— Конечно я же твой первый пациент. Боишься, облажаться?
Да что с ним такое?
— Нет, не боюсь! И к твоему сведению ты не первый мой пациент! За место я не держусь — вспоминаю про Петра Семёновича и Дарью, аж противно становится — я просто хотела помочь тебе, но если ты против, ради Бога — поднимаюсь с кровати — я и пальцем к тебе не прикоснусь — иду на выход из палаты. Да сколько можно всем издеваться надо мною сегодня! Я тоже человек не железный! Облажаться. Да я очень боюсь последствий, вдруг у него начнётся аллергия на эту мазь, но попробовать стоило и ему бы легче стало. Обидно за такое отношение, чувствую, что слёзы подкатывают, и не хочу, чтобы он это почувствовал, поэтому спешу выйти из палаты, тянусь к ручке двери.
— Марин, прости — слышу его хриплый голос, и ноги словно к полу прирастают.
Слышу, как скрипит его кровать, а потом он сдавленно стонет. Он что повернулся?
Оборачиваюсь. Руслан и правда лежит на спине, зажмурившись.
Включаю свет, он бьёт по глазам, но через несколько секунд, глаза привыкают, и я вижу всё.
— Руслан — подхожу к нему — зачем ты повернулся, тебе же нельзя пока — прикасаюсь к его плечу — давай обратно — хочу помочь ему повернуться.
Но он и не собирается поворачиваться, пристально смотрит в глаза.
— Я не хотел тебя обидеть — его глаза поблёскивают, он волнуется? — Просто…
Просто ты переживаешь…
— Ничего — пытаюсь его успокоить — переживу — натягиваю улыбку.
— Нет, правда, прости, я не должен был…
— Прощу, если повернёшься на бок — надо же его как-то заставить.
— Марин — он хмурится.
— Так пациент номер один, быстро на бок — моё терпение уже лопается.
Он недовольно поджал губы, и повернулся на бок, не говоря ни слова, только поморщился от боли.
Хорошо, хоть что-то.
Вспомнила, что нужно обработать руки, и пошла к раковине.
— Уже уходишь? — доносится в спину.
— Да, я же боюсь облажаться, поэтому ничего делать не буду — не могу удержаться от колкости и открываю кран. Мою руки тщательно, и обрабатываю антисептиком.
Когда подхожу к кровати, Руслан растерянно смотрит на меня.
— Давай посмотрим, что там у тебя?
Он выдыхает с облегчением и стягивает одеяло со спины.
Наклоняюсь над ним. Повязка сухая, слава Богу. Отклеиваю один край повязки и отгибаю.
Кожа вокруг шва немного припухшая и красная, возможно послеоперационный отёк, и он пройдёт сам по себе. Решаюсь прощупать и тихонько прикасаюсь к не повреждённой коже. Она показалась мне горячей, это плохо.
— Тебе температуру мерили? — спрашиваю.
— Нет — отвечает тихо.
Да уж, вот как его здесь одного оставишь?
Поднимаюсь и присаживаюсь рядом с ним.
Он взволнованно смотрит на меня.
— Сам шов сухой, это хорошо, но кожа вокруг воспалена. Это может пройти само, но она горячая, значит есть воспаление.
— И что делать? — спрашивает растеряно.
— Я хотела попробовать мазь, она гипоаллергенная и противовоспалительная, но на всякий случай лучше выпить антигистаминные, вдруг, что-то пойдёт не так — очень боюсь этого.
Ведь главный девиз врача — не навреди. А вдруг всё же пойдёт аллергия.
Руслан тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Ему тоже страшно, наверное.
— Но можно и пока подождать, хотя у тебя и так повышены показатели СОЭ в крови, то есть возможно начинается воспаление и нужно что-то сделать с ним как-то купировать.
— Марин, делай, как считаешь нужным — сказал очень хрипло — а меня обжало волной паники, ведь он сейчас доверил свою жизнь мне фактически, а если и правда пойдут последствия — и чтобы не получилось я готов ко всему — он тяжело выдохнул и прикрыл глаза.
Страшно навредить, а бездействие ещё страшнее…
— Спасибо — не могу больше ему ничего ответить от нахлынувших эмоций.
Он доверяет мне и я должна ему помочь, должна поставить его на ноги.
— Давай попробуем — говорю ему и поднимаюсь с пастели, достаю из кармана мазь и таблетки.
— Хорошо — говорит тихо — его голос немного подрагивает.
— Не бойся, я буду рядом — говорю ему, хотя надо ли ему это.
— Это, уже обнадёживает — он улыбнулся и выдохнул с облегчением.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Хорошо, начнём? — выдавливаю мазь на пальцы.
— Угу — буркнул и прикрыл глаза.
Наклоняюсь над ним и наношу мазь на кожу вокруг шва, стараясь не задеть повреждённые ткани. Руслан вздрагивает, от соприкосновения, чувствую, как напрягаются мышцы под пальцами, а по плечам ползут мурашки. От страха?
— Не переживай, должно помочь — пытаюсь его успокоить и приклеиваю пластырь обратно.
Укрываю его одеялом.
— Всё будет хорошо — обещаю ему, потому, что по-другому быть не должно.
— А почему воспалился? — спрашивает немного хрипло.
— Возможно, слишком рано лёг на спину, либо отёк ещё не прошёл, ведь лёд я приложила тебе поздно.
Поднимаюсь с кровати и подхожу к раковине. Смываю мазь с пальцев.
— То есть я завтра не встану? — в его голосе сквозит отчаяние.
— Посмотрим по твоему состоянию — подхожу к кровати и присаживаюсь рядом с ним.
В его взгляде зажигается надежда.
— Надо выпить таблетки от аллергии на всякий случай — достаю из кармана таблетки и даю ему одну в ладонь. Помогаю запить её водой.
— Спасибо — с тяжёлым вздохом опускается на подушку.
— Руслан теперь ты должен сообщать мне обо всех неприятных моментах, которые возникают где либо. Жжение, зуд, боль, тяжесть дыхания, ну или вообще, если плохо тебе. Это очень важно, чтобы не пропустить начальные признаки аллергической реакции.
— Хорошо, не переживай, пока я себя нормально чувствую — он тихонько касается моей руки, его пальцы оказываются горячими, вспоминаю про температуру и прикладываю ладонь к его лбу, горячая, вот же, блин.
Он удивлённо смотрит на меня.
— Мне кажется у тебя жар — поднимаюсь с кровати — я сейчас принесу градусник.
Выбегаю в коридор, благо пост Ани рядом. На посту никого. Вот же. Осматриваю стеллажи возле стола. Нахожу градусники, обработанные, слава Богу.
Беру один и возвращаюсь к Руслану.
— Давай померим — ставлю ему градусник.
— Марин не переживай так — он берёт меня за запястье и притягивает на кровать — это всего лишь температура.
— Ты себя хорошо чувствуешь? — не могу удержаться и провожу по его мягким волосам.
— Очень — он улыбнулся.
— Обманываешь — подкалываю его.
— Нет, правда спасибо, и прости ещё раз. Иногда я бываю невыносим, наверное поэтому со мною никто не общается — грустно улыбнулся.
— Как это? А девушка, что приходила к тебе сегодня?
— Лина? — он удивился — она просто случайная знакомая.
Странно.
— Девушка одного пациента вашего же центра. Григорьева Дмитрия.
— У него тоже проблемы с позвоночником?
— Да, он снимал у меня квартиру, оборудованную под колясочников.
Колясочников? Да что с тобою произошло?
— У тебя есть такая квартира? Это же очень дорого оборудовать.
По его лицу проскользнула волна боли и какой-то безысходности, отчаяния.
Я поняла, что очень задела его вопросом, хочу извиниться, но он отвечает.
— Родителям ничего не жалко было для брата, они ему бы луну с неба достали, если бы он захотел.
Если у него такие богатые родители, то почему он лечится по бюджету у нас? Похоже, все лавры достаются только брату…
— Теперь это квартира моя, я жил в ней, когда — осекается — не мог ходить, а теперь её сдаю, чтобы было на что жить.
Какой-то резонанс в отношении к нему. Не мог ходить?
— Что случилось с тобою? — не могу удержаться от вопроса
Он зажмурился, словно ему очень больно.
— Прости, я не должна лезть к тебе с расспросами — беру его за руку.
Он тяжело выдыхает, словно решается на что-то очень серьёзное.
Глава 15
Руслан.
Всё пережитое за эти полтора года снова возникает перед глазами. Авария, больница, родители, слова отца, потом мой персональный ад, нет не хочу вспоминать всё это с силой закрываю глаза.
