большое впечатление, на Алексея произвёл другой рассказ капитана.
Чуть ли ни в той самой колонии, откуда они сейчас ехали, был застрелен зэк. Ему, каким-то образом, удалось преодолеть уже внешний забор, и он уже оказался в поле. Стреляли сразу с двух вышек, и оба часовых попали. Было раннее утро, все ещё спали. На звук выстрелов, казарма поднялась по тревоге. Первым, к раненому зэку подбежал дежурный сержант, и сразу упал перед ним на колени, пытаясь помочь раненому. В руках он держал щётку для чистки обуви. Когда раздались выстрелы, он чистил сапоги, и так, со щёткой в руках, и прибежал. Зэк лежал лицом вниз, но как только сержант попытался его приподнять, зэк, кухонным ножом для разделки мяса, с размаха нанёс удар, сержант инстинктивно откинулся назад, и нож пробил ногу возле паха, насквозь. Раненный зэк опять пытался ударить, но подбежавший следом солдат прикладом автомата, сломал ему челюсть. Зэк упал на спину. Из-за потери крови, сержанта едва спасли, он остался инвалидом. Когда подбежал тот самый капитан, кто всё это рассказывал, зэк уже успел, каким-то образом, даже встать на ноги. Ошалевший капитан сразу не понял, что зэк тяжело ранен, и даже пытался говорить с ним. – А что это у тебя? – ему показалось, что у зэка, под робой что-то спрятано, и он потянул за неё. Пулями и раздробленными костями таза у зэка был вспорот живот, кишки выпали на землю. Секунду простояв, он упал и умер на месте.
Это был один из лагерных поваров. Он, как обычно, задолго до подъёма, встал и должен был готовить завтрак для заключённых. Почему он сорвался, никто так и не узнал. Вооружившись кухонным ножом, он стал пробираться в спальную зону. По пути убил другого зэка, художника, который тоже встал до общего подъёма, и шёл рисовать лагерную агитацию. Затем повар зашёл в спальное помещение и убил дневального, того, что всю ночь стоит у тумбочки и охраняет покой спящих. Затем он пошёл по рядам, и стал убивать всех подряд. Он нащупывал у спящих сердце, затыкал рукой рот и пробивал спящего человека насквозь, вместе с тюфяком, на котором тот спал. Ему удалось зарезать ещё шестерых, но его заметили, он попытался бежать, и был убит. После расследования его закопали в безымянной могиле.
Однако, через некоторое время, откуда-то издалека, приехала его дочь, и попросила отдать тело. Она прождала несколько дней или недель, пока оформляли документы и получали разрешение. Тело выкопали, соорудили гроб, и она на поезде его увезла, чтобы где-то похоронить. Капитан разговаривал с ней несколько раз, изучив до этого уголовное дело, по которому отбывал срок этот лагерный повар. Капитан уговаривал женщину оставить всё как есть, но она стояла на своём. На вопрос, зачем ей всё это нужно, она отвечала, – мы русские, христиане, негоже бросать родителей, и что она, прощает его.
– Вот ты можешь такое объяснить? Я не могу, – капитан говорил, что до этого, было всё понятно. И как жить, тоже понятно. А теперь, капитан, не знает, думает. Неужели, есть люди, которые в любой ситуации, могут оставаться, людьми? Наверное, на таких земля держится. Может, она святая? Или, сумасшедшая?
– Автомат мой, автомат…, – всё, что смог сказать Алексей.
– Автомат тут, ни причём… Присказка твоя, дурацкая какая-то. Это, что-то означает?
– Да нет, ничего, так, к языку привязалось. Солдат стихи написал.
В том уголовном деле было написано, что повар сидел за убийство ребёнка, которого родила эта самая его дочь, которая забеременела от него, в результате изнасилования. Всё это было доказано, и подтверждено его признанием. Он, ни от кого и не скрывался. Это был, нелюдь.
***
– Лившиц, ты не знаешь такую книгу, где старик в океане ловит рыбу, а когда поймал, её акулы сожрали? Не могу название вспомнить.
– Знаю, конечно. Это любой дурак знает. Называется, «Старик и Море», Эрнеста Хемингуэя.
– Так, я же его читал, «Прощай оружие». Но там, совсем про другое. Ты, точно знаешь, что он?
– Ну, темнота. Это знает любой, кто книжки читает. Он на Кубе жил. Там и написал. И за это Нобелевскую премию, получил.
Так вот, за что премии дают. Да, правильно дали! Никогда эту книгу не забуду, думал Алексей. И правда, книга без обложки много лет хранилась на полке, пока жена «этот хлам» не выбросила.
– Лившиц! А, Лившиц, а чего это я стихи, в газете не видел? Их когда опубликуют? Может я пропустил?
– Какие стихи?
– Ну, те, что я привёз. Автомат мой, автомат…
– А, то говно? Так я же их выбросил.
– Как выбросил? Тебе же майор сказал, печатать!
– Ничего мне майор не говорил.
– Ну, Лившиц, ну погоди! – Алексей помчался искать майора.
– Товарищ майор, Лившиц стихи выбросил!
– Какие стихи?
– Те, что Вы в номер сказали поставить! Автомат мой автомат… Он сказал, что это – говно!
– Ну, выбросил, и ладно. Они и правда, были не очень. У тебя ещё что-то?
Алексей хлопал глазами. Стихи выбросили… Ну, Лившиц!…
– Товарищ майор, Вы случайно не знаете такую книгу, где старик в океане ловит рыбу, а когда поймал, её акулы сожрали? Не могу, название вспомнить.
– Какую ещё рыбу? Нет, не знаю, не помню. Тебе что, заняться нечем? Не видишь, я вёрстку проверяю.
– А Лившиц сказал, что это знает любой дурак, кто книжки читает…
Майор, поднял голову от стола.
– Каждый еврей, профессор! – глаза стали наливаться кровью. Ну-ка, тащи его сюда! … Отношение майора к вопросу, Алексей услышал даже через закрытые двери…
– Рядовой Лившиц! Где стихи для номера?! Как там, ну, это…. А, автомат мой, автомат…
– Не могу знать, товарищ майор, куда-то листок пропал.
– Так найди! Где хочешь, найди! По памяти восстанови! Профессор, твою мать… А если не найдёшь, на вышке будешь стоять, пока не вспомнишь, куда девал! Редакционные документы! Пропали у него! А, если бы ты, патроны нёс?! Тоже пропали бы? Марш искать!
– Скотина ты, Алёша. Думаешь, медальку надел, так тебе всё можно? – Лившиц готов был расплакаться, – задницу лизал, а тебе за это, медальку…
Автомат мой, автомат, я люблю тебя, как брат …
***
– Ну, как, литературу сдал?
– Какую литературу? Макулатуру, что ли?
– Да нет, курс по литературе, сдал?
– А, сдал, сдал, уже и забыл…
– Так, что ты сказал? Какая книжка – твоя любимая?
– А, ты про это. Ну, сказал, как ты сказал. Ну, это, про рыбу. Во, вспомнил «Старик и рыба».
– «Старик и море», наверное?
– Да, какая разница? Ну, море…
– И что сказали?
– Сказали, хорошо. Хорошая книга.
– Ты, хоть прочитал?
– Да…, прочитал…
– Не понравилось?
– Понравилось…. Пап, кто сейчас книжки читает….
– Автомат мой, автомат…
– Какой ещё, автомат? Там что, про автомат было?
Александр AL, 2020
