Попробовала было закричать, но ветер мгновенно сносил звуки. Одно хорошо: ругательства мои никто не мог слышать, даже я сама.
Пришлось подхватить чемодан и на окоченевших ногах двинуться по площадке в поисках двери. Я обошла ее вдоль и поперек, но ничего не нашла. Такое ощущение, будто бы меня специально заслали сюда умирать. Площадка была абсолютно пустой: ни двери, ни стула, ни какой-нибудь бочки, на которую можно сесть. Хоть бы гроб поставили, честное слово, чтобы я легла и умерла в нем сразу. Я нашла дверь вниз, но она была не просто заперта, а словно замурована: то ли Михаэль отправил меня не туда, то ли туда, но здесь очень хотят, чтобы незадачливая потенциальная студентка погибла.
Я подошла к краю площадки и с опаской взглянула вниз. Земли внизу даже не было видно, так что вариант с прыжком был отметен сразу же. Открыла чемодан и заглянула в него в поисках теплых вещей, но как только открыла крышку, в воздух сразу же взлетели какие-то тряпки, и мне пришлось быстро закрывать чемодан снова.
Минут пять я предавалась ненависти к родителям, ко всей академии и к этой башне в частности. Ноги и руки мои коченели, а нос скоро готов был отвалиться. Я обхватила себя за плечи и прыгала на одном месте, как вдруг вспомнила, что вообще-то повелеваю воздухом. Простительно об этом забыть, все-таки всю жизнь моя сила была настолько слаба, что даже стыдно было признаваться в ее наличии, но зато сейчас, если верить моментографиям из ресторана, магия меня переполняла.
Я опять подошла к краю башни. Может быть, и правда сигануть вниз? Да вот только не факт, что меня внизу будут ловить, а надеяться на силу, которой один день… Как бы облегчить себе жизнь, не создавая угроз для этой самой жизни? Я вернулась к чемодану, и порыв ветра опять меня чуть не снес.
– Папа этот самый ветер точно бы утихомирил, – пробормотала я, не слыша собственных слов, и вдруг подскочила. Да ведь я сейчас ничем не отличаюсь от отца, нужно только попробовать. Я сосредоточилась и опять постаралась высвободить силу.
Сосредоточение помогало мало: ветер бил в лицо с такой силой, что я начала подозревать, что он разумный, а я ему что-то сделала. Время не засекала, но довольно долго пришлось постоять, качаясь на ветру с глубокомысленным видом. И уже когда я совсем отчаялась, да и руки на ветру отнялись совсем, как могущественный поток выплеснулся из меня с такой силой, что я отлетела на самый край башни. Оказывается, даже без прыжка вниз можно пострадать. Пришлось постараться еще – механизм высвобождения силы был мною понят, теперь нужно просто отработать. Так решила я и опять сосредоточилась, но выброс опять получился настолько сильным, что меня отбросило в сторону. К сожалению, от края башни я вовремя не отошла, а потому улетела прямо вниз, к ее подножию.
Никогда не считала себя смелой, а в полете и вовсе чуть не обмочила платье. Летела, верещала, пугалась оттого, что не слышу собственного голоса, и снова верещала. Мне казалось, что полет длится вечно, но наконец внизу, за пеленой тумана, стало видно землю и стоящих на ней людей. Только тогда я вспомнила, что во мне куча магии и я могу распоряжаться ею по своему усмотрению.
Я напряглась, сила высвободилась, но опять как-то не так, и мне удалось лишь замедлить собственное падение. Превратиться в лепешку, да еще и на глазах толпы людей – удовольствие так себе, поэтому пришлось попытаться сделать фокус еще раз. К сожалению, никакой воздушной подушки не возникло, хотя она задумывалась. Лишь на секунду я зависла в воздухе и продолжила свое падение, но благо выровнялась таким образом, что летела ногами вниз – уже прогресс. Пришлось придерживать руками платье, чтобы мое нижнее белье не рассмотрела вся академия. Вот так я и летела: то зависая, то опять падая, да еще и прижимая платье к ногам. На землю приземлилась на собственные колени, разбив их в кровь и возненавидев весь мир разом. Ко мне тут же бросились люди – трое мужчин, одетых в длинные нелепые мантии.
– Приветствуем тебя, Лилиана Тиррос.
– Привет, – я поморщилась от боли и с трудом сдержала слезы. – Только не говорите, что вы меня ждали.
– Мы и в самом деле ждали тебя, – заявил один из подскочивших мужчин. – Ты позже всех явилась на испытание, все абитуриенты уже прошли распределение.
Я поднялась на ноги и как могла высокомернее взглянула на мужчину. Внизу, по сравнению с вершиной башни, было очень даже тепло.
– А… вы кто?
– Главный методист академии Брон Кричер, – улыбнулся мужчина. Повернулся к своим спутникам и принялся их представлять: – Декан факультета целителей Виктор Заррис и староста отделения воздуховиков Аагард Ларсон.
Я постаралась мысленно воспроизвести озвученные имена, но не смогла – слишком перенервничала, слишком больно ударилась. Мне хотелось лечь в кровать, свернуться калачиком и поплакать.
– Так вы целитель? – я обратилась к невысокому щуплому мужчине в узких темных очках. Именно его главный методист назвал деканом. – Я очень больно ударилась, вылечите, пожалуйста.
Но целитель ответить мне не успел, так как в разговор влез высокий парень, по-видимому староста.
– Впервые вижу, чтобы боевик жаловался на боль.
Так как в голосе парня совершенно отчетливо слышалась издевка, я не сочла лишним обернуться и смерить возникающего уничижительным взглядом. Староста, кстати, был довольно симпатичным: выше меня почти на голову, стройный, но не щуплый. Хотя, может быть, объемы добавляла эта дурацкая мантия… Нос длинный, узкий, зато губы четко очерченные, пухлые, а глаза зеленые, как трава. Впечатление испортила прическа – блондин, а волосок к волоску, как видно, не один час укладывался. Я вспомнила, как выгляжу – растрепанная, в помятом платье, с разбитыми коленями, и разозлилась.
– Напомните, кто вы?
– Староста отделения воздуховиков Аагард Ларсон.
– Не очень разобралась в вашей иерархии, надеюсь, что это очень почетно, раз вы статус обозначаете перед своим именем. Так вот, Аагард, не понимаю, с чего вы взяли, что я боевик. Предоставьте мне, пожалуйста, весь список факультетов, я ознакомлюсь с ним и выберу, куда хочу поступить.
– Однако… – протянул целитель.
– Да, наверху мой чемодан, отправьте за ним кого-нибудь. И вообще, пересмотрите ваше отношение к студентам, – я задыхалась от гнева. – Я замерзала на башне битый час! Отец говорил, что мне предстоит какое-то испытание, так позвольте спросить, как я буду его проходить, если замерзла, упала с башни и разбила колени?! Учтите, если не пройду испытание (а я его не пройду теперь точно), сами будете оправдываться перед моим отцом! А он, на секундочку, министр!..
Аагард запрокинул голову и расхохотался. Я осеклась на полуслове и уставилась на старосту, зло сощурившись.
– Студентка Тиррос, – неожиданно
