плаща. Сейчас я боюсь двух вещей одинаково – родов и потерять сына.
В голове такой сумбур, что всё происходящее со мной вижу, как во сне.
Палата, сорочка, пятнадцать часов ходьбы туда-сюда.
Только боль настоящая. Крики соседок по отделению. Мои собственные возгласы, застревающие в глотке и тонущие в отчаянных криках других женщин, мечтающих поскорее родить на свет своих малышей.
– Готова, – меня смотрит акушер. Меня везут в родильный блок.
Испытываю непрерывный страх. Ежесекундный. Он рвёт мою душу на части.
* * *
Распахиваю в ужасе глаза, наблюдаю за людьми, кружащими вокруг моего кресла.
– Тужься, – приказ сверху.
Забываю всё на свете. Я – клубок страха и оголённых нервов.
– Успокойся, детка. Давай, – женщина в белом улыбается мне. Берёт за руку. Она по возрасту как моя мама, или как мама Мака. Но эта особа относится ко мне бережно, хочет помочь. А не уничтожить, как сделали две другие мамы.
Улыбаюсь отчаянно. Уверенность и спокойствие чужой женщины передаются мне. Послушно выполняю команды. Между ними истерю, когда схватки становятся невыносимыми.
Наконец, громкий крик оглашает палату.
Смотрю с удивлением на живой комочек в руках акушерки.
Медсестра проводит манипуляции с ребёнком, а я протягиваю руки.
– Дайте мне сыночка! Дайте!
Его кладут мне на грудь. Я с удивлением смотрю в узкие глазки. Не пойму, какого они цвета. Так нервничаю, что не могу сконцентрироваться на какой-то одной черте внешности. Жадно рассматриваю младенца.
В голове стучит одна мысль.
– Мой сын. Сашенька.
Глажу головку с светлым пушком, нежно хватаю пальцами розовые пяточки и пальчики. Он такой маленький, почти игрушечный. Мамино счастье!
– Богатырь, пятьдесят два сантиметра, вес три пятьсот! – улыбается медсестра, забирая малыша.
– Куда! – нервно прикрываю ладошкой малюсенькое тельце.
– Мамочка, не волнуйтесь! Скоро привезём вашего богатыря на кормление.
– Его не украдут? – делаю последнюю попытку остановить женщину.
– Ещё одна сериалов насмотрелась, – улыбается женщина в белом. – Милая, у нас детей не крадут и не путают. Мы серьёзная организация! – голос немного обиженный.
Хочу ей верить, но знаю наверняка, что Покровский дежурит на первом этаже. Ждёт сообщение от акушерки. Он должен знать наверняка, что его наследнику ничего не угрожает.
С трудом успокаиваюсь. Брожу по палате в ожидании кормления. Грудь набухла, а это значит, что уже пора.
– Ну, где они?!
В дверь заходит нянечка с кричащим свёртком в руках.
Затыкаю уши. Кулёк визжит как живая сирена, вонзаясь в мой мозг.
– Мамочка, принимайте крикуна.
Няня сбагривает мне ребёнка, и облегчённо вздыхает.
– Так можно оглохнуть, – подмечает без тени улыбки, трёт свои уши.
– Тихо мой сладкий, – рассматриваю аккуратное личико с голубыми глазками.
Маленькие губки складываются в бантик и причмокивают, когда я подношу к ним грудь.
Сашенька неумело ищет сосок, тычется как новорожденный котёнок.
Умильно улыбаюсь, помогаю сыночку найти сосок. Он нежно льнёт губками к разгорячённой коже.
– Мой мальчик, – глажу его пушистую головку.
Малыш прикрывает веки, с удовольствием посапывает, засыпая на ходу.
Через пятнадцать минут приходит нянечка.
– Я не отдам ребёнка. Поставьте люльку ко мне в палату, – приказываю ей.
К моему удивлению, кроватка появляется в палате ровно через десять минут.
Что происходит?..
На мой вопрос тут же приходит ответ – эсэмэска от Покровского.
«Юленька, спасибо. Я счастлив, что у меня родился внук! Надеюсь, вы не испытываете нужды ни в чём!»
«Максим, спасибо. Мы в порядке.»
«На кого он похож?»
«На Макара, только глаза мои».
Глава 14
Юля. Три года спустя. Тридцатое апреля
Сегодня у Сашеньки день рождения. Ему исполняется три годика. Я безмерно счастлива как мать. Сынок растёт любознательным, умным, подвижным мальчиком.
С каждым днём он всё больше похож на Мака и Никиту данный факт раздражает. Буквально выбешивает. Зло он срывает на мне.
Саша почти не болеет, и я нарадоваться не могу на своего крепыша. Если не считать коронавирусной инфекции, которая прицепилась к нему в марте. Но всё обошлось. Три дня болезни, и дальше носоглотки болезнь не продвинулась.
В моей жизни всё идёт по плану, размеренно и тихо. Если не считать скандалов с мужем.
После рождения Сашеньки мы договорились жить настоящей семьёй.
Получается с трудом. Милый заботливый до свадьбы Ник превратился в мужа-деспота. Туда не ходи, этого не делай, так не поступай.
Достало. Но терплю ради сына. Саша любит Ника как родного.
Малыш даже немного похож на чужого папу. Такой же светло-русый, с огромными голубыми глазами. Крепкий, взбалмошный, подвижный.
В дом прибывают первые гости.
– Ланочка, – целую однокурсницу. Вместе учимся на журфаке.
Блондинка суёт мне в руки огромную коробку с конструктором Лего.
– Замок Гарри Поттера, – радостно бью в ладоши. – Вот сыночек обрадуется.
– Где он? Я расцелую крестника.
– Уснул, – грустно опускаю глаза в пол. – Набегался с утра, упал, кровь пошла носом. Уже часа три спит, я не бужу. Жалко.
Лана хмурит брови.
– Спит днём три часа? Юлёк, это ненормально.
Пожимаю плечами, мотаю головой, не впускаю в себя дурные намёки.
– Гости приедут, я его разбужу.
– Постой, – блондинка тянет меня к дивану. Присаживаемся.
– Расскажи, как давно у Сашеньки странные симптомы.
Странные? Вздрагиваю. И начинаю припоминать все странности, какие замечала за сыном последние две недели.
Я была так занята крысиными бегами по издательствам. Пыталась пристроить трилогию своих романов «Восточная сказка или билет в один конец», написанных в жанре детективного любовного романа под псевдонимом Мак Юлия.
Везде слышала один ответ. Ой! У Вас имя ещё не раскрученное. Конечно, мы возьмёмся, при условии, Вам двадцать процентов с книги, нам восемьдесят.
Ах, Вас не устраивает? Тогда милочка, печатайтесь на свои кровные, и распространением занимайтесь сами.
Сейчас море возможностей, публикуйтесь в Самиздате.
В конце концов, я приняла решение разместиться на одной из платформ Самиздата, выбрала сайт, жанр Женский детектив. Загрузила роман. У меня даже появились первые читатели.
– Юля, чего зависла? – блондинка толкает меня в бедро.
– Всё началось сразу после коронавируса, поэтому я не придала значения. Врач сказал, что симптомы сохранятся некоторое время…
– Какие?
– У Саши слабость, он утомляется, когда играл с Ником, пару раз была одышка. После бега быстро бьётся сердечко, после еды сильно потеет. Кожа бледная по утрам. Думала, что показалось. Несколько раз жаловался на боль в голове и покалывания в груди. Пару последних дней много спит.
Чем больше я говорю, тем тяжелее становится в груди. Чувство страха грозит раздавить меня изнутри.
И с каждым моим словом лицо Ланы становится всё белее. Хватаю её за руки. Они холодные…
– Лана, успокой меня! Это же нестрашно? Так бывает
