— А Машка чего ответила? — заволновался Пашков.
— Да как всегда, — уклончиво проговорила Таня.
— Ну, и ладно, — беззаботно махнул рукой Пашков. — Главное, у Андрея теперь обострения язвы не будет. Думаю, тут виновато солнце, — поставил себе диагноз он. — Мы вчера с Сашком целый день провели на крыше. Проверялись на стойкость во время теплового удара.
— Теперь-то как себя чувствуешь? — спросила заботливо Таня.
— А что мне сделается, — уже совершенно пришел в себя Пашков. — В школу-то пойдем или куда-нибудь закатимся?
— Думаю, надо вернуться, — принял решение Олег. — Мы и так Андрею урок сорвали.
— Тогда бежим! — крикнула Катя. — Как раз успеем на литературу!
Глава IV
НОВЫЙ ВИЗИТ В САЛОН «МАГИЯ»
По возвращению в школу Пашков обрел свою обычную эмоциональную форму и даже три раза подряд ухитрился напомнить юным детективам, что они с братаном Сашком ждут не дождутся очередного расследования. «Пока совершенно ничего нет, Лешка, — отвечали пятеро друзей, — а там будет видно». Правда, при этом их мучили некоторые угрызения совести. Как-никак Лешка сегодня действительно совершил героический поступок и в определенной мере рисковал жизнью. Неизвестно еще, чем бы все кончилось, не втащи его Андрей Станиславович вовремя из окна в класс. Поэтому Олег даже подумал и впрямь поручить Лешке что-нибудь не очень опасное. Правда, окончательное решение было отложено на неопределенное будущее.
На уроке литературы Пашков неожиданно отличился. Он очень складно пересказал «Бедную Лизу» Карамзина. Только у него почему-то Лиза фигурировала в мужском роде. А в конце Лешка с трагическим пафосом изрек: «Так и окончил во цвете лет свои дни в пучине пруда несчастный возлюбленный!» По классу пронеслись сдавленные смешки. Однако огромный пожилой учитель литературы Роман Иванович, вечно ожидавший от девятого «В» каких-нибудь подвохов, был все равно приятно удивлен.
— Неплохо, совсем неплохо, Пашков, — вытер платком он блестящую лысину, по бокам которой густо вились седые кудри. — Некоторые ошибки в изложении, разумеется, есть, но прогресс налицо.
— Представляю себе, какие ошибки были бы у самого Романа, если ему приворотного порошка дать, — прошептала Катя на ухо Тане.
— Я тебе ставлю пять, Пашков. Правда, с минусом, — прогудел густым басом литератор.
Пашков широко улыбнулся и поспешил с дневником к учительскому столу. Обычно оценки по литературе у него выше троек не поднимались, и теперь он был искренне удивлен. Главное чудо заключалось в том, что «Бедную Лизу» Пашкову когда-то давно читала вслух бабушка. С тех пор он об этом произведении забыл и думать. И вдруг оно у него всплыло в памяти. «Это, наверное, мне за то, что я спас сегодня Андрея», — блеснула догадка в Лешкиной голове. И он протянул дневник Роману Ивановичу.
На большой перемене пятерым друзьям пришлось отдуваться перед Андреем Станиславовичем. Зазвав их в пустой класс, он плотно затворил дверь.
— Может быть, объясните, что с вами сегодня произошло на истории? — несколько раз громко чихнув, спросил он.
— Это не с нами, а с Пашковым, — попытался Темыч свалить все на Лешкины плечи.
Но трюк не прошел. Классный руководитель девятого «В» сурово воззрился на пятерых друзей.
— А ну, признавайтесь, что вы на сей раз задумали?
— Андрей Станиславович, мы вам потом все расскажем, — ответил Олег.
— Опять какой-нибудь криминал учуяли? — забеспокоился классный руководитель. Каждое расследование пятерых друзей стоило ему немалых нервов.
— Нет, — быстро проговорила Таня. — Тут совсем другое.
— Положим, вы говорите правду. — Вообще-то Андрей Станиславович с доверием относился к этим ребятам. — Но давайте условимся: если это ваше «другое» в результате окажется преступлением, тут же предупредите меня.
— Обещаем! — хором выкрикнули друзья. «Уж эта история с приворотным зельем никак не тянет на преступление, — подумал каждый из пятерых. — Типичная мистика».
— Теперь так, — продолжал Андрей Станиславович. — На кой черт вам понадобилось вешать директору на уши лапшу по поводу новой методики?
— Не хотелось, чтобы у вас неприятности были, — стал объяснять Олег. — Михаил Петрович вошел к нам в совершенно неподходящий момент.
Андрей Станиславович не смог сдержать усмешки.
— Какой бы там ни был момент, на будущее учтите: со своими неприятностями я как-нибудь сам разберусь. Я чуть со стыда из-за вас не сгорел. Вызывает меня Михаил Петрович и начинает хвалить за несуществующую методику. Думаете, на этом все кончилось? — обиженно поглядел на своих питомцев классный руководитель.
— А что такое? — заволновалась Катя.
— Да так. Совсем пустячки, — вновь начал чихать Андрей Станиславович. — Михаил Петрович теперь намеревается провести педсовет, посвященный современным педагогическим экспериментам. И главным докладчиком просил быть меня.
— Ну, ни фига себе! — воскликнул Женька. — Как же теперь быть?
— Между прочим, такой метод преподавания действительно существует, — сказал Олег.
— Вот ты, милый мой, мне доклад на эту тему и подготовь, — принял решение классный руководитель девятого «В». — Срок тебе даю месяц.
— Подготовлю, — вздохнул Олег.
— Во всяком случае врать это тебя отучит, — подвел итог Андрей Станиславович. — Ладно. Идите в буфет. У вас еще двадцать минут до звонка осталось.
Когда они уже открыли дверь, учитель их вновь окликнул. Ребята обернулись.
— Слушайте, а что случилось с Пашковым? — внимательно поглядел на них Андрей Станиславович.
— Сами не знаем, — пожал плечами Олег.
— Лешка сказал: у него это от солнца, — торопливо проговорила Катя. — Они вроде бы с братом Сашком вчера целый день проторчали на крыше.
— Вообще-то от перегрева может все что угодно случиться, — задумчиво произнес Андрей Станиславович. — Хотя… — он умолк. Затем добавил: — Если бы солнечный удар, то так быстро бы не прошло.
— Нет, у него совершенно прошло, — сказал Темыч. — На улице еще несколько песен спел про любовь, а потом будто проснулся.
— Нд-а-а, — протянул Андрей Станиславович. — Ну, хорошо. Бегите. А то поесть не успеете.
Друзья вышли из класса и спустились во двор. Есть никому из пятерых не хотелось. Они были целиком и полностью захвачены историей с приворотным порошком.
— Ничего себе Гликерия, — проворчал Тема, когда они оказались в укромном уголке двора.
— Что-то мне кажется, ты вообще считал ее шарлатанкой, — усмехнулась Катя.
— Вечно ты все мои слова переиначиваешь, — отозвался Темыч. — Я говорил, что нужно эту Гликерию проверить.
— Да уж, — сказал Олег. — Проверка классная вышла. Даже не верится.
— Мне тоже, — кивнула Таня. — Если бы кто-нибудь рассказал, никогда не поверила бы.
— Тем более надо в салон «Магия» сегодня сходить, — лишь укрепился в своем намерении Олег.
— А давайте все вместе, — поглядел на него с надеждой Женька. — Вдруг я, например, что-нибудь такое тоже замечу.
— Нет, — возразил Олег. — Я сегодня туда отправлюсь один. А там разберемся, как будем действовать дальше.
Женька тяжело вздохнул, но больше не настаивал. Дело явно принимало нешуточный оборот. Он и сам понимал: с госпожой Гликерией следует действовать осторожно.
— А давай я тебя подожду возле салона, — выступил Женька с новым предложением. Он просто не мог сидеть сложа руки, пока Олег будет там.
— Ладно, — улыбнулся Олег. — Покрутишься где-нибудь рядом. Вдруг что-нибудь интересное на глаза попадется.
— Уж будь спокоен: не упущу, — остался очень доволен Женька.
— Кстати, вам тоже сидеть без дела не придется, — перевел Олег взгляд на девочек.
— То есть? — посмотрели на него Катя и Таня.
— Надо Мою Длину пасти, — внес ясность Олег. — Вообще-то я элемента случайности тоже не исключаю.
— Тем более что Пашков давно на Моей Длине зациклен, — подхватил Тема.
— Вот именно! — захохотал Женька. — Солнышко голову ему напекло, вот Пашков с тормозов и съехал.
— Все может быть, — тщательно протер очки носовым платком Олег. — Но рисковать Андреем мы не должны.
— Школьникова теперь не уймется, — поглядел на друзей исподлобья Темыч. — Она вообще, как танк. Все преграды сметает.
— И порошка у нее еще много, — сказала Катя.
— Да, — подтвердила Таня. — По крайней мере на три порции хватит.
— Тем более с нее глаз не спускайте, — помрачнел Олег. — Боюсь, она нам хлопот доставит…
— Тут уж ничего не поделаешь, — деловито заметил Тема. — Надо так надо.
— Тебе хорошо рассуждать, — ответила Катя. — А нам теперь с ней придется разыгрывать большую дружбу. Всю жизнь мечтала.
