У Джозефа заблестели глаза. Как же он сам не догадался? Ведь он прочитал все допросы, что были записаны в Салеме и каждую неделю вывешивались на дверях молитвенного дома.
- Точно, - Френсис вновь вырос в его глазах. - У Глории Уоррен глаза ведьмы...
Глава 4
Глория винила Сару в том, что она бросила ее и теперь ей некому выговориться.
Пэдди сидел у нее на плече, когда она, выпрямив спину и сжав зубы, мчалась на своей лошади к реке. В последние недели она часто бывала тут. Сара пробудила дремавшие в ней воспоминания о Куэйде Уилде, и с тех пор Глория не знала ни минуты покоя.
Интересно все повернулось. Она сама ругала Сару за то, что та думает только о женихах, а теперь у нее из головы не выходит молодой охотник. Поговорить бы с Сарой, так нет, она все время занята. Если бы Глория не знала, какая Сара добрая, то подумала бы, что подружка за что-то сердится на нее. Она только хотела спросить, неужели она тоже все время думает о своем любимом? Неужели это случается со всеми девушками в восемнадцать лет? А если так, то почему мать не предупредила ее об этом, как обо всем остальном?
На полянке Глория спрыгнула с лошади. Она во что бы то ни стало unrek` попасть на стоянку наррагансетов, которую долго обходила стороной. У подножия скалы, где ветер напевал старинную мелодию, хорошо было посидеть и подумать о красивом охотнике. Лучшего места для того, чтобы искупаться и позагорать, трудно было найти. С тех пор, как солнце прогрело реку, Глория часто бывала тут.
Индейцев можно было больше не бояться.
Примерно через месяц после отъезда Куэйда , мужчины из Сили-Гроув взяли в руки мушкеты и неожиданно напали на ничего не подозревавших обитателей вигвамов. Нескольким наррагансетам удалось избежать смерти, но их никто больше не видел. Разбитые глиняные горшки и выцветшие рисунки на скалах напоминали о том, что здесь когда-то жили индейцы.
- Сторожи, Пэдди, - приказала она ворону, а сама спрыгнула на камни, на которых была когда-то схвачена дикарями. Она сдержала свое слово и ни разу никому не проговорилась о том, что тогда произошло. Теперь уже и непонятно, было это на самом деле или только приснилось ей. Вполне вероятно, что захватившие ее воины, не знавшие, как лучше решить ее и свою судьбу, уже давно обратились в прах. Сама Глория вспоминала о тех событиях, случившихся два года назад, в основном из-за участия в них охотника.
Выдра бросилась в воду с противоположного берега, испугав Глорию. Потом, поняв, что бояться нечего, девушка покачала головой и рассмеялась, распуская волосы, которые тотчас рассыпались у нее по плечам. Интересно, что подумал о ней Куэйд, когда ее связанную привели в лагерь? Как же глупо она себя вела, когда он жил у них. Надоедала ему бесконечными вопросами и смотрела на него с детским обожанием.
Наверно, он мечтал, чтобы она хоть на час оставила его в покое. Уже на середине реки Глория остановилась в задумчивости. Как было хорошо, когда она ощущала на себе его взгляды и видела у него на лице непонятное выражение! Размышляя об этом, Глория припустилась дальше. С тех пор она не раз видела похожее выражение на лицах мужчин и поняла, что оно означает. Такой же взгляд был у коня Асы, когда к нему привели кобылу, и такое же выражение было на лице Рича Доти в прошлом году, когда он венчался с Пейшиенс Таун. Так мужчина смотрит на желанную женщину. С похотью или любовью? Глория решила, что, наверно, и с тем и с другим.
Добравшись до другого берега, девушка ступила на тропинку возле самой воды. Пэдди вновь сел к ней на плечо, вцепившись коготками в синюю кофточку. Солнце стояло высоко в небе, и скоро платье стало липнуть к влажной коже. То ли от жары, то ли еще почему-то, но ей вдруг показалось, что она в своей прохладной спальне. Стоило ей закрыть глаза, как она увидала лицо Куэйда Уилда, и сердце забилось у нее в груди, отчего она уже в который раз принялась размышлять о таинственных взаимоотношениях мужчины и женщины.
- Ах, Пэдди, - сказала она ворону, который слетел с ее плеча, чтобы спрятаться от солнца в тени деревьев, - стала бы я черной птичкой и полетела бы с тобой куда глаза глядят. Вот хорошо было бы, правда?
- Карр! - откликнулся ворон и взмахнул черными крыльями.
Глория подумала, что этот ответ не хуже какого-нибудь другого, и рассмеялась, однако веселость ее была недолгой, и вскоре она уже опять искала, чем бы развеять мрачные мысли. Ее взгляд упал на красивые камешки, разбросанные по берегу. Глория подняла с дюжину и положила в карман, потом нарисовала что-то на камне рядом с рисунками индейцев. Она сама не понимала, что с ней творится.
В конце концов, тяжело вздохнув, Глория принялась за завязки на платье. Если нет покоя голове, надо по крайней мере остудить тело. Через несколько мгновений она уже стояла на берегу в одной легкой рубашке красного цвета с вышитыми на ней ягодами и цветами. Подняв подол рубашки, чтобы он не мешал ей плавать, она зацепила его за пояс и улыбнулась.
Она хотела показать рубашку Саре и, может быть, уговорить ее вышить себе такую же, чтобы им было о чем пошептаться в кругу женщин, порицавших любую вольность в одежде. Однако Сара, когда Глория приходила в город, как правило, была постоянно занята, и им ни разу не удавалось поговорить.
Глория попробовала ножкой воду, но не поняла, теплая она или прохладная. С Пэдди не поговоришь, как с Сарой. Не меньше, чем по g`dsxebm{l разговорам с Сарой, она скучала по тому времени, когда самой большой бедой был дождь, мешавший ей наслаждаться жизнью. Если все новые переживания связаны с тем, что она становится женщиной, зачем ей это надо? Мало ей своих огорчений, так еще дурак Френсис Стивене делает вид, будто хочет поухаживать за ней. Глория стукнула ножкой по воде. Неужели он думает, что она может ему улыбаться после того, как он обошелся с Уильямом? Тем не менее на последнем собрании он, словно привязанный к ее юбке, все время оказывался рядом, стоило ей оглянуться.
Устав от своих размышлений, Глория недовольно всплеснула руками и бросилась в воду. Набрав побольше воздуха в легкие, она, не обращая внимания на крики Пэдди, нырнула и поплыла под водой.
***
А на скале в это время соскочил с коня одинокий всадник. Уведя коня в тень, он бесшумно спустился пониже и притаился между камней. Как завороженный следил он за черноволосой поселенкой, которая сняла скромное платье и высоко подняла подол рубашки. Ее бедра сверкали на солнце, словно окрашенные золотой краской. Ноги за несколько лет как будто вытянулись и постройнели, если его не обманывала память. Груди тоже стали круглее и аппетитно натягивали тонкую рубашку. А от покачивающихся бедер, когда она шла к воде, и вовсе нельзя было оторвать взгляд.
Как будто бы выточенное из камня лицо смягчилось. Глория Уоррен стала женщиной, и ее красота достигла совершенства. Теперь уже ни один мужчина не увидел бы в ней ребенка.
Подобно охотившемуся за добычей зверю, незнакомец следил за каждым ее движением. Как же хорошо он все их помнил, хотя теперь они были более женственными и грациозными, чем раньше. Он улыбнулся, словно радуясь удачной охоте. Своевольная девица. Лесной светлячок, да и только. Опять пришла одна. Ему даже в голову не пришло, что ее мать могла бы дать разрешение на подобную прогулку. Неожиданно он подумал, что она могла договориться о встрече здесь с парнем. Почему бы кому-нибудь не следить за ней? Его острый взгляд обшарил тропинку, камни, берег и никого не нашел. Глория была одна.
Куэйд Уилд прислушался к биению своего сердца. Два года он старался забыть о ней. Два года он не выходил из леса. Забирался в такие места, где еще не ступала нога человека. Прибегал к помощи виски и женщин. И что же? Все прошедшие месяцы он, оказывается, кружил вокруг того места, где впервые встретился с ней, чтобы все начать сначала.
***
Глория плавала и плескалась, пока не выбилась из сил и тогда вылезла на большой, прогретый солнцем камень. Вытянув ноги, она принялась выжимать волосы. Потом откинулась на локтях и стала смотреть на облака, проплывающие над головой. Вскоре она почувствовала, что засыпает, и закрыла глаза.
- Придется тебя проучить, Глория Уоррен.
Вскрикнув, Глория вскочила на ноги и бросилась бы в реку, не удержи ее сильные руки. Она увидела голую грудь и черные волосы и решила, что все повторяется сначала.
- Пусти! - крикнула она и забарабанила по крепкой груди. К счастью, ее удары не достигали цели, а через несколько мгновений она уже не могла пошевелить руками. Потом она оказалась в воде по пояс и лицом к лицу со своим похитителем.
- Потише, девочка! - рассмеялся Куэйд и прижал ее к себе покрепче, отчего рубашка на ней съехала на бок, открыв упругие груди. Куэйд застонал, жалея, что не может выпустить ее, однако это был единственный способ защитить себя от ударов, которые вполне могли бы стать опасными, если их направить куда надо. - Зачем тебе увечить друга? - воскликнул он, заводя ей руки за спину.
