дверью, выхожу из комнаты.
Залетаю к себе, падаю на кровать. Зарываюсь лицом в подушку, горько плачу. Думала, что Мак уедет, исчезнет с глаз долой, всем станет легче.
Не стало.
Мой мир раскололся на осколки. Меня больно ранит ими каждый день.
Дом опустел без него.
Тошно просыпаться по утрам, зная, что за завтраком не увижу синего взгляда, приклеенного к моим движениям, к лицу, к плечам.
С каждым днём становится только хуже.
Мама ненавидит сына Макса всё сильнее и сильнее.
Отчим смотрит на ее страдания, и мучается, не зная как вытянуть ее из этого омута.
А я, похоже, беременна. В восемнадцать лет!
Не будет у меня клубов, райской жизни. Впереди пеленки, кормления, между ними учёба. Все будут жалеть меня, потому что я – мать-одиночка.
Сползаю с кровати, иду к новому зеркалу, установленному взамен разбитого.
Скидываю худи, брюки, внимательно разглядываю себя.
Лицо бледное, губы трясутся, в глазах стоят слёзы. Жалко себя до жути.
– Юляша, что ты натворила!
Отмечаю, что грудь увеличилась, а вот живот по-прежнему плоский. Мягко касаюсь живота.
Не верится, что там – внутри меня уже растёт маленький человечек, похожий на нас с Маком.
– Юля, открой, – за дверью голос Макса.
Поспешно надеваю халат.
– Дядя Максим, входите.
Покровский заходит, неуверенно топчется у дверей. Озадаченно разглядывает меня. Будто пытается увидеть то, что скрыто.
Глава 10
Юля
Жизнь делится на «до» и «после»…
Октябрь.
Жёлтые листья падают, кружатся вокруг беседки. Сижу одинокая с чашкой чая, грею замёрзшие руки, вспоминаю нашу первую встречу.
Макар показался мне грубым, дурным мажором, считающим меня охотницей.
Один его ледяной синий взгляд и ухмылка чего только стоили!
Мне повезло, я тогда очень быстро поняла, что за его бронёй и внешностью большого русского синеглазого медведя скрывается чуткий ранимый мужчина, с огромным добрым сердцем.
Поэтому разрешила себе влюбиться со второго взгляда.
Зря.
То, что произошло в сентябре, разрушило мой мир.
Сотни раз просматривала ту злосчастную запись, где мама ругается с Маком, и он толкает её. Что-то во всей этой истории не вязалось с маминым объяснением и добрым Маком.
Её слова – резкие, обвиняющие, беспощадные.
Она была настроена против пасынка с того самого момента, когда он назвал её охотницей. И обвинил в развале семьи.
А мама в глубине души считает, что не имеет к этому никакого отношения. Первая семья Покровского рухнула задолго до самого развода. Так бывает – любовь уходит, просачивается в черную дыру лет, если ее ни охранять, ни стеречь, ни холить, ни лелеять.
Чувствую кожей, мама что-то не договаривает!
Доказать не могу.
Камеры не записали звук, только картинку.
Странно это! Сломались именно в тот роковой день? Не верю в совпадения.
– Мой Малыш, – кладу руку на живот.
Нас с Макаром теперь объединяет ребенок. Временами ощущаю через него нашу неделимую неразрывную связь с любимым человеком.
Ни о чём не жалею! Ни о знакомстве с ним, ни о сыне.
Сокрушаюсь, что осталась одна, что не сразу поняла, что люблю. Только потеряв близкого человека, почувствовав в душе зияющую дыру размером с кулак, пришло осознание потери.
– Почему в жизни всё так сложно!
Зябко. Обнимаю себя руками.
– Юлия, немедленно в дом! – вскидываю удивленно глаза на встревоженную Алису.
– Прости, задумалась, – поднимаюсь со скамейки, под конвоем возвращаюсь в дом, где тепло и уютно, но очень одиноко.
– Я к себе! – поднимаюсь в свою комнату.
Кручусь около зеркала, поправляю гладкие светлые волосы. Осматриваю тонкие черты лица, бархатный загар. Изучаю каждый день, как меняется моя внешность.
Очень интересно наблюдать, как сынок меняет меня ежесекундно. Он будто маленький волшебник колдует над моим образом.
Огромные грустные глаза цвета пасмурного неба смотрят на меня из зеркала скептически.
Моему малышу уже двенадцать недель, и я жду его с нетерпением.
Просыпаясь каждое утро, разговариваю с ним, обсуждаю планы на предстоящий день.
Теперь я не одна! Нас двое. Я счастлива, что это второе существо имеет прямое отношение к Маку.
Облегченно вздыхаю, уловив пиликанье телефона.
Сообщение от нового друга.
Сердце радостно набирает обороты.
Как всегда, когда я общаюсь с ним, ощущаю себя воровкой, предательницей. Но ничего не могу поделать с этим.
Открываю ВКонтакте, читаю месседж от Мака, отправленный Алисе…
У меня не было другого варианта, кроме одного – создать фейковый аккаунт.
Ни Макар, ни моя мама не узнают о нас. Зато я буду всегда в курсе, как и чем, живёт отец моего ребёнка.
«Привет! Алиса, как ты?»
«В порядке, но мама заболела. Еду в аптеку. Напишу позже».
Глупая ложь и я грязну в ней, как в болоте беспролазной фальши.
Чужая фотография серой мышки на моей аватарке нервирует, но по-другому никак.
Придуманная легенда, покорившая Мака с первых строк, не дает покоя. По ней я – неудачница, которую бросил парень, живу на окраине города со старой больной мамой. Мне нужен не парень, зато остро нуждаюсь в электронном друге.
Почти правда!
Прочитав мою душещипательную историю, Мак тут же ответил.
«Я тоже брошенный. Девушка осталась в России. Нас разлучили родители. Меня выгнал из дома отец. Я вынужденный переселенец, живу в Европе. Жутко скучаю по Родине.
Алиса, я очень люблю Москву».
«Я тоже».
«Давай вместе гулять по городу!»
«Это как?»
«Присылай мне живые истории всего-всего, что происходит в городе моего детства».
«Хорошо».
Радуюсь жизни, зная, что Мак услышит мой искажённый голос, увидит мир моими глазами.
Нам не хватило времени, слишком мало было его отмерено для нас двоих. Наверстаем хотя бы так.
– Юлия, вас зовут к столу, – в комнату входит Алиса.
Спускаюсь в столовую, подмечаю, что кроме Макса и мамы здесь еще один приглашённый.
– Юлия, познакомься, Сергей, наш нотариус.
Недоуменно хлопаю глазами, присаживаюсь, смотрю, как в руках мужчины с рыжей бородкой порхают бумажки.
– Подпишите, – ко мне подталкивают три бумаги. Подмахиваю их, не глядя.
Приносят ужин. Тут же набрасываюсь на куриное крылышко. Тошнота наконец-то прошла, могу есть всё, что захочу.
– Прекрасно всё вышло. Каждому по заслугам! – громко и театрально произносит мама.
* * *
– Ты о чём?.. – по победоносному выражению её лица чувствую, что надо мной нависла угроза.
– Макс переписал своё состояние на тебя и твоего ребёнка. Макар лишён доли!
Роняю ложку на стол.
– Он уже извещён о данном факте! – добивает мать.
Закипаю от злости.
Родители только что подставили меня по-крупному. В душе я надеялась помириться с Маком, лелеяла надежду собрать жизнь из осколков и начать сначала. Планировала сбежать в Европу.
