по отдельности. Стало быть, две хаты. А сколько глаз вокруг! И какой грандиознейший хипиш начнется в области! Уже начался, поди. Мы едем, а менты уже шуршат вовсю. Сколько времени прошло с момента взрыва? Минут тридцать, около того. Не так уж и мало. Дорога была неважная, машину то и дело потряхивало на выбоинах. Все молчали. Я определил, что мы вот-вот оставим лес и вынырнем на открытое место. Начнутся дачи и поселки.
Молчание Графа заставило меня призадуматься — то ли изменился я, то ли он. Возраст, усталость? Ему ведь далеко за сорок. Я заметил в нем перемену, большую перемену. Какая-то необъяснимая печать вырисовывалась на его исхудавшем лице. Не вырисовывалась даже, а проступала. Но мы были взволнованны, говорили о побеге, и у меня не было времени думать о какой-то печати. К тому же эта «дурь», «план»… Он ведь без конца курит анашу, как перед смертью! Годы берут свое, факт. Или он что-то предчувствует? На душе у меня стало тревожно, очень тревожно. Внезапно, резко, до холодка. Все прошло слишком уж гладко, гладко и быстро. Три трупа и один раненый, но без сучка и задоринки, словно по мановению чьей-то невидимой руки. Так не бывает, нет. Конечно, помог глушитель, внезапность, дерзость, но все же…
Одного мента я не жалел, того дерзяка в камере, но вот козла майора и совсем незнакомого мне его спутника было жаль. Кому сказать и кто поверит? Смешно. Свои не поймут, чужие плюнут. Эх, скинуть бы лет десять — пятнадцать с плеч… Я отогнал от себя глупые мысли и тоже закурил. Лес действительно кончился, вдали засветились огнями дома. Едва я успел сделать несколько затяжек, как шофер резко затормозил.
— В чем дело? — Граф очнулся и подался к перегородке, разделяющей нас и водилу.
— Остановились впереди. Что-то не так, — пояснил тот и приложил к уху телефон.
— Дорога перекрыта. Три тачки с легавыми проверяют всех! — К нам уже бежали из первой машины. Когда дверь открылась, я увидел Тоску и еще одного рядом. Я спрыгнул на землю и крепко обнял его. — В чем дело, Витя? Где менты?
— Влипли. Кажется, влипли, Михей. — Он запыхался и был очень взволнован.
— Говори, не тяни. Где менты?
— Впереди. Там мой человек. Он только что позвонил мне и сказал, чтобы мы сворачивали куда угодно. Дорога полностью перекрыта легавыми, трясут всех. Там уже небольшая пробка образовалась. Вот блядство!
— Куда можно свернуть? Думай быстрее, брат!
— Вот поселок, но нас слишком много. Здесь всего сорок — пятьдесят домов. Я думал, прорвемся! Эх! — Он выругался от души и посмотрел по сторонам.
— Выхода нет. Поворачиваем назад, едем несколько километров и гасимся в лесу. Мотыль, — повернулся он к водиле, — свяжись с задней машиной и поясни. Быстрее! — Витя захлопнул дверцу «тойоты» и побежал к своей тачке.
