в О́сака
В саду, где раскрылись ирисы.
Беседовать с старым другом своим —
Какая награда путнику!
* * *
Я не увидел осеннего полнолуния на берегу Сума́
Светит луна, но не та.
Словно я не застал хозяина…
Лето на берегу Сума.
* * *
Увидел я раньше всего
В лучах рассвета лицо рыбака,
А после – цветущий мак.
* * *
Рыбаки пугают ворон.
Под нацеленным острием стрелы
Кукушки тревожный крик.
* * *
Там, куда улетает
Крик предрассветный кукушки,
Что там? – далекий остров.
* * *
Флейта Ацумори
Храм Сумадэ́ра.
Слышу, флейта играет сама собой
В темной гуще деревьев.
* * *
От бухты Сума до бухты А́каси можно добраться пешком, так близко они друг от друга. Поэтому я сказал:
Улитка, улитка!
Покажи нам рожки,
Где Сума, где Акаси!
* * *
Провожу ночь на корабле в бухте Акаси
В ловушке осьминог.
Он видит сон – такой короткий! —
Под летнею луной.
Стихи из путевого дневника
«По тропинкам севера»
* * *
Уступаю на лето свой дом
И ты постояльцев
Нашла весной, моя хижина:
Станешь домиком кукол.[97]
* * *
Весна уходит.
Плачут птицы. Глаза у рыб
Полны слезами.
* * *
На горе «Солнечного света»[98]
О священный восторг!
На зеленую, на молодую листву
Льется солнечный свет.
* * *
Погонщик! Веди коня
Вон туда, через поле!
Там кукушка поет.
* * *
Майские дожди
Водопад похоронили —
Залили водой.
* * *
На старом поле битвы
Летние травы
Там, где исчезли герои,
Как сновиденье.
* * *
Тишина кругом.
Проникает в сердце скал
Легкий звон цикад.
* * *
Какая быстрина!
Река Могами[99] собрала
Все майские дожди.
* * *
Трехдневный месяц
Над вершиною «Черное крыло»
Прохладой веет.
* * *
Там, где родится поток,[100]
Низко склонилась ива:
Ищет ледник в земле.
* * *
«Ворота прилива».
Омывает цаплю по самую грудь
Прохладное море.
* * *
Жар солнечного дня
Река Могами унесла
В морскую глубину.
* * *
Бушует морской простор!
Далеко, до острова Садо,
Стелется Млечный Путь.[101]
* * *
В гостинице
Со мной под одной кровлей
Две девушки… Ветки хаги в цвету
И одинокий месяц.
* * *
Как пахнет зреющий рис!
Я шел через поле, и вдруг —
Направо залив Арисо́.[102]
* * *
Перед могильным холмом рано умершего поэта Иссё[103]
Содрогнись, о холм!
Осенний ветер в поле —
Мой одинокий стон.
* * *
Красное-красное солнце
В пустынной дали… Но леденит
Этот ветер осенний.
* * *
Местность под названием «Сосенки»
«Сосенки»… Милое имя!
Клонятся к сосенкам на ветру
Кусты и осенние травы.
* * *
Шлем Санэмори[104]
О, беспощадный рок!
Под этим славным шлемом
Теперь сверчок звенит.
* * *
Расстаюсь в пути со своим учеником
Отныне иду один.
На шляпе надпись: «Нас двое»…
Я смою ее росой.
* * *
Белее белых скал[105]
На склонах Каменной горы
Осенний этот вихрь!
* * *
Хотел бы я двор подмести
Перед тем, как уйти… Возле храма
Ивы листья роняют свои.
* * *
Расставаясь с другом
Прощальные стихи
На веере хотел я написать —
В руке сломался он.
* * *
Волна на миг отбежала.
Среди маленьких раковин розовеют
Лепестки опавшие хаги.
Сцепленные строфы (рэнку)[106]
из поэтического сборника
«Соломенный плащ обезьяны»
I
В городе нечем вздохнуть.
Бродят душные запахи…
Летней ночи луна.
(Бонтё)[107]II
«Жарко! Жарко! Нет сил…»
Голоса у каждых ворот.
(Басё)III
В разгаре еще на полях
Вторая прополка риса,
А колос уже налился.
(Басё)[108]IV
Усталый крестьянин стряхнул
С рыбешки сушеной пепел.
(Бонтё)V
Здесь, как на чудо, глядят
На серебряную монету…
Глухая харчевня в горах.
(Басё)[109]VI
Вот уж совсем не к месту! —
У парня длинный кинжал.
(Кёрай)VII
Вдруг выпрыгнет в темноте
Вспугнутая лягушка
Из чащи спутанных трав.
(Бонтё)VIII
Сбиравшая травы женщина
Роняет из рук фонарь.
(Басё)IX
От мира она отреклась
В те дни, когда набухали
На вишне бутоны цветов.
(Кёрай)[110]X
Как тягостно жить зимою
На дальнем морском берегу!
(Бонтё)XI
Кажется, стал бы глотать
Рыбу вместе с костями
Этот иссохший старик.
(Басё)[111]XII
Привратник в дворец обветшалый
Юношу тайно впустил.
(Кёрай)XIII
Ширмы упали вдруг…
Неопытные служанки
Толкнули их невзначай.
(Бонтё)[112]XIV
Какая убогая баня!
Циновки на грубом полу.
(Басё)XV
Летучие семена
Осенних трав рассыпает
Холодный вечерний вихрь.
(Кёрай)XVI
Озябший бонза спешит
Скорее в храм воротиться.
(Бонтё)XVII
Печально бредет поводырь,
К своей обезьяне привязан…
Осенняя светит луна.
(Басё)XVIII
«О, если б хоть мерку риса
Для подати мне собрать!»
(Кёрай)XIX
Пять-шесть живых деревец
Переброшены через лужу…
На топких полях вода.
(Бонтё)XX
Прохожий в белых носках
Забрызган черной грязью.
(Басё)XXI
Меченосцы шумной толпой
Подгоняют коня господина.
Как быстро пронесся конь!
(Кёрай)XXII
Расплескалась из ведра вода
У мальчиков-подмастерьев.
(Бонтё)XXIII
Дом покупателя ждет.
Рогожи в дверях и окнах…
Но старый колодец хорош!
(Басё)XXIV
Среди травы багровеет
Созревшего перца стручок.
(Кёрай)XXV
В ярком сиянье луны
Сандалии из соломы
С тихим шорохом кто-то плетет.
(Бонтё)XXVI
Из халата блох выбивает
На дворе одинокий вдовец.
(Басё)XXVII
Громко хлопнула вдруг
Крышка на крысоловке.
А в доме – и крысы нет!
(Кёрай)XXVIII
У сломанного сундука
Верх давно отвалился…
(Бонтё)XXIX
Открыта ветрам и дождю,
Стоит убогая хижина…
Недолговечный приют!
(Басё)XXX
Венец одинокой жизни —
Создан изборник стихов!
(Кёрай)XXXI
Старик перечел стихи.
Дрогнули воспоминанья…
Сколько раз он любил!
(Бонтё)XXXII
Конец один для поэта:
Нищета в закоулке глухом…
(Басё)XXXIII
Отчего – и сам не поймет! —
Глотает он жидкое варево,
А слезы в горле стоят…
(Кёрай)[113]XXXIV
В доме, где нет хозяина,
Так широк опустевший пол!
(Бонтё)XXXV
Почесывая ладонь,
Сидит одинокий сторож
В тени вишневых цветов.
(Басё)XXXVI
Не зыблется легкая дымка…
Сон затуманил глаза.
(Кёрай)
