Нас прибывало от панихиды к панихиде у решеток расстрельного стадиона. Мы узнавали своих сразу, с одного взгляда, даже если никогда не виделись до этого. Они приезжали из других городов, из-за новейших границ. И там, в других городах, за всякими границами, мы легко и радостно находили друг друга - по особому напряжению в голосе, как только речь касалась позорных сцен танково-телевизионной расправы.
Да, мы до сих пор не знаем и никогда, наверное, не узнаем хотя бы приблизительного числа своих погибших единоверцев. Их больше, чем мы догадываемся. Но значит, и нас вместе с ними больше, чем предполагают затаившиеся расстрельщики всех мастей.
Чтобы сбить нарастающий вал нашего никем не организованного воссоединения, они затеяли Чечню. Большей кровью думали замазать, затереть до невидимости народную кровь, пущенную ими в октябре 93-го. Но не вышло. Та жертвенная кровь первенцев русской свободы снова проступает - из-под правительственных ковровых дорожек, на стадионной траве, на пухлых щечках Егора Гайдара, на улыбающихся губках Немцова.
Почему мы в годовщины скорби не проносим по улицам Москвы портреты палачей-расстрельщиков, опившихся кровью наших братьев и сестер? Почему не швыряем их наземь у подножия краснопресненского креста, как в 45-м швыряли на брусчатку Красной площади вражьи штандарты? Это нужно видеть. В том числе и тем, кто надеется, что преступление кое-как обошлось без наказания.
Часто приходится слышать: если Бог есть, то почему же он их не наказывает? О, еще как наказывает!
Сколько останкинских и краснопресненских расстрельщиков полегло в Чечне? Сколько палачей и палачишек от большой политики бесславно завершили свои карьеры?.. Совсем недавно группа московских писателей выступала в тульском доме офицеров перед десантниками, как оказалось, из той самой части, которая под вечер 4 октября 93-го прибыла к месту боевого назначения и из всех своих калибров устроила бешеную получасовую “зачистку” чадящего здания на набережной - с перепугу, что ли, что и там, внутри, дожидается их целая дивизия. Тульским десантникам сегодня по полгода не выплачивают зарплату. Это ли не образцовое наказание за те аникины подвиги?.. А бравые подмосковные танкисты (стыдно называть прославленные в Великую Отечественную гвардейские имена)? На таком же сидят голодном пайке, что и туляки.
Грозный Судья наказывает не всех сразу и не у всех на виду. Зато каждого обязательно еще при жизни.
Но не станем уверять себя, что и мы сплошь безгрешны. Разве Руцкой, отрекшийся от бывших соратников, не наказал себя тем, что и от него здоровое русское общество отреклось, как от вертлявого приспособленца? А по каким уютным омуткам нынче залегли бывшие народные витии Константинов, Румянцев, Аксючиц, Зорькин тот же? Или признали свои ошибки: не тот, мол, народ им попался. А все ли в порядке с совестью у стратегов останкинского штурма, выехавших на баталию с десятью автоматными рожками и одной, да и то дурной, гранатой?
И совсем уж не дело, что по сей день в своей, вроде бы всем родной среде, никак не откажемся мы от мелко-политических уеданий друг друга: одни пойдут на улицу в панихидный день только с Лениным, другие - со Сталиным, третьи, особливо, с портретом или иконой Николая II…
И это всё? И это все? Други мои - и это вся наша Родина, все ее великие лица и лики? А кто понесет портрет Менделеева, кто - Шаляпина, кто - Минина с Пожарским, кто - Ломоносова и Пушкина, кто поднимет над людскою рекой святые образа Невского и Донского, кто напомнит нам, что мы - потомки Сергия Радонежского и Королева, митрополита Илариона и Карамзина, Аввакума и Достоевского, Глинки и Сурикова, Евпатия Коловрата и Рокоссовского, Корнилова и Матросова, святой Ольги и Любы Шевцовой?
Мы ли бедняки на миру? Великая, великодушная страна, мерная, свободная поступь, глубокое, ровное дыхание - вот мы, а не кучка пьяненьких бомжей, выклянчивающих у СМИ часик правды в неделю.
И если в 93-м мы еще втайне надеялись на остатки благоразумия, на остатки совести в загашниках правящего режима, то теперь уже никаких надежд, никаких переговоров, никаких компромиссов с теми, кто даже не скрывает, что им не хватает наглости.
Незабываемое 4 октября 1993 года… Вечная память погибшим в те дни за Россию. Позор и беспамятство ее палачам.
Смертью поправшие смерть, вы идете с нами.
Мы идем.
ОТ РЕДАКЦИИ
Эту страницу мы отдали под два материала, также связанных c событиями октября 1993 года.
Первый - о деятельности созданной в Думе парламентской комиссии по импичменту и вынесенному ею решению по октябрьским событиям. На вопросы нашего корреспондента ответил член этой комиссии, депутат от фракции КПРФ, известный адвокат Ю.П.Иванов.
Второй - сделанная нашим корреспондентом на заседании комиссии сокращенная стенограмма показаний двух свидетелей: бывших руководителей службы безопасности президента РФ А.В.Коржакова и Г.И.Захарова. Тогда в октябре они были на той, не нашей стороне. Именно с их участием Ельцин решил вопрос о расстреле Верховного Совета. Мы даем их объяснения без комментариев, пусть читатель сам даст им оценку.
“ПРЕЗИДЕНТСКАЯ УГОЛОВЩИНА…”
Корреспондент. Юрий Павлович! Как идет работа комиссии? Что мешает форсировать ее работу?
Юрий ИВАНОВ. Как известно, группа депутатов Думы выдвинула обвинение против Ельцина по 5 самостоятельным “эпизодам”. Два этих эпизода комиссия рассмотрела, признав, что выдвинутые обвинения содержат признаки тяжких уголовных преступлений со стороны Ельцина. Это подготовка и подписание им Беловежских соглашений и его действия в сентябре-октябре 1993 года. Сейчас начали исследование третьего эпизода - по Чечне. Учтите, что 15 членов нашей комиссии не освобождены от своей постоянной депутатской работы, в связи с чем мы имеем возможность заседать лишь 1 раз в неделю. Постарайтесь представить также огромный объем подлежащих исследованию материалов, допустим, по октябрю 1993 г. или Чечне.
Корр. Я понимаю, что в рамках короткого интервью невозможно пересказать содержание объемного заключения, но нельзя ли хотя бы в двух словах довести до читателя вывод комиссии по эпизоду с октябрьскими событиями?
Ю. И. Мы признали, что в действиях президента РФ Ельцина по этому эпизоду усматриваются признаки следующих преступлений: 1) заговора с целью захвата власти (ст. 64 УК РСФСР, ст. 278 УК РФ); 2) превышения власти или служебных полномочий, сопряженное с насилием, применением оружия, мучительными и оскорбляющими личное достоинство потерпевшего действиями (ч.2 ст. 171 УК РСФСР, ч. 2 и ч. 3 ст. 286 УК РФ); 3) умышленного убийства при отягчающих обстоятельствах (п.п. “в”, “д”, “з”, “Н” ст. 102 УК РСФСР, п.п. “а”, “б”, “е”, “ж” ст. 105 УК РФ).
Корр. Но ведь 23.02.1994 г. было принято постановление Думы об амнистии?
Ю. И. По нашему мнению, это постановление не препятствует рассмотрению вопроса о выдвижении обвинения против Ельцина.
Согласно указанному постановлению, амнистии подлежат лишь лица, привлеченные к ответственности за “участие в событиях”. По мнению членов комиссии, действия президента Ельцина в те дни не могут рассматриваться как простое участие в тех событиях. Они должны рассматриваться как действия по организации этих событий. Кроме того, п.1 Постановления об амнистии предписывает “прекратить все дела, находящиеся в производстве следователей, и дела, не рассмотренные судами в отношении лиц, привлекаемых к уголовной ответственности”. Президент Ельцин, как известно, к уголовной ответственности не привлекался. Поэтому его действия актом амнистии охвачены не были.
Корр. А как быть с Грачевым, Ериным, Филатовым, Бурбулисом, Гайдаром и другими соучастниками Ельцина?
Ю. И. Оценка действий других физических лиц или государственных органов, в соответствии со ст. 93 Конституции, не входит в компетенцию комиссии. Процедура импичмента касается исключительно одного лица - президента.
Корр. Каковы главные проблемы у комиссии?
Ю. И. Главные - проистекают из самой Конституции. Ее создатели попытались свести воедино несовместимое - демократический принцип импичмента и, по сути, фашистский принцип недопустимости легитимного отлучения от власти главы государства. Отсюда - с одной стороны, декларирование возможности отстранения президента от власти; с другой - стремление не дать провести эту процедуру. Например, надумана и введена в Конституцию необходимость некоего “заключения Верховного суда РФ о наличии в действиях президента РФ признаков преступления”. А чего стоит норма о возможности отстранения президента лишь в случае совершения им тяжкого преступления, перечень которых в УК РФ строго ограничен. Американцы гоняют Клинтона за лживость и адюльтер с Моникой Левински.
А по нашей российской Конституции президент может любую “пани Монику” просто изнасиловать - и ничего, пойдет дальше президентить. Ведь часть 1 ст. 131 УК РФ к тяжким преступлениям не относится.
