А что? Каждый развлекается в меру своего недоразумения.
— Упертая ты, Янка, — заключила Лера, — просвещаю я тебя, воспитываю, старшенькая, а толку ни фига… Валяй, тебя не переделаешь, собралась — иди, — снизошла сестренка. — Только ты поосторожнее сегодня — тебя же соплей перешибешь, а нынче в зале басмайчики тусуются, мальчики продвинутые, шеф сам их тренирует… Может, я сама к вам попозже загляну — любопытно посмотреть, на что ты там похожа.
Я переоделась, подпоясала старенькую каратеги — тренировочную курточку такую, вроде кимоно, хотя не кимоно, но пусть будет кимоно, чтобы не запутаться, — и направила стопы в «место встречи с истиной». Так с японского переводится «додзё», попросту — спортивный зал, специально оборудованный для занятий карате. Будем проще, правильно?
Зал в «Гусятнике» неплох, потому и пользуюсь. Одна стена зеркальная, как в балетном классе: помогает начинающим корректировать ужимки и прыжки, те самые дачи, укэ, цуки, учи, гери — стойки, блоки, разнообразные удары руками и ногами. В стороне — несколько боксерских груш и пара макивар, не считая десятка двуногих и прямоходящих, которые на данный момент в центре помещения под руководством сэнсея упражнялись в рукомашестве и дрыгоножестве.
Грозные «басмайчики» до серьезных «басмачей» явно не дотягивали. В движениях тяжеловаты, словно заторможены, а без концентрации и скорости сильного удара не получится. Перекаченными на тренажерах мышцами пацанам вольно на пляже соплюшек соблазнять, карате же на иной биомеханике построено. По мне вообще не скажешь, что я в состоянии кирпичи крушить — с десяток, как в лихом кино, без нужды не буду, но за пару-тройку поручусь.
Сам сэнсей Басмаев любопытнее. Авторитетный бизнесмен, давным-давно — выходец с Кавказа, по национальности, я слышала, ингуш, по лицу не скажешь. Тренирован, для своих сорока с изрядным лишком лет в идеальной форме; типа карате владеет, да, вот только слабовато мне в его черный пояс верится. Впрочем, я и своему-то не слишком доверяю, однако моего опыта достаточно, чтобы за басмаевской самодеятельностью разглядеть неплохую базу — на уровне некогда отлично подготовленного бойца армейского спецподразделения, не более того. Но ничуть не менее, а для его «басмайчиков» — так вовсе выше крыши.
В зале на меня особого внимания не обратили. За два года я здесь примелькалась, изначально держалась обособленно, сэнсей не возражал. Так и в этот раз — размявшись, я в сторонке с полчаса отрабатывала ката, то есть формальные упражнения, определенные комбинации блоков и ударов, вроде боя с тенью. Довольно быстро добилась нужного сосредоточения, с удовольствием поимпровизировала, разнообразя обязательную программу «танцев» карате кое-какой конфуистской экзотикой. Никому я не мешала, никто мне не мешал, очередь была за макиварой, но…
Вышло по-другому. Человек предполагает, но не располагает, а женщина есть тоже человек. Для начала в зале в роли зрительницы объявилась Лера, а затем ко мне подошел сам сэнсей Басмаев. Надо же, и этот снизошел, будто сговорились.
Импозантный господин Басмаев в черном кимоно с вышитыми золотом драконами был подчеркнуто любезен.
— Здравствуйте, рад вас видеть, Яна, давно вы не заглядывали. Знаю-знаю, вы в отпуске гуляли. Удачно отдохнули? — приветливо улыбнулся он.
— Благодарю вас, Руслан Ибрагимович, очень хорошо. Надеюсь, я вам не помешала? — обозначила я вежливое уважение.
— О чем вы, Яна, всегда добро пожаловать! А знаете, ваша тренировка впечатляет. Но зачем же вы всё время в одиночку упражняетесь? Нет, ката, конечно, хорошо, макивара тоже, но в нашем спорте без спарринга не обойдешься. Как вы полагаете?
— Без сомнения, Руслан Ибрагимович, я б охотнее с партнером поработала, только все при деле. Да и кто из ваших мастеров, — я про себя поморщилась, — на меня размениваться станет?
— Так может быть я сам на что-нибудь сгожусь? — галантно предложил Басмаев. — Не стесняйтесь, поглядим, что у вас получится. Свободный спарринг, счет до трех ударов, удары на касание, лайт-контакт, не больше… Ну так как — отважитесь?
За что боролись! э-э… и за то спасибо. Давай, коза, попрыгаем. И ножками подрыгаем… А почему бы нет? Правда, партнер раза в полтора потяжелее, но — почему бы нет?
Действительно, а почему бы нет?
«Басмайчики» мигом освободили середину зала, предвкушая изрядную потеху. Пигалица против мэтра, этакой козляти бы волка забодати! Лерка на галерке чуть не аплодировала… Ладно, сделаем публике красиво.
Мы обменялись ритуальными поклонами. Хаджамэ! Танцы начались. Именно что танцы: Басмаев явно собирался сначала вдоволь наиграться, а после победить с явным преимуществом. Ладушки, предложенные правила игры меня устраивали, мне такие кошки-мышки на руку. И на ногу. И вообще: против тренированного мужчины-средневеса мое превосходство в технике можно было реализовать только в виде своеобразных пятнашек на татами.
«Запятнать» себя я не давала, басмаевские выпады блокировала, сама пока не атаковала. Выжидала, что называется — прокачивала, оценивала противника, помаленьку выматывая его и сбивая с ритма. Оценила: работает на публику, уверен — может победить едва лишь пожелает. Комбинирует эффектно, но не эффективно, хотя и не щадит. Опаньки! А пропускать не любит, сам кружево плетет, но на простеньких контратаках сыпется. И дыхание у меня получше, недаром я хотя бы раз в неделю кросс за городом бегаю. Опаньки! А ведь я и завалить его могу…
А оно мне надо? Спасибо, но я и без того здорово лягнула мужика по самолюбию, теперь желательно сохранить лицо. Ему — вообще, мне — в буквальном смысле, поскольку теперь распаренный сэнсей попер на меня всерьез, как бык на матадора. Правила игры без спросу изменились — и если не заваливать, то время было сваливать, только элегантно. Лично мне победа не нужна, но себя я тоже уважаю, по крайней мере за-ради уязвленного самолюбия Басмаева намеренно пропускать его удары я не собиралась — травма гарантирована. Опять-таки — а вот оно мне надо…
Валить — или валить, заваливать его — или от греха подальше лучше сваливать? Из двух зол привлекательнее выглядело третье: я провожу в прыжке эффектную атаку, противник ставит элементарный блок, я изображаю как бы рикошет от блока и мягко, но очень кинематографично рушусь на татами. Все довольны: зрелище достойное, сэнсей как будто «победил», я тоже оттянулась. Трюк чуть-чуть рискованный, но для меня одной, Басмаеву достаточно блок поставить грамотно.
Как в кино придумано.
Поехали.
— Киай!
А где же блок? За что боролись на то и напоролись: вместо блока оказался лоб, но в остальном — всё почти что правильно. Всё как бы по сценарию, но с точностью до наоборот, потому что на татами обрушилась не я, а сам сэнсей Басмаев. Нашелся мне сэнсей! В момент моей атаки до одури запаренный Басмаев сделал шаг вперед и лбом попал по пятке. Или же — под пятку. Или же я пяткой угодила в лоб, кому что больше нравится. По-английски — фулл-контакт, фулл по-русски означает полный. Мог быть и полнее — в полете я успела частично среагировать, чуть смягчить удар, но для нокаута и того хватило. Очень кинематографично получилось, особенно черное кимоно с желтыми драконами…
А где же розы?
В зале — ох! — и тишина кромешная; у Лерки — глаза по чайной плошке, напряжение вокруг — как в воздушном шарике, готовом сию минуту лопнуть: плюмс!..
Однако пронесло. Пауза не слишком затянулась — Басмаев шевельнулся, собрался и поднялся на ноги. Молчание загустело до состояния хоть ломтиками режь.
Сэнсей таки нашелся:
— Поздравляю, Яна, вы лучше, чем мне думалось, — покровительственно выговорил он. — Способности у вас определенно есть, навыки имеются, а мастерство — дело наживное. Будете упорно заниматься — сможете такие вещи делать не случайно, а вполне сознательно. Но не обольщайтесь, вам до этого еще, как говорится, учиться, учиться и учиться. Не расстраивайтесь, бывайте здесь почаще, чем смогу — охотно помогу. — Басмаев поклонился. — Благодарю за спарринг.
