У ребят был настоящий роман в письмах. Жанна знала, что Володя золотой медалист, что он умен и разносторонен. В этих длинных письмах она открывала своего партнёра, друга и любимого заново. И писала в ответ. Знала, что он ждёт.
К Валие Николаевне Жанна пришла за советом. Ей давно хотелось проколоть уши. В школу серьги носить не разрешалось. Идти куда-то прокалывать было страшно.
Володина мама сразу согласилась. Конечно с серьгам и удобнее. И для танцев бесспорно тоже. Красивые серёжки можно сделать самой под любой костюм.
Договорились, что в пересменку Жанна съездит домой, спросит разрешения у родителей и привезёт золотые серёжки, которые ей сразу после прокола выставят в уши.
10.1 Лето. Жанна и Володя
10.1 Лето. Жанна и Володя
Приехав между сменами домой, Жанна застала ссорящихся родителей. Младшие девочки были у бабушки в Кузьминках. На даче пока был ремонт.
Жанна перестирала вещи, отмокла в ванне.
Родители, казалось, не обращали внимание на то, что дочь дома.
История была весьма некрасивая. У Сергея Аркадьевича, как выяснилось, был роман с дипломницей. Марина Александровна билась в истерике.
Жанна сидела тихой мышью в своей комнате. Наутро сунулась было к маме. Теперь Марина Александровна рыдала на руках у Жанны. Что юная девочка могла?
Родителей она любила одинаково. Оба всегда уделяли ей внимание. Пока она была единственной, больше. Потом, конечно, меньше, но всё равно. И папа поддерживал, помогал с задачами, учил с ней неправильные глаголы. И мама ездила с ней на все соревнования, шила платья, советовала книги.
Спасением был звонок телефона. Володя! Сегодня приехал из Красноярска. Вошёл в квартиру, сразу к телефону. Знал, что пересменка.
Уже через час Жанна мчалась со всех ног от метро к главному входу на ВДНХ. Рядом с колонной стоял Орлов. Худой, почти дочерна загорелый. В белой рубашке и светлых брюках он был очень похож на испанца. Особенно с этой единственной алой розой в руке.
Жанна притормозила в паре метров от него. Улыбалась. Заглянула в глаза. Нашла там то, что искала. Сделала последние три шага. Прижалась крепко. Плевать на приличия!
Они целовались за колонной, подальше от посторонних глаз. Но какая-то тётка в цветастом платье таки принялась их стыдить.
— Нашли место! Тут людей полно. И дети. Иностранцы, вон, смотрят! Бессовестные!
— У Вас очень красивое платье, — ошарашил тётку Володя.
— Ой, правда? — та забыла, что хотела ещё сказать, стала разглаживать юбку и пошла к турникетам на вход.
Жанна захихикала. Она чувствовала себя лёгкой и счастливой. Взлетела бы, если б Володя сейчас не держал её крепко, если бы не гладил по волосам.
Орлов задыхался от эмоций. Сколько книг прочитано! Но ни в одной не описано достоверно, что чувствует мужчина, когда в его руках любимая.
Четыре дня счастья. Если можно было не отпускать руки, они не отпускали.
Ночью, когда автобусы уже не ходили, Володя шёл от дома Веденеевых к себе на Ярославку пешком. Сначала до Лосиноостровской. Потом по тому самому длинному мосту. Вспоминал, как она бежала тогда к нему. Как он почувствовал её эмоции. И как тогда впервые прижимал к себе. Не в танце.
На открытие второй смены Орлов приехал в "Зарю". Костюмы уехали автобусом в пионерский заезд.
Он топал от станции семь километров. Уже абсолютно законно, а не тайком от старших. Вёз матери свою зарплату со стройки. Всю до копейки. И два пуховых платка. Маме и тёте Дусе.
Жанне из Красноярска Володя привёз огромную кедровую шишку и коробочку очищенных кедровых орехов. Они разъели её сидя на высоком берегу Москва-реки на Воробьевых горах. Кто ж знал, что кедровых орехи нужно есть по чуть-чуть.
Володя пришёл в медпункт к матери. Туда же примчалась Жанна. Её отряд сегодня дежурил, пионеры с проходной прибежали с новостью, что Орлов приехал. Целоваться при Валие Николаевне ребята постеснялись.
Володина мама порадовалась, глядя на них. Красивые. Молодые. И влюбленные. Если у них все сладится, она будет счастлива. Её дело — их фундамент. Квартира вот чтобы своя была. Закончат институты, решат жениться, будет, где Жанне быть хозяйкой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Про её кулинарные успехи тётя Дуся делилась. А ещё хвалила Жаннин характер. Но про характер Валия и сама знала. На эту кудрявую девочку она впервые обратила внимание очень давно. Ребятам лет по восемь было. Кто ж знал, что так сложится.
Выступать на открытии смены пришлось на открытой площадке. Места больше, чем в клубе. Оба за месяц соскучились по танцу. Репетировали в тихий час. На этот раз взяли музыку Георгия Свиридова из кинофильма "Метель". Кассеты с танцевальной музыкой Володя писал два последних года. Получилась нежная и романтическая история. Почти спектакль.
Увидев, как смахнула слезу старший воспитатель, Орлов удивился. Чуть вдалеке утирала слезы фартуком тётя Дуся.
— Вовчик, вы молодцы! — Сергей захлебывался от эмоций, — От вас искры летят. Я серьёзно!
Ребята и сами почувствовали, как меняется их танец. Они впустили свои чувства в этот вальс. Тела отразили то, что было в душах. Это не прошло незамеченным ни для зрителей, ни для Володи с Жанной.
Володя приезжал ещё раз — в свой единственный выходной. Он держал Жанну за руку, когда Валия Николаевна прокалывала той уши.
Разрешение у родителей Жанна получила неожиданно легко. Мама отдала ей свои лёгкие серёжки — капельки.
Маринка решилась на серьги за компанию с подругой. Серёга маячил в окне медпункта снаружи.
— Иди уже сюда, Афонин, тебя всё равно видно, — рассмеялась Валия Николаевна, — обещаю не мучить твою ненаглядную.
Серега влетел в дверь, чуть не сшиб ширму. Сграбастал Маринку.
— Так, кыш, потом отдам её тебе, — Володина мама подступила к Марине с обезболиванием.
Довольные девочки любовались собой в небольшое зеркало.
— Знаешь, я так не переживал, когда твоя мама мне вот на этой самой кушетке шов на ногу накладывала, — поделился с другом Сергей.
— Это когда вы с забора колхозного сада упали? — отозвалась хохоча Валия Николаевна. — Так, молодёжь, пьём чай и идём пионеров будить. Тихий час заканчивается.
10.2 Второй курс
10.2 Второй курс
Учился Орлов запоем. Ему нравилось всё, что двигало вперёд к профессии. Чертил он прекрасно. С высшей математикой и сопроматом проблем тоже не было.
У студентов-инженеров есть поговорка: "Сдал сопромат — можешь жениться". Экзамен с оценкой в диплом по этому предмету должен был быть на третьем курсе. В зимнюю сессию.
Володя помнил о наставлении сестры. Хотя дать Жанне свою фамилию хотелось сразу, едва той исполнилось восемнадцать.
Увлечение эргономикой нашло неожиданный отклик. Старший преподаватель кафедры архитектуры увидел Володин проект квартиры у своих знакомых. Узнав, что проектированием занимается его студент-второкурсник, заинтересовался. Они с удовольствием пообщались. Курсовую работу Володя писал уже по этой теме.
Его проекты пользовались спросом. Он делал чертежи для семьи, где муж и жена были тренерами по баскетболу. Потом разрабатывал проект для многодетного семейства, которое объединило две соседние квартиры.
Работа и учёба забирали много сил. Давали же силы танцы и Жанна. Вечером Орлов ехал на тренировку. Казалось, что сил нет. Но стоило ступить на паркет и взять за руку партнёршу, как мир снова оживал.
Они с Веденеевой вслед за Кудряшовым с Нестеренко решились на серьёзные изменения. Ушли из ансамбля к более молодым педагогам. При этом Жанна продолжала работать хореографом и вести детскую группу. Ее оформили в штат Дома пионеров.
Танцоров А-класса в Москве на тот момент было не очень много. А Орлов-Веденеева стремительно шли к международному, выступая и побеждая много.
Эмоциональность их танца бросалась в глаза. Не нужно было быть специалистом, чтобы разглядеть талант в этом дуэте. У ребят была мощнейшая база, отличная физическая форма, прекрасная хореография. Но главное — характер и чувства.
